Дебютная постановка. Том 1 - Маринина Александра Борисовна. Страница 5

А уж когда стало известно, что барак будут сносить, а всем жильцам дадут квартиры в новеньких пятиэтажках, радости не было предела! Горячая вода, центральное отопление, газовая плита, свой туалет! Заранее прикидывали, как будут размещаться, советовались со знакомыми, считали метры. На одного человека полагалось не меньше 9 квадратных метров, их шестеро, значит, квартира должна быть никак не меньше 54 метров, а в новых домах таких квартир не бывает. Самые большие, трехкомнатные, имеют метраж в 45 квадратов. Мать тогда пошла в профком у себя на фабрике выяснять, что да как, и с изумлением узнала, что ей, передовику производства и вдове участника войны, выделят на семью аж две квартиры в одном доме: семья-то большая, дети разнополые, так что все по закону.

– Тебе, Степановна, через полгода на пенсию выходить, так что будет тебе подарок от государства за столько лет самоотверженного труда, – сказал председатель профкома. – И не смущайся. Заслужила.

Вот и вышло, что теперь в одной двухкомнатной квартире жили Николай с женой и сыном, в другой – мать с Ниной и Михаилом. Но все равно Губановы продолжали привычно существовать одной семьей, благо жилплощадь им выделили в одном доме, только в разных подъездах, и каждое утро мама, Татьяна Степановна, поднималась спозаранку, открывала своим ключом квартиру старшего сына и принималась готовить завтрак для всех. Чуть позже к Николаю домой подтягивались брат и сестра, все завтракали и разбегались на работу: Коля – в управление кадров ГУВД, Миша – в районное управление, где с прошлого года работал следователем, Нина – в детскую комнату милиции, Лариса – в свой научный институт, она там лаборанткой трудилась. Ну а Юрка, само собой, отправлялся в школу. После школы мальчик был присмотрен и накормлен, к вечеру всех ждал горячий ужин.

Однако с наступлением июня все менялось. Татьяну Степановну с Юркой отправляли на дачу на все лето, но Миша и Нина по заведенному порядку приходили завтракать и ужинать к Николаю. Обычно Лариса принимала это как должное, не ворчала и ничего такого не высказывала, но иногда вдруг срывалась, вот как сегодня.

Михаил и его сестра торопливо жевали бутерброды и прихлебывали чай: им через десять минут уже выходить, до места работы обоим далеко, добираться больше часа. Лариса, умытая, причесанная и заметно подобревшая, лениво откусывала маленькие кусочки хлеба с колбасой и никуда не торопилась, ей до института пятнадцать минут пешочком. Недавнее раздражение куда-то исчезло, теперь она стала благодушной и даже, кажется, испытывала некоторую неловкость за собственную резкость и за то, что оставила родственников без полноценного завтрака.

– Ребята, что хотите на ужин? – спросила она. – Принимаю заказы.

– Мне мясо, – тут же отозвался Михаил. – Маленькими кусочками, тушенное в сметане.

– Заметано, – кивнула Лариса. – А тебе, Нинулька?

– Я на диете, – буркнула Нина. – Ужинать не буду. Кефирчику выпью.

– Ладно, куплю тебе кефир.

– Сама куплю, – огрызнулась девушка. – Лучше о своем муже позаботься, пока он не выгнал тебя к чертовой матери за твои загулы.

Лариса фыркнула и отвернулась к окну, ничего не ответив.

Нина Губанова

По пути к остановке автобуса, на котором предстояло минут 40 ехать до ближайшей станции метро, Нина Губанова не упускала ни единой возможности бросить искоса взгляд на свое отражение в стеклах витрин. Форма на ее аппетитной фигурке сидит ладно, любо-дорого смотреть! Брат Миша тоже выглядит неплохо, китель с погонами делает его узкие плечи шире и прямее. Надо же, как природа смешно распорядилась: старший братишка, Николай, статный красавец, взял от родителей все лучшее; сама Нина, младшая из троих, сумела урвать у строптивой генетики только отцовский рост и мамино телосложение с пышной грудью и округлыми бедрами, а личико – так, ничего особо выдающегося, но если на ночь накрутить волосы на бигуди и утром правильно накрасить глаза, навести жирные черные «стрелки», то все в целом выглядит очень даже привлекательно; средний же брат, Мишка, вообще неизвестно чем занимался, пока гены распределялись. Или что там распределяется? Хромосомы? Нина в школьные годы не больно-то напрягалась за партой, в институт поступать не собиралась. Так вот, Миша ухитрился не быть похожим ни на маму, ни на отца, а вышел точной копией бабушки, маминой мамы. Хлипкий, весь какой-то узенький, невысокий, блеклый, с реденькими волосиками. Про таких говорят: без слез не взглянешь. Поставить его рядом с Николаем и Ниной – никто не поверит, что одна кровь.

– Чего ты на Ларку вызверилась? – вполне миролюбиво спросил Миша. – Плохо спала, что ли, на своих дырявых железках?

Бигуди и прочие женские штучки всегда вызывали у него насмешливое презрение.

– Нормально я спала. Но я не понимаю, почему Коля терпит эти ее фокусы! Ходит на какие-то сборища, где куча молодых мужиков со стихами и винищем. Вот чем она там на самом деле занимается, а? Да любой нормальный муж уже сдох бы от ревности, а Колька ни слова ей не говорит, зато после работы тащится на электричке на дачу, чтобы отвезти продукты ее сыну. Подкаблучник он!

От возмущения Нина даже голос повысила.

– Это их сын, а не только ее, – спокойно возразил Михаил. – И мама тоже не ее, а наша. Что ты лезешь в чужую семейную жизнь? Организуй свою собственную и распоряжайся в ней, как хочешь. И вообще радуйся, что у нашего брата с женой все спокойно. Если бы они собачились каждый раз, тебе было бы лучше?

– При чем тут это? Я просто не понимаю, как можно было так распустить жену и все ей разрешать!

– Если не понимаешь – читай учебники, давно пора умнеть. Лучше бы документы в педучилище подала и образование получила, а не ковырялась в чужих отношениях.

– Больно надо! Мне и с десятью классами неплохо, меня на работе хвалят, – горделиво улыбнулась Нина.

Зачем образование, когда имеешь дело с малолетками? Тут характер нужен, а не диплом, а уж характера-то Антонине Андреевне Губановой не занимать, это все признают. Вон Николай, например, тоже сначала всего восемь классов отучился, пошел на завод и доучивался уже в вечерней школе, – и ничего, отлично двигается по служебной лестнице, сидит в своих кадрах, бумажки перебирает, очередные звездочки на погоны получает. И она, Нина, точно так же сможет. А Миша зачем-то решил затеять всю эту возню с высшим образованием, поступил на заочный, работал в дознании и учился. После третьего курса образование уже считается неоконченным высшим, и Мишу повысили, он теперь следователь. Ну и что хорошего? Дела такие же мелкие и пустяковые, как в дознании: хулиганка, кражи, побои и всякая бытовуха, только возни и бумаг намного больше. Стоило из-за этого над учебниками корпеть и лишать себя личной жизни по вечерам и выходным? Нина была твердо уверена, что не стоило. Впрочем, какая у Мишки может быть личная жизнь? На него ни одна приличная девчонка не позарится. Уж сколько своих подружек Нина приводила, знакомила с братом, расхваливая его покладистый миролюбивый нрав и природные способности, а все равно ни одна не клюнула. Так что ему все одно заняться нечем, кроме работы да учебы.

Народу на остановке скопилось – целая толпа, в первый из подошедших автобусов Нине и Михаилу втиснуться не удалось, пришлось ждать следующего. Ничего удивительного: большой район новостроек, метро далеко, а всем надо на работу, так что второй автобус это еще удача, ведь бывает, что влезть получается только в третий, а то и в четвертый.

Сжатые в душном салоне автобуса, они с трудом развернулись, чтобы стоять лицом друг к другу.

– Послезавтра твоя очередь ехать к маме, – напомнил Михаил.

– Знаю, – уныло вздохнула Нина.

Правильно Ларка делает, что не любит лето. Нина тоже не любит. То есть само по себе лето это отлично, но вот бесконечные поездки на дачу с сумками, набитыми продуктами… Тоже еще, дачный поселок называется! Даже продмага нет нормального, есть на самой окраине лавка сельпо, так в ней одни макароны из серой муки и консервы, а мама вбила себе в голову, что ее семья должна питаться самыми лучшими продуктами и Юрочка остро нуждается в витаминах и во всем свежем и полезном. Холодильника в доме нет, еда быстро портится на жаре, запасов не сделаешь и впрок не наготовишь, вот и приходится мотаться туда через день. А все почему? Юрочке, видите ли, нужен свежий воздух, и вообще ребенок каникулы должен проводить на природе, а не в каменном мешке сидеть. Хотя что плохого в городе летом? Нина никогда этого не понимала, природу не любила и прекрасно чувствовала себя в Москве: здесь и кино, и подружки, и кавалеры случаются, и модные журнальчики есть где полистать, и по телевизору хорошие фильмы показывают. А на даче что? Нет, если ты старожил в поселке, где издавна построены красивые просторные дачи для всяких важных людей, то понятно, что всех знаешь, и своя компания давно сложилась, ходят вместе купаться, шашлыки жарят, коньячок попивают, заграничные пластинки слушают. В таких компаниях Ниночка Губанова и сама была бы не прочь проводить и выходные дни, и отпуск. Но Губановы для обитателей дачного поселка – чужие, они из другого круга. Да и дача-то не их собственная, а съемная: когда-то, до войны еще, этот большой красивый дом с участком был «пожалован» известному художнику. Художник давно умер, его жена тоже, а сын оказался пьяницей, пропивающим всю зарплату. На водку не хватает, вот и сдает по дешевке, за такие смешные деньги, что, считай – даром. Губановы снимают у него уже несколько лет на весь сезон, на три месяца. Ниночка впервые приехала в поселок еще школьницей, обрадовалась сперва, что здесь так много хорошо одетых, модных и современных молодых людей, но близкого знакомства ни с кем не получилось и в компанию ее не приняли. А вот братья смогли как-то завязать отношения, завели знакомых и с удовольствием проводили время в их обществе. Особенно хорошо это получалось почему-то у невзрачного негромкого Миши, он вообще знал в поселке почти всех, и дачников, и местных. И ведь братишка совсем не рубаха-парень и не душа компании, на гитаре не играет, песен Высоцкого не поет, даже анекдоты рассказывать не умеет, а вот поди ж ты… Нина сначала даже немного завидовала ему, не понимала, почему ему удается то, что не смогла она, юная красавица, а потом нашлось объяснение, вполне ее удовлетворившее: «Эти девицы-дачницы видят во мне соперницу, боятся, что я уведу их кавалеров, вот и сторонятся, не принимают к себе. А Мишка ни для кого не соперник, его местные мужики всерьез не воспринимают». Обсудила свою догадку с парой подружек, встретила полную поддержку с их стороны и выбросила из головы мечты о дачных компаниях молодежи в импортных шмотках и с заграничными пластинками. Не больно-то ей нужны эти дачные развлечения! Захочет замуж – найдет себе жениха в Москве или где-нибудь на курорте, у моря, когда поедет в отпуск. Ухажеров и в городе полно, нужно будет – выберет.