Вторая жена господина Нордена. Книга 2 - Лакруа Катя. Страница 20

Я тяжело вздохнул. Хорошо, что её здесь нет: не нужно притворяться и изображать то, чего нет и быть не может. Хотя Нэйлия вот поверила, что я женился по велению сердца… ну или, скорее, некоторых частей тела, о которых говорить в приличном обществе не принято. Это странно, но обнадёживает. Может, Рониэль не так уж и прав, утверждая, что я плохо притворяюсь?

Быстро управившись со своей порцией, я лично отправился в кухню. Увидев меня, Нэйлия неодобрительно покачала головой, однако я молча прошёл и поставил тарелку в раковину.

– Нечего на меня так смотреть, Нэйлия. Мне полезно побольше ходить, учитывая мой образ жизни. И я точно не развалюсь, дойдя из столовой до кухни. Ты лучше сделай мне отвар и отнеси в кабинет, – попросил я. – И ещё… оставь, пожалуйста, пирог в холодильном шкафу.

Нэйлия посмотрела на меня так, словно хотела сказать: «Вот, я же говорила», однако промолчала, памятуя о разговоре в столовой, и только кивнула в ответ. Для себя я, конечно, оправдание нашёл: сам же не стал будить девчонку к ужину. Будет несправедливо оставлять её голодной, тем более, пока она плохо себя чувствует. В конце концов, нам в правоведческой академии всегда твердили, что представитель закона должен быть не только строг, но и человечен.

Сидя в кресле, я рассеянно прислушивался к приближению огненной бури. Глаза слипались, однако я точно знал: даже если лягу на диван, не усну. Буду лежать в полудрёме и видеть кошмары. Рядом на столе стояла склянка, полученная от Рониэля. Проще всего было бы принять снотворное и уснуть без сновидений, но после него весь следующий день буду ходить, как в тумане и плохо соображать. А соображать мне сейчас необходимо: мало ли, что ещё вытворит Элианна

По глазам прошла неприятная резь, и я, в конце концов, всё-таки прикрыл их. Вспышки молний почти проходили через плотные портьеры, зато раскаты грома слышались отлично. Огненные бури плохо на меня влияют, будто вытягивая силу, а учитывая, что сегодня она и так дважды выходила из-под контроля, совсем не хотелось двигаться, и думать тоже было сложно.

– А я говорила господину Адриэну, что женитьба – плохая идея, – раздался где-то неподалёку приглушённый голос Нэйлии. – Да разве он станет меня слушать, госпожа Линара? Какое там! Отчитал и тарелку расколотил. Мол, я должна новую госпожу уважать. Накидку я ей, видите ли, не подала сразу. А с чего бы мне её уважать? Приотворяется невинной овечкой, а на самом деле, скорее, на волчицу тянет.

– Нэйлия, не сердись, моя хорошая. Адриэну давно пора было устроить личную жизнь. Могла бы – сказала ему об этом сама.

– Да ведь он до сих пор любит только вас, госпожа Линара!

– Знаю, Нэйлия. И это очень грустно. Как и то, что ты сама не вышла замуж снова. Твоего Эйриса всё равно не вернуть, а ты могла бы ещё быть счастливой, родить детишек.

– Не нужны мне детишки ни от кого другого. Раз боги не дали нам с Эйрисом потомства, значит, так и надо было.

– Ну что теперь говорить? – Родной голос прозвучал грустно. – Как решила, так решила. Но Адриэн не обязан поступать так же. И, знаешь, у него какой-то план насчёт этой девочки. Тревожно мне…

– Уж не знаю, госпожа, что за план, но носится он с ней – аж смотреть противно.

Я хотел вмешаться, однако губы будто склеились и не желали открываться. От бессилия сжал кулаки, а глаза заболели ещё сильнее. Я попытался взять себя в руки, но по щекам всё-таки побежали слезинки.

Резко распахнув глаза, уставился на отвёрнутую рамку на полке. Знаю, что сны – лишь отражение подсознания, но легче от этого не становится. И самое главное, я сам всё усложнил. Хотя… Ещё не поздно вернуть всё, как было. С Элианной стоит общаться свысока и побольше задевать её. Она, конечно, не сможет промолчать, начнёт огрызаться, и в конце концов снова начнёт меня ненавидеть. Если память не вернётся к ней раньше…

Мысли прервал тихий щелчок, и по коридору прошелестели шаги. Ага, Элианна теперь старается ходить бесшумно. Пусть, пусть учится. Умеет же быть правильной женой, когда захочет. По звукам я понял, что она сначала посетила ванную, а потом направилась в кухню. Я немного помедлил, давая ей время поискать ужин самой и, встав из кресла, направился следом.

Я притворялся, что наблюдаю за тем, как закипает в чайнике отвар, а сам краем глаза посматривал на Элианну, увлечённую пирогом. Размышлял, как бы ещё её поддеть.

Надо признаться, держалась она молодцом. Пыталась отвечать в моей же язвительной манере, и такая пикировка мне очень даже пришлась по душе. По крайней мере, заставила забыть о размолвке с Нэйлией и тяжёлом видении. А ещё убедиться, что наваждение спало, и я больше не испытываю никаких нелепых желаний.

В ней иногда проглядывает прежняя Элианна, но хорошо, что это случается нечасто. А вот выражение лица при виде пирога меня неожиданно тронуло. Да так, что не удавалось придумать повод для новых подначек. В глубине души это отношение к еде меня скорее забавляет, чем раздражает.

Отвар кипел уже достаточно времени, так что, выключив конфорку, я взялся за ручку и вернулся к столу. Осторожно наполнил чашки и подвинул одну к Элианне. Она, оказывается, уже успела разделаться с первым куском и украдкой посматривала то на блюдо с пирогом, то на нож. Я намеренно не предлагал добавки, ожидая, осмелится ли она снова нарушить мой приказ не прикасаться к ножу.

– Вам не горячо? – поинтересовалась Элианна, косясь на чайник.

– Нет, ручка не горячая, – хмыкнул я, вспомнив, как она утверждала, будто умеет готовить. – Или вы думаете, что я стал бы хвататься голыми руками за раскалённую ручку?

Элианна, кажется, смутилась и снова посмотрела на нож, однако брать не решилась.

– Ну, мало ли… вы выглядите таким… – Девчонка неопределённо повела рукой в воздухе.

– Каким? – отодвинув стул, я опустился на него и подвинул к себе чашку с отваром.

– Непробиваемым. Может, для вас и за горячее схватиться – ерунда.

– Приятно, что вы обо мне такого лестного мнения, но нет, я обычный человек.

– Да неужели? – Элианна вскинула брови. – По вам не скажешь.

– Представьте себе, да. – Я криво ухмыльнулся и замолчал, выжидающе поглядывая на Элианну.

– А… Адриэн… – Девчонка вновь опустила глаза, и щёки слегка залились краской.

– Да?

– А можно мне ещё кусочек? Пирог такой вкусный…

Ну наконец-то.

– Разумеется, только почему так неуверенно? – Я взялся за нож и положил ей на тарелку добавки.

– Я же не помню, можно ли просить добавки, если хозяин дома не предлагает. – Элианна повертела в пальцах вилку.

Я всмотрелся в её лицо. Сначала показалось, будто она язвит, однако судя по всё ещё низко опущенной голове, и правда боится сделать что-то не так.

– В гостях добавки вам должен предлагать хозяин дома, если речь не о закусках, – просветил я и сделал первый глоток отвара. – У себя дома можете смело просить Нэйлию… ну или меня.

Элианна покивала и с воодушевлением принялась за пирог, больше ни о чём не спрашивая. Я тоже помалкивал и маленькими глотками пил отвар, приятно согревавший изнутри. Дождь за окном начал стихать и, признаться, было очень уютно вот так сидеть на кухне рядом с ней и просто молчать. По телу прошла волна, отдавшись неприятной болью в голове, и я, отставив чашку, попытался дышать ровно.

Что вообще со мной творится? Надо срочно убираться из кухни обратно в кабинет. Там безопасно, и в голову не лезут дурацкие мысли. Сколько лет жил в одиночестве и как-то справлялся, а теперь вот чувствую себя побеждённым. Нельзя привыкать к Элианне, да и какой смысл? Я потёр виски, прогоняя неясную тревогу, и снова взял чашку.

В любом случае сейчас уйти не могу: нужно дождаться, когда она покончит с ужином. Оставлять её наедине с ножом и правда чревато. И, чтобы окончательно прийти в себя, стоит напомнить о неприятном. Заодно и последнее слово останется за мной.

Глава 5. Чужое добро

Полина