Пастыри чудовищ (СИ) - Кисель Елена. Страница 70

* * *

Вызов заявляется в полдень. Я как раз заканчиваю второй обход с Конфеткой, и тут приходит Пиратка и орет прямо в ухо. Сперва потому, что я не явилась на завтрак. Потом говорит по делу: вызов, бешеный единорог, нужно брать сонное и Шипелку. Насчёт Шипелки я удивляюсь — зачем даарду, если там бешеный единорог? Но разыскиваю, прихватываю с собой.

Грызи даёт расклад уже в «поплавке».

— Единорог напал на ребёнка. Случай не единичный, как понимаю. Хозяин обрисовал ситуацию довольно невнятно, и у него там немало животных на территории. Шевэн Моргойл, приходилось иметь с ним дела года три назад. Учёный и любитель живой природы — писал исследования по единорогам и грифонам, и они у него по поместью уже тогда свободно разгуливали…

Этот Моргойл как-то странно любит природу. Чтобы единорог напал — это ж что с ним вытворять нужно? А уж чтобы на ребёнка…

— Сестра думает — яд? — выдает Шипелка, которая тоже не может враз проглотить такие новости.

Грызи хмуро поводит плечами. Мол, ясно, случай необычный.

На пристани нас не встречают, приходится топать к поместью Моргойла через дубовую рощу. Грызи показывает путь, оказывается недалеко.

Ещё оказывается, что со вкусом у Моргойла беда.

Поместье с виду не поместье, а фабрика. Приземистое, корявое, со здоровой трубой. Труба увенчана куполом, как шляпой, и из неё высовывается линза телескопа. Суровый дух науки в каждом камне.

А вокруг сад в духе «Чтобы красивенько». Полыхает безвкусно-пышный розарий. Расставлены мраморные статуи — Стрелок в окружении томных влюблённых, ещё какая-то слащавость. Непременный фонтан с позолоченными лозами в центре. У привратника герб на ливрее в том же духе. Гордо вышитые фитюльки цветков. Знать третьего уровня, ха.

Только я раздумываю, как бы не блевануть, как нас встречают. Дамочка с зонтиком и в вечернем туалете вылетает на дорожку и замирает, выпучив глаза. И постепенно начинает краснеть под пудрой.

А потом орёт так, что звуковой волной нас чуть не сносит обратно к воротам.

— Да как вы посмели, я вас спрашиваю?! Привести сюда эту тварь?! Вы что, не видели табличку? Шевэн! Шевэн, они притащили пещерника! Шевэн! Немедленно иди сюда! Ты как-то к этому причастен?

Дамочка извергает всё новое, от «А вдруг ОНО заразно?» до «Да что скажут люди!» Шипелка насвистывает себе под нос. На родном наречии. А Грызи стоит и каменеет всё больше — уж я-то знаю, с ней в такие моменты лучше не связываться.

А мне так и вообще наплевать.

Потому что по дорожке шествует великолепнейший единорог. Величественный красавец изабелловой масти, весь переливается, будто выточен из огромной жемчужины, белая грива развевается…

К красавцу прилагается невнятный мужичок в мятом сюртуке. Который выныривает из-за бока у единорога и кидается к нам.

Физиономия у Моргойла постная, резцы торчат — точь-в-точь крол, которого гончие спугнули. С прозвищем определяюсь сходу. А жёнушку, пожалуй, обзову Визглёй.

— Госпожа Арделл… прошу простить, моя супруга, так сказать, склонна к некоторым предрассудкам… Эрзабелла, дорогая…

— Терраант! — визжит супруга, тыча пальцем в перчатке в сторону Шипелки. — Ты в Водную Бездонь меня сведешь! Я терплю всех этих твоих паскудных тварей, но ты приводишь сюда терраанта, и, и…

— И варга, — вежливым шепотом добивает Грызи.

Визгля уходит на сверхвысокие частоты. Такими звуками можно отпугивать собак. Крол топчется виновато, бубнит:

— З-затруднения, которые возникли у нашего мальчика… решение проблем… госпожа Арделл — проверенный партнёр… отличные рекомендации…

А единорог — заглядение просто. Бока блестят, холеный… и рог мягко переливается перламутром, и даже витой — вон, бороздки. Эх, поближе бы рассмотреть!

— Не допущу, чтобы эта тварь находилась рядом с моим мальчиком! Как будто ты не знаешь, на что они способны!

Всё, Визгля включила бешеную мамку. Вопит изо всех сил, что ее маленький Эгги и без того пережил ужасно страшное нападение, а мы его совсем перепугаем, несчастненького.

— Дорогая… — стонет Крол и кидает на нас отчаянные взгляды. — Но это же ненадолго… и я уверен, что мы можем прийти к соглашению…

Только если Визгля не оглушит нас вконец. Вот, уже в ушах звенит от этих её «Мой салон!» «Ты не ценишь!» «Это невозможно!» С Даром Следопыта такое слушать — и правда можно оглохнуть. Открываю рот, чтобы заткнуть истеричку.

Тут наконец хоть что-то да происходит.

Из дверей дома на дорожку выбегает юнец. Здоровенный лоб, лет шестнадцати, в аккуратном сюртучке. И с обеспокоенностью на породистой физиономии — мол, что это тут за звуки, а?

А уже в следующую секунду Грызи, оттолкнув дамочку плечом, кидается парню наперерез.

Ещё через миг единорог вздымается на дыбы. Мотает головой, пронзая копытами воздух. Заходится в пронзительным ржании и несётся на юнца, с явным намерением нанизать его на рог.

Бегу следом, выхватывая на всякий случай из кармана сонное.

Визгля визжит. Юнец каменеет. Единорог разгоняется, но Грызи отыгрывает всё-таки несколько мгновений преимущества во времени. Занимает позицию между зверем и юнцом, заслоняет его собой.

— Вместе! — короткий выкрик. Заношу над головой склянку с сонным. Но единорог резко тормозит всеми четырьмя копытами. Храпит и опять вздымается на дыбы.

И рвётся к юнцу. Пояснить — как это, быть закуской на шампуре.

Моргойл-младший пялится с приоткрытым ртом. Грызи что-то толкует с единорогом, и эта беседа ей не нравится: брови сведены. Красавец изабелловой масти фыркает, опускается на все четыре копыта, вслушивается в варга и становится поспокойнее. Но нет-нет, да и пытается продвинуться вперёд.

Гриз вслушивается пристальнее. Машет рукой мне — усыпляй, можно.

Швыряю склянку перед мордой единорога. Вздымается лёгкий голубоватый дымок — и красавец медленно, осторожно опускается на травку. Подхожу, похлопываю по лоснящемуся крупу.

Крол и его жёнушка наконец-то опомнились. Визгля на всех парах несётся к мучнисто-белому юнцу и начинает над ним причитать и возносить хвалу Девятерым.

Крол бежит к единорогу.

— Жемчуг! Какая-то аномалия, ведь те инциденты… не были связаны с ним… Госпожа Арделл, по-вашему, он болен?

— Болен? — эхом отвечает Грызи, которая замерла и пялится себе в пространство с задумчивым видом. — Нет, я так не думаю. Он просто почему-то хотел убить вашего сына.

Визгля, которая пытается зачмокать отпрыска насмерть, издаёт режущую уши трель.

Крол пучит глаза и трясёт губами.

— Но как… но почему?

— Потому что считает его врагом, — говорит Грызи веско. — Так где, вы говорите, нам можно расположиться?

* * *

Шипелка отправляется «слушать» округу. Визгля в отсутствие ужасного терраанта малость приходит в разум. Договаривается даже с Кролом поселить нас в той части крыла, которая для прислуги. С условием, что мы не будем оскорблять её взор. Поскольку выглядим как разбойники с большой дороги — это она до нас доносит между разборками с мужем и фырканьем.

— Неужели нельзя сделать что-то с внешним видом, — кривится, поглядывает на мою куртку и рубашку Грызи. — Хотя бы какие-то платья…

— Обсудим это позже, — с изумительным терпением выдаёт Гриз. — А теперь мне хотелось бы узнать, как Эгерт… правильно? Как он пострадал от животных. Когда это началось?

Юнец Эгерт — копия своей мамочки. Весь приглаженный, прифранченный и с пушком под носом. С неизменным взглядом свысока. Разве что не орёт, а цедит ответы на вопросы — Мясник мог бы позавидовать.

— Впервые это произошло позавчера. Я, видите ли, решил совершить выезд в компании моих друзей. Прогулка по окрестностям. Я приказал заседлать Опала — это мой любимый единорог. Но он вдруг… на меня напал.

Снисхождение на высокомерной физиономии ломается. В зелёных глазах мелькают следы страха.