Мальчики из Фоллз - Дуглас Пенелопа. Страница 42

– П… привет, – отвечаю дрожащим голосом, медленно входя внутрь. – Что вы здесь делаете?

Я смотрю на Хоука, однако отвечает Бьянка:

– Хоук заехал за нами. Постучал в дверь утром и спросил, не хочу ли я свозить Мэтти к тебе.

Она подбегает, обхватывает рукой мою шею и притягивает к себе.

– И ты просто запрыгнула в тачку с незнакомым человеком? – бормочу я.

Перевожу взгляд на Хоука, а он смотрит на меня, явно забавляясь.

– Ну, я знаю, что он племянник мэра, – говорит сестра, скатывая кусочек теста в маленький шарик на столе. – Мэтти влюбился в его машину.

Хоук наклоняется, берет тряпку и стирает муку с рук моего брата.

Бьянка, уставившись на меня, произносит одними губами:

– К тому же он милый. Типа, тако-о-о-о-о-ой милый.

После этого смотрит искоса, словно намекая, чтобы я его не упустила. Поджав губы, отворачиваюсь. Хоук направляется ко мне и оборачивает фартук вокруг моей талии.

– Ты уверен, что за вами не следили?

Если они видели его машину в моем районе, могли сесть ему на хвост.

Однако он уверяет:

– За мной не следили.

Парень завязывает пояс у меня за спиной, в то время как мои руки безвольно свисают вдоль тела.

– Вот так, значит? – интересуюсь я. – Ты можешь уйти, не сообщив мне, куда собрался, а я не могу, если не доложу о своих планах?

– Именно. – Трент встает передо мной, улыбаясь. – Ты всерьез собираешься затеять разборки сейчас? Я могу отвезти их домой, если хочешь…

– Заткнись. – Я иду к брату, слыша позади себя тихий смех Хоука.

Обняв малыша, прижимаюсь к его щеке своей.

– Что готовим?

– Пиццу! – радостно восклицает он.

– Сейчас девять утра! – Охнув, игриво рычу и покусываю его щеки. – Тебе нельзя пиццу на завтрак!

Он извивается, уклоняясь от моей щекотки, громко визжит и хохочет.

Встретившись взглядом с Хоуком, меняю гнев на милость – я рада, что он это сделал. Мы с Бьянкой и Мэтти давно не веселились вместе.

– А потом мы будем есть мороженое! – кричит Мэтти.

Хоук поднимает палец, строго глядя на моего брата.

– При одном условии.

Мэтти колеблется, а потом выкрикивает, будто по команде:

– Пицца в чикагском стиле – отстой! – И сразу повторяет: – Отстой! Отстой! Отстой!

О господи.

Бьянка смеется, Мэтти хихикает, Хоук же довольно ухмыляется.

– Охотишься на невинные умы, которые еще не знают ничего другого? – спрашиваю я.

Трент пожимает плечами.

– Просто наставляю его на путь истинный, пока он молод.

Я швыряю в него шарик теста. Мэтти, засмеявшись, следует моему примеру.

Поймав один, Хоук бросает его обратно и попадает брату в нос. Мэтти пытается подхватить кусочек со стола, чтобы сделать ответный бросок, но задевает рукой пластиковый контейнер. Тот падает, и соус проливается на край стола.

Мы все наблюдаем, как он капает на пол.

– Аро? – испуганно кричит Мэтти, повернувшись ко мне. Его взгляд мечется между мной и Хоуком.

– Все в порядке, – говорю я, взяв полотенце, чтобы убрать беспорядок, пока не пролилось еще больше. – Бывает.

Брат подносит пальцы ко рту.

– Он рассердится?

Я смотрю на Хоука, который тоже хватает бумажные полотенца. Услышав вопрос, он недоуменно оборачивается.

Однако я просто улыбаюсь Мэтти, сохраняя спокойствие.

– Нет.

И все же это не помогает остановить слезы. Малыш продолжает поглядывать на Трента, ожидая вспышки гнева.

Я притягиваю брата к себе – от страха он дышит часто и поверхностно – и вижу, как до Хоука начинает доходить.

Мэтти ждет, когда он разорется. Таков его опыт общения с мужчинами: они не любят, чтобы ты напоминал им о своем присутствии.

– Все в порядке, – убеждаю его мягким тоном.

Вдруг Хоук подходит к Мэтти и приседает на корточки. Их глаза оказываются на одном уровне.

– Эй, – рявкает он.

Брат подпрыгивает, а я напрягаюсь.

Хоук хмурится.

– Ты знаешь, что я делаю с милыми детьми вроде тебя?

Мэтти не шевелится.

– Я… их ем! – взвывает парень.

Подхватив моего брата на руки, он подбрасывает его вверх и притворяется, словно кусает за живот через рубашку, как лев.

Мальчик разражается визгом, дергая ногами. Но улыбается.

Слезы подступают к моим глазам, поэтому я отворачиваюсь и убираю соус.

– Это было основное блюдо с овощами, – объявляет Хоук. – Теперь десерт!

Оглянувшись через плечо, наблюдаю, как он делает вид, что пожирает Мэтти. Тот извивается в его руках и смеется.

– Ладно, – вздыхает Хоук. – Оставлю немного на потом, наверное. Пойдем, поможешь мне выбрать новый соус. У меня есть запасы. – Он подносит брата к буфету, открывает дверцу. – Какой? Томатный с базиликом или маринара?

– Маринара! – выкрикивает Мэтти, хотя я сомневаюсь, знает ли он разницу. Просто ему понравилось, что его попросили выбрать за всех.

Я вытираю столешницу, сожалея о пропавшем зря домашнем соусе Хоука. Вообще-то он был очень вкусным, когда мы готовили пиццу вдвоем.

Хоук ставит Мэтти на пол, встряхивает банку, открывает ее и передает Бьянке.

– Вот. Смажьте им тесто, ребята.

Она выливает немного соуса на заготовку и позволяет Мэтти его распределить. Подойдя ко мне, Хоук тихо спрашивает:

– Он бил его?

Наш отчим. Не хочу об этом говорить. Я просто хочу, чтобы мои брат и сестра хорошо провели день.

Однако Бьянка вмешивается:

– Нет. Он бил только Аро.

На мгновение закрываю глаза. Проклятье. Мэтти не нужно об этом слышать.

Почувствовав на себе взгляд Хоука, поднимаю глаза.

– Все нормально. – Я разворачиваю ломтик сыра, готовясь его натереть. – Это случалось не так уж часто.

Трент смотрит на меня, но сегодня я не позволю никому, включая отчима, помешать нам. На этой кухне нас четверо, и я могу притвориться, будто мы – обычные дети, беззаботным летним днем готовящие пиццу на завтрак.

Мы садимся есть в пекарне, где шторы скрывают нас от взглядов прохожих. Мэтти играет в официанта, подает нам напитки и еду.

В остальное время он не отходит от Хоука. Сидит на его плечах. Ездит на спине. У него на руках.

Брат отказывается спать, пока его глаза не начинают слипаться. Когда приходит пора возвращаться домой, он говорит мне, что я не могу поехать. Мэтти не хочет ни с кем делить Трента. И я позволяю Хоуку отвезти их самому, потому что расплачусь, если увижу, как они возвращаются в тот дом без меня.

Я знаю, что у моей сестры все под контролем, однако не хочу, чтобы она взваливала на себя эту ответственность. Она не мать Мэтти. Не больше, чем я.

Но на минуту создалось ощущение, словно мы – одна семья. Мы вчетвером.

Мне понравилось притворяться. Они с нами. Мы их защищаем.

А Хоук мой.

– Черт бы его побрал, – шепчу, все равно улыбаясь. Показывает мне проблески лучшей жизни, и теперь я до конца своих дней буду гоняться за этой пустой надеждой.

Проскользнув обратно в укрытие, я обуваюсь, надеваю шапку и куртку.

Набираю номер на своем телефоне, помня его наизусть еще с тех пор, как она пыталась уклониться от уплаты долга. Дилан Трент отвечает почти сразу:

– Алло?

– Это Аро Маркес. Окажи мне одну услугу, и мы в расчете.

– Ты приняла ибупрофен? – спрашивает она, ерзая на сиденье возле меня.

– Да.

Чего у Хоука много в убежище, так это средств первой помощи.

И еды. Я знаю, куда пойду, когда наступит зомби-апокалипсис.

– Джульетта говорила, будет больно, но неприятные ощущения быстро проходят.

Мы сидим в дзен-салоне дневного СПА с гигантской статуей Будды и поющей чашей в придачу. Посмотрев на Дилан, спрашиваю:

– Ты никогда этого не делала?

Я думала, все богатые девушки идеально ухожены.

Однако прежде, чем она успевает ответить, нас окликает женщина в темно-синей медицинской пижаме:

– Дамы?

Поднявшись, мы следуем за мастером в помещение, где из скрытых динамиков доносятся звуки бамбуковых флейт. Два массажных стола стоят параллельно, отделенные друг от друга ширмой.