Темные Знамения (СИ) - Коробов Андрей. Страница 32

Благо, солнце подсушивало вещи, а время от времени давали напиться из ведра.

Одно Альдреда радовало: ещё никогда он не чувствовал себя таким живым.

– Молодцом! – подбадривал его Колонна. – Для первого дня ты делаешь большие успехи, ликвидатор.

Флэй не мог говорить и лишь отрывисто кивал, задыхаясь.

Аромат пищи с полевой кухни манил, несмотря на бесхитростность готовящихся блюд. Альдред выдохнул с облегчением, когда пробил колокол, зазывая персекуторов на обед. Его он ждал даже больше, чем следующего дня рождения.

Только за столом новобранец понял, насколько голоден. Ему налили наваристый суп с зеленью, кусками жирной красной рыбы и маринованным яйцом, выдали миску всевозможных трав и увесистый кусок варёной говядины. Пришлось еще возвращаться за отваром из сухофруктов на меду и горсточкой орехов пекана.

Джакомо делла Колонна смеялся, наблюдая, с каким остервенением Альдред уплетал обед. И хотя блюда не отличались изысканностью, новичок трескал их за обе щеки, не видя перед собой ничего больше.

– Кажется, тебе бы ещё не помешала добавка! – шутил Озорио. Он, как и многие другие персекуторы, немного не доедал.

Инквизиторы смотрели на Альдреда с пониманием. Они также не сразу вовлеклись в образ жизни этой крепости. И каждый видел в новобранце себя.

– Угу, – мычал Флэй и продолжал набивать нутро.

«Слава противоположностям. Наконец-то нормальная еда!»

Кураторов потчуют иначе. Обед – как правило, обилие хлеба, колбас и сыров. Не так плохо, когда в стакане плещется красное полусладкое, пусть и сильно разбавленное.

Хорошо, если пару вертелов с поросятами иной раз выделят или ризотто сварят. А так – самое лучшее, что можно было съесть, – это пицца с морскими гадами, паста с прошутто или куриные равиоли.

Супами не баловали, по обыкновению готовя минестроне либо томатный.

«М-да, вот куда стекаются все эти продовольственные повозки со всякой любопытной всячиной. Небо и земля…»

Его не трогал чужой смех. Просто хотел есть. Каждая ложка доставляла ему небывалое наслаждение. Одновременно с тем он отдыхал. Что удивительно, силы его быстро восстанавливались. Ему даже показалось, будто бурное утро – всего лишь далёкое продолжение его кошмара.

Дальнейший план действий рассеял иллюзию. После обеда персекуторов ждали единоборства. Ничего сверхъестественного, считал Флэй, уж здесь-то он слабины не даст. Альдред по привычке направился к Гонсало Озорио, чтобы скоротать часы до обеда с ним.

Не дойдя пятидесяти шагов до кордугальца, новобранец увидел, как тот уже нашёл себе пару. Альдред впал в ступор, как вдруг ему на плечо упала чья-то тяжелая ладонь.

Флэй обернулся и увидел Джакомо делла Колонну. Тот улыбнулся и сказал:

– Поработаешь сегодня со мной…

Новобранец поплыл, потеряв на миг дар речи.

– Я буду нежен, не беспокойся.

– О Свет и Тьма-а-а!.. – простонал Флэй, не веря своим ушам.

Колонна залился добродушным смехом. Он не соврал, ведь тренировка проходила гладко. Голыми руками Альдред никогда и ни за что бы не нанёс ему существенного вреда, поэтому Джакомо позволял ему бить, как душа лежит. Сам он отвечал даже не вполсилы, а в четверть от своего настоящего удара.

Они с капитаном чередовали спарринги с избиением манекенов. Именно тогда Альдред заметил, как сильно может бить Колонна. Снаряды дребезжали, а если бы их основания не вкапывали глубоко в землю, и вовсе бы, наверное, рушились.

Вся возня на матах сводилась к попыткам Альдреда опрокинуть командира. Получалось у него через раз – и то, когда капитан над ним сжалится и поддастся. Сдвинуть такую гору мяса ему, хиляку, было не под силу.

Джакомо довёл Флэя до изнеможения. Мышцы стали болеть пуще прежнего. Однако до спасительного ужина ещё оставалось немало времени. Когда персекуторы вдоволь пресытились единоборствами, Колонна предложил перейти к холодному оружию, а именно ножам. Правда, затупленным. За отработкой ловких приёмов по быстрому устранению антропоморфных неприятелей они провели ещё пару часов.

Здесь командир не сдерживал себя, пуская в ход всё, что знал. Флэю пришлось изрядно полетать на матах, однако в конце концов и он показал Колонне много любопытных приёмов.

В конечном счёте Джакомо обезвредил оппонента двести сорок два раза, тогда как Альдред его – всего скромные пятьдесят один. И то, потому что Колонне стало интересно, что умеет Флэй. Оба они изрядно употели. Пользуясь передышкой, командир отметил:

– Неплохо орудуешь ножом. Дай волю – весь Круг перережешь, и не вспотеешь.

– Я был репрессором, – скромно напоминал Альдред и рассмеялся. – А ты сильно преувеличиваешь мои способности!

– У меня глаз намётан. Можешь даже не сомневаться! – заверял Джакомо.

Их прервал колокольный звон. Повара созывали персекуторов к ужину.

– Впереди самое интересное, – предупреждал капитан, вставая со скамьи. Он пошёл к стойкам с тупыми ножами. Альдред увязался за ним. – Посмотрим, как себя будешь чувствовать в битве с монстрами.

Глава 8-2. Будни

– С монстрами?! – Флэй оторопел. – Где ж вы тут их держите?

– Не торопи события, – махнул рукой Джакомо. – Сам всё увидишь.

Альдред кивнул, положил тренировочный нож на место и поравнялся с Колонной.

Третий за день приём пищи, мягко говоря, удивил новобранца. Ему выдали только некий отвар из монастырского сбора, который монахи пили в пост, чтоб легче переносить голод, а ещё огромную миску с чем-то пугающим и два шарика из молотых орехов в меду.

Флэй вернулся за стол «Гидры» и показал это чудо Озорио:

– Что это ещё такое?

– А что тебя не устраивает? – Гонсало насупился, с удовольствием продолжая есть непонятную смесь.

– Я здесь вижу нарезанную рукколу, хм… базилик, светлый и тёмный… латук, шумайскую капусту. Что тут еще. Листья горчицы. Батавию. Пропаренную крапиву…

– Но ведь тебя не вся эта зелень смущает, я прав? – Кордугалец впился зубами в ореховый шарик и замычал от блаженства.

– Верно. Меня волнует, что это за молочно-зелёная паста, в которой это всё перемешано. Ломтики тут жёлто-зелёные какие-то… – задумчиво описывал картину Альдред.

– Сердце этого блюда – рикотта. Сыр у вас тут такой делают из сыворотки. Мне нравится. – Иностранец беспечно пожал плечами.

– Шутишь! Рикотта – она белая. Если свежая. Вроде свежая. Чем-то таким отдаёт, да, – бормотал Флэй, нюхая блюдо. – Я её только в Кродо пробовал один раз… Эта почему зелёная? Сок с салата набежал?

– Да нет. Сыр просто смешали с мякотью агаката, – пояснил Гонсало, чавкая.

– Это ещё что за лихо? – Новобранец приподнял бровь.

– Аллигаторова груша. У нас в Кордугале тоже растёт. Её ещё называют маслом бедняков. Маслянистая вещь. Но ни разу не масло, а плод, – рассказывал Озорио и мотнул головой на миску Альдреда. – Ты болтай меньше, ешь лучше. Солнце только клонится к закату, а работы навалом.

Флэй рискнул попробовать. Безумное сочетание. Он не знал, что это такое, но после всех испытаний первого дня в стане персекуторов ему казалось, будто ужина лучше не придумаешь. Альдред с удовольствием смёл всю миску, до конца не поняв целостного калейдоскопа вкусов, которые в себе сочетало это блюдо.

– Невообразимо! Объедение, – оценил новобранец.

– Если будем по заданию проходить мимо агакатовой рощи, покажу, как плоды выглядят, – пообещал кордугалец.

Одного ужина хватило, чтобы Альдред забыл о третьем приёме пищи в среде кураторов. Те просто давятся клёцками-ньокки, запивая всё это кисловатым отваром из кипрея, – скудно и бедно. Тяжела доля в крепости, зато кормят отменно, считал Флэй.

С наступлением темноты приём пищи подошёл к концу. Дальше персекуторы разошлись в согласии со специальностями, которыми обладали.

Перво-наперво инквизиторы принялись одеваться в уставную форму. Всех персекуторов называли белыми халатами, но, чтобы его заслужить, надо было добиться звания. Альдред только пришёл, так что его определили в обыкновенные рядовые.