Темные Знамения (СИ) - Коробов Андрей. Страница 20

Внутри на столе стоял канделябр. Свечи меняли недавно.

На одном стуле сидел «пациент». Второй дожидался Альдреда. Куратор не спешил. Сначала оценивающе поглядел на некого Актея Ламбезиса. С виду и не скажешь, что этот человек – важная шишка у себя на родине.

Долговязый и худосочный. Лет двадцати отроду, чуть старше нового дознавателя. Белые кудри, напоминавшие овчину. Острые черты лица сжаты в треугольнике. Линия носа прямо переходила в лоб, что нетипично для местных краёв.

Синие, как море, глаза уставились на Флэя. Рот изогнулся в ухмылке.

Одет в пурпурный шёлк поверх кожаного дублета и белой туники. На руках – пластинчатые наручи, медленно переходящие в беспалые перчатки. Прямо так ему надели поверх кандалы из инквизиторского сплава, продетые через кольцо в столе: при всём желании не выберется. На ногах – сандалии с тканевыми ремешками.

До груди с серебряной цепи свисал причудливый медальон в виде кальмара в кольце с витиеватым узором. Таких в Равновесном Мире не носили.

Закончив осмотр, инквизитор отодвинул стул, чтобы сесть. Ещё до того, как деревянные ножки скрипнули по каменному полу, «пациент» вдруг заговорил:

– А мы не такие уж и разные с тобой.

Альдред прищурился, остановившись. Он спросил угрюмо:

– В смысле?

Пленник осклабился, тряхнул звенящими цепями и показал пальцем на свои волосы со словами:

– Ты тоже седой. Но не от рождения. Как же так вышло?

– Это очень долгая и занимательная история… – Флэй отодвинул стул, скрипел, ездя по ушам, и затем сел, сложив пальцы вместе. – Но я пришёл не за тем, чтоб её рассказывать. Ты поведай лучше, уважаемый, что архонт Храма Бурь делает в равновесной половине мира? До Деспотата путь не близкий, а дельмеям сюда путь заказан. Как мне известно, никаких разрешений у тебя с собой нет, маг. Электромантией собрался тут баловаться? Так не положено.

Актей не слушал, что бормочет Альдред. Лишь без конца всматривался в его лицо. Видать, куратор ему чем-то приглянулся. Ламбезис поинтересовался нескромно:

– Как тебя угораздило поступить на службу в Инквизицию?

Флэй не ответил, надеясь, что если проигнорирует язычника, тот настроится на разговор по существу. Но увы, дельмей не унимался:

– Да-а, Инквизиция уже не та. Хиреет на глазах и совсем не разбирается в личном составе корпусов. Так даже лучше…

Практик воспринял это как личное оскорбление. Подобными упрёками со стороны сослуживцев он был уже по горло сыт. Ему хотелось резко подняться и надавать наглецу тумаков, но он сдержался.

Когда Дельмейский Деспотат хватится своего аристократа-путешественника, синяки усугубят и без того натянутые дипломатические отношения.

Альдред вздохнул глубоко и отчеканил:

– Отвечай. На мои. Вопросы.

– Как твоё имя? – вдруг спросил Актей и почесал под глазом.

– Тебе-то что?

– По меньшей мере, я сторонник приличия. И не собираюсь разговаривать с незнакомцами. Такой простой шажок навстречу ведь, ты так не считаешь? Тот, что был до тебя, на него не решился. И ушёл с носом. Возможно, ты меня приятно удивишь?

Куда уж там отцу Радовану. Он давно отвык от вдумчивых бесед с магами. И если бы дело Актея Ламбезиса не касалось персекуторов, ни за что бы к нему не пришёл.

Инквизитор погонял во рту воздух, колеблясь. И всё же пошёл на попятную:

– Альдред.

– Альдред. Редкое имя для вашего брата. Древнее, – отмечал язычник. – А что ты за Альдред такой? Молтисанти? Галтьери? Сифаретто? Какие тут у вас фамилии нынче…

– Флэй, – процедил тот.

– Хм, нездешний, значит. Что-то из лурского языка? Или…

– Этнический нирен, – парировал практик. – Наполовину.

– Тьфу. Разница невелика. Все из одной люльки выпали. Сведомые варвары.

Альдред не переживал особо о камне, который кинули только что в его огород. Языки действительно родственны. Только вот народы, разбежавшись по Равновесному Миру, быстро забыли своё кровное родство. Гнобили друг друга – хлебом не корми.

Неудивительно, что дельмеи, ранее здесь властвовавшие, смотрят на пришельцев свысока. Уж те-то свои корни помнят прекрасно.

– И правда, парень, ты умеешь удивлять.

– Вот и познакомились, я надеюсь? Вернёмся к сути дела?

– Запросто, – с лёгкой руки заявил Актей. – Выкладывай, что тебя интересует.

Куратор смерил его злобным взглядом. Думал, хорошо, что Модрич предупредил его о статусе Ламбезиса. Иначе тот бы уже считал на полу лоскутки своей срезанной кожи. Актей нагло смотрел ему в глаза, ухмылялся, шарил взглядом по лицу Флэя, будто старался запомнить. Один такой полоумный уже сегодня встречался Альдреду.

Практик покачал головой и спросил:

– Можешь внятно объяснить, что ты тут забыл?

– Но ведь все вокруг уже это знают. Я промышляю торговлей нектара. И приехал сюда показывать свой товар местным апостатам. Ни у кого чёрного больше нет!

«Издевается», – заключил Флэй. Разговор, как он понимал, тоже не пойдет.

До них из соседней, уже пыточной камеры донёсся чей-то рваный крик. Альдред призадумался, сколько ещё будут рвать конечности несчастным узникам.

– А, это, я думаю, капитан галеры, которую вы разнесли при налёте в доках. Сразу скажу, дайте мужику умереть спокойно. Если уж надумали его убивать. Он до начала сделки не знал, что перевозит.

– Я сообщу об этом отцу Жермену, – соврал практик.

Видеться с ним сегодня он не намерен был. Да и на дельмея второго сорта плевать хотел с высокой колокольни.

– Надеюсь, он примет к сведению, – Актей вздохнул. – Ты ответь мне на милость, Альдред, кто собирается оплачивать мои издержки? Ваш самодержец готов взять на себя мои хлопоты, м?

«Свет и Тьма», – думал Альдред. Этот архонт не походил на обыкновенного торговца голубых кровей. Он явно что-то скрывал. Но при этом и пытался что-то сказать. Косвенно.

Флэй решил принять правила игры, которые навязывал этот Ламбезис. Его случай был куратору незнаком, но из учебки он помнил, как обстоят дела с подданными Деспотата. Сообразив полную картину, он выдал:

– О компенсациях речи быть не может. Согласно договорам, которые подписывали наши предки, весь нектар изымается в пользу всего Равновесного Мира. Раз уж ты архонт, в этом надо убедиться. Люди феодала пошлют весточку в Деспотат.

Актей хмыкнул, пряча глаза, и часто закивал.

– Если на вашей стороне подтвердят, что ты не самозванец, в том же письме будет назначена сумма выкупа за тебя. Тогда отправишься на родину цел и невредим. А до тех пор поквасишься в нашей тюрьме. Раз уж ты не так прост, найдём тебе камеру посветлее да попросторнее. Чай, не сильно схуднёшь на постных харчах…

– Пока толстый сохнет, худой сдохнет, – пошутил архонт и рассмеялся. – Сколько ж это в общем счёте получается? Месяц? Мне хватит…

Альдред спешил предупредить:

– В случае лжи с твоей стороны пощады не жди. Это просто продление агонии. Ты грубо нарушил наши законы. И раз уж мы почём зря понесём издержки с твоим содержанием, канцеляры на тебе отыграются будь здоров. Поэтому если ты врёшь, лучше сразу признайся. Тогда тебя просто повесят, коли уж ты добровольно сдался в плен.

– Об этом ты не переживай, Альдред…

«Как же он любит звать меня по имени…»

– Я Актей Ламбезис, из династии Горидов. Архонт Храма Бурь. Человека такой величины знает весь Деспотат. Про Рамхиду и обе стороны Давазских гор я вообще молчу. Ведь это мой дом…

– Туда и направим депешу, – заключил Флэй, чуть расслабившись.

«Хоть какие-то подвижки…»

– Это всё, что ты от меня хотел?

– Нет. Объясни, уважаемый, что за чёрный нектар такой? И как он попал к тебе?

– Я торговец, ты не забыл? – Актей осклабился. – И я много разъезжаю. Этот нашёл в царстве Тысячи Городов. Шумайцы сами удивились, когда его открыли в своих Недрах. Им он не особо нужен, магия там другая. Вот и продали по дешевке. Много где его уже сбыл. Хорошо наварился. Пробовали уже?

– Из него сегодня приготовили сколько-то пузырьков, – сообщил куратор.