Возвращение 3. Часть 1 - Алдышев Виктор. Страница 8

Костя наконец вздохнул, поцеловал Анну в плечо и начал подниматься:

– Ладно, уговорила, встаём.

Сам нажал вызов на компьютере:

– Егор, что у вас?

Спецов находился на "Свароге" вместе с Третьяковым. Прибыли они все вместе, но парни остались работать с оборудованием, которое доставили в лабораторию корабля. И оттуда Паша позавчера проводил обоих начальников со словами: мы сами справимся, отдохните. Решил сделать им приятное – освободить время для личных целей. За что Анна была очень благодарна. Здорово, когда подчинённые тебя берегут.

– Идём в порт, – ответил Егор на вопрос Багирова. – Ты нас из окна, поди, увидишь.

Костя усмехнулся, подошел к иллюминатору каюты и посмотрел на телескопические пассажирские коридоры, соединяющие порт и швартовый уровень "Сварога". Сквозь матовый материал действительно просвечивали две фигуры, шагающие от корабля.

– Вижу, – сказал Костя, – сейчас мы тоже подойдём.

Толпа журналистов и участников проекта поделили атриум порта между собой. К встрече президента там собралось ещё и руководство и старший персонал.

Анна с Костей, поднявшись на лифте в зал-отсек, увидели Третьякова и Спецова, стоявших в проёме люка в атриум.

Новоиспечённый капитан Павел Третьяков, сложив руки на груди, гордо поглядывал на людей, одетых в космоформу. Потому что на рукаве у каждого красовался знак производителя – НТЦ "Ливадия". На самом деле было чем гордиться. Удобная эластичная одежда из органических волокон с герметичными швами, датчиками слежения и биометрии, вшитыми тепловыми дорожками, кислородо-вырабатывающими ампулами и гибкими масками в комплекте. Полная замена скафандра на случай нештатной ситуации на борту. Нарушение целостности отсеков людям не повредит. Даже если окажутся в космосе, спецкостюмы сохранят жизнь ещё десять часов.

Егор, глядя на лицо Паши, смеялся:

– Ну всё, всё. Все знают, что ты руку приложил к созданию космоформы, успокойся.

Но Третьяков всё равно довольно улыбался. Анна подойдя, поняла, почему оба до сих пор на входе. Допуск в атриум контролировали офицеры охраны порта, и по своей инструкции они допускали, конечно, только с приглашением на мероприятие. В первую очередь старших сотрудников научно-технических и производственных компаний, принимавших непосредственное участие в создании порта "Гагарин" и КБК "Сварог".

– Паша, у тебя же есть приглашение, – удивилась Анна.

Но Третьяков наигранно тяжело вздохнул и кивнул на Спецова. Тот отмахнулся:

– Это он меня не бросает. Да иди, иди. Постою один.

У капитана Третьякова приглашение было, как у руководителя отдела биоразработок НТЦ "Ливадия", а вот старший лейтенант Спецов подчинялся Багирову и отношения к науке не имел.

Егор, в общем-то, просто напросился на борт, не хотел пропустить такое событие, как пуск "Сварога". Так что, не стесняясь, воспользовался своими личными хорошими отношениями с начальством.

На "Сварог" Лазарева, конечно, его легко заявила – в помощь Третьякову. Но на мероприятии каждый человек учтён, на каждого выделено сорок квадратных сантиметров железного пола атриума. Никого лишнего не пустят. И теперь Третьяков не хотел оставлять товарища за бортом и стоял рядом с ним.

Анна отметила это приятное обстоятельство, оглядев обоих насмешливым взглядом. За этот год Паша с Егором успели всё – разругаться, набить друг другу лица, помириться и подружиться заново. На этот раз даже крепче, чем раньше.

Разругались из-за Поневой, дрались из-за неё же. Паша всё-таки не вытерпел наглость Спецова. Тот, даже когда монстром был сумел к Гале пристать, что уж говорить, когда человеком стал. Конечно сразу пошёл продолжать начатое. И на этот раз серьёзно. Парень он молодой, стройный, симпатичный, чуть Поневу не уговорил. Анна узнала об этом, потому что Галя в первую очередь ей рассказала, что сон потеряла из-за двоих хороших парней.

Третьяков предупредил Егора, чтобы не лез к Поневой только один раз. На второй просто въехал кулаком в ухо. Разнимал их Костя, потому что прямо на рабочем месте, на глазах сотрудников лаборатории, два молодых офицера вцепились друг в друга, как подростки.

Спецов кое чего не учёл, думал, раз Паша химик и биолог, то значит – ботаник. Не ожидал, что этот "белобрысый", как он его в шутку называл, так его зажмёт. Думал по паре синяков будет. Не знал же, что тем, кто работал в команде легендарного майора Бестужева, всем без исключения полагалось иметь стопроцентное здоровье, выносливость, и уметь всё, включая работу кулаками.

Так что, когда Егор понял, что Третьяков ему сейчас при всех челюсть сломает, драться пришлось в полную силу. Потом ещё и Багиров добавил. Но это уже обоим, пока разнимал. И оба ходили неделю с разбитыми губами и носами.

Лазарева вызвала своих протеже на ковер, влепила выговор каждому, велела разобраться раз и навсегда. И Паша разобрался очень быстро – отправил Галю в декрет. Сразу с двойней. И расписались сразу. Третьяков попросил Анну, чтобы их включили в программу поддержки молодых семей. По пункту повышения рождаемости их взяли сразу. Поневу освободили от службы и отправили в санаторий на весь срок беременности. Демографическая ситуации на планете была катастрофической, так что спецпрограммы по этому вопросу стояли на первом месте социальной политики.

Лазарева в некоторой степени переживала об этом. Костя, после финта Паши, явно задумался о таком же. Но пока они договорились, что этот вопрос обсудят позже. Гораздо позже. А пока радовались за молодую семью Третьяковых.

И Егор переменился сразу, как узнал. Вся спесь ушла. Пришёл, извинился перед Пашей за всё. Тот злопамятным никогда не был, так что примирились. Но Третьяков не сразу решился сказать, что двойня – мальчишки. Близнецы. Боялся, как бы опять не пришлось Спецова на месяц к психологу и на таблетки.

Анна приняла такое решение в самом начале работы. Пришлось, потому что Егора забраковали, когда Багиров отправил его на переобучение в центр подготовки ВДВ. Спецов – танкист, а Косте нужны были люди для охраны объекта и научного персонала.

Но жёсткая психологическая проверка на профпригодность показала, что у старшего лейтенанта Спецова сильнейший посттравматический стресс после смерти брата. И то, что он на вид спокойный – это временно. Он на грани нервного срыва и его вообще не желательно оставлять в вооружённых силах.

Жестокий был момент в жизни Егора. Когда это всё ему сказали, помимо посттравматического состояния впал ещё и в шоковое. Кроме службы у Спецова ничего не осталось. Ни семьи, ни одного родного человека, ни родного города, полностью похороненного под ульем и ныне ставшего пустошью с развалинами. И главное – нет родного брата. Егор знал, что Матвей всегда был его спасительной веткой, за которую он цеплялся, но вот и его не стало.

Последней соломинкой была майор Лазарева. Спецов так и воспринимал её как Альфу. И это было не то же самое, что простой командир. В своё время БПУ давало это чувство единения – ты вместе с Альфой, с лидером, как единое целое, как часть сознания друг друга. Ты не один. И даже после снятия устройства связи пришельцев, ощущение острого доверия майору Лазаревой у Егора не ослабло. И она его не подвела.

Костя и Анна приняли решение обоюдно и быстро – старшего лейтенанта Спецова не списывать. Так что всеми правдами и не правдами подключили связи, всем напомнили, что Егор и сам герой, а его брат спас Землю ценой своей жизни. Сначала отправили парня на лечение, поддержали морально, а потом предприняли попытку номер два. Лазарева была уверена, что всё получится. Спецов слишком вредный, чтобы сдаться, а при правильной мотивации – неудержимый. Так что она ему напомнила:

– Шаг назад тебе Матвей не простил бы никогда. Не смей его подводить.

Егор, в ответ на это, собрался умственно и физически и проверку прошёл. На самом краешке, по самой низкой границе проходного балла, но прошёл.