Строптивые (СИ) - Ми Мери. Страница 32

Инспектор берет у нас показания. Мы толком не знаем, что рассказать, не владеем никакой информацией вообще.

Я не могла назвать себя возлюбленной или женой, кто я? Девушка, которую трахает Макс и не посвящает ее в свои проблемы! Боль от осознания, что я совершенно никто, мучает меня. Я гнала любые мысли из головы, буквально впав в медитацию. Думала, закричу или заплачу, но внутри как будто все рухнуло вниз, наступила пустота. Мне нужна уверенность. Убиваться и плакать не было сил.

Посмотрев на нас, инспектор качает головой. Войдя в наше положение, он разрешает остаться с условием, что мы не будем мешать медперсоналу делать свою работу.

Взглянув на Бри, понимаю, что ее состояние на грани обморока: она все время сжимает мою руку до боли и вздрагивает от мимо проходящих врачей. За последние пару дней она совсем измотала себя. От бессилия я пытаюсь отвлечься и хожу взад-вперед, стараюсь взять себя в руки. То, что произошло, не должно было случиться. Как в маленьком городке, где каждый знает друг друга, устроили бойню с пожаром?

Позже пришел Декер, вкратце рассказал о случившемся. Богатый чиновник с огромным эго хотел отжать бизнес. Теперь ему грозит пожизненное заключение и выплата компенсации за ущерб и нанесение вреда.

Утомленно опускаюсь на кушетку и крепко обнимаю Бри, она тихо плачет.

— Одри, я так боюсь, что он не проснется, не прощу себе… — слова ей трудно даются. — Я не сказала ему, что ушла от мужа… мое сердце не выдержит. Господи…

— Малышка, прекрати, не накручивай. Надо быть сильной. Не думай о плохом, пожалуйста, ты сама на себя не похожа. Где та смелая девочка? — Взяв ее за подбородок, смотрю на нее уверенным взглядом, — ну же, прекрати.

Судорожно вытерев влажные щеки и расправив плечи, Бри шепчет, что больше не будет истерить.

— Я тебя понимаю. Если бы Макс… — делаю шумный выдох, голос дрожит. — Пока нет окончательного диагноза, просто не сдавайся, хорошо?.. Нам надо отдохнуть, ложись, — опускаю ее голову на свои колени, а сама откидываюсь спиной на холодную стену.

— Спи, — дрожащей рукой глажу подругу по волосам, — скоро все наладится.

***

Нежные руки копошатся в моих волосах и легонько прикасаются к лицу. Торопливые и невесомые поцелуи покрывают мой торс. Плохо чувствую слегка уловимые прикосновения. На обезболивающих и море кажется по колено. Тупая боль отдает в плечо. Хмурю лоб.

— Оди.

Голова слегка кружится, и меня мутит. Открываю глаза, чтобы взглянуть на свою малышку и расцеловать ее милые щечки. Вместо этого натыкаюсь на ласковый взгляд Салли. Она тянется к моим губам и целует. Растерянно отвечаю на поцелуй. После наркоза толком не соображаю, что толкает меня на такую реакцию. Если бы меня пытали, я бы и тогда не смог дать четкое разъяснение, почему ответил на поцелуй.

Салли умудряется положить мою руку на свою задницу, и я сжимаю ее. Черт, чем меня обкололи? Она залезает на меня и снова целует. Я прихожу в себя и отстраняюсь от нее, вспомнив слова лысого. Вытираю рот и вздрагиваю от отвращения. Из-за слабости и боли в плече не могу скинуть шлюху с кровати.

— Салли, слезай нахер… — зло громыхаю я, в палате раздается звук хлопнувшей двери.

Моя малышка с бледным лицом и злыми глазами смотрит прямо на нас. На секунду становится даже страшно. Она замечает ладони Салли, опирающиеся о мою грудь, и мои судорожно сжатые пальцы на ее ляжках. Картина маслом, блядь. Как долго она наблюдает за нами и что она увидела?

— Я видела все, — отвечает Оди на мой мысленный вопрос и угрожающе поднимает палец вверх, — даже не смей оправдываться. А ты, сука, слезай с моего мужика, иначе твой длинный клюв встретится вот с этим косяком.

Оди со всей дури пинает дверной косяк. Недожавшись никаких действий, она подлетает к кровати и стаскивает Салли за волосы.

— Ты совсем непонятливая, тварь? — с размаху бьет ее по щеке.

— Не трогай меня, дура. Мааакс? — Салли пытается защититься и бьет в ответ, но промахивается, Оди намного проворнее. Неженка отвешивает еще парочку оплеух.

Голова кружится, но я тороплюсь встать с кровати, чтобы разнять их.

— Оди, хватит, оставь. Она не стоит и одного твоего мизинца… — бормочу я. Простыня соскальзывает, пока я ловлю равновесие. Черт, оказывается, я абсолютно голый. Драка внезапно прекращается. Теперь внимание девушек сосредоточено на более интересном представлении. Сжимаюсь до состояния засохшей гусеницы, стараясь прикрыть причиндалы, и оборачиваюсь простыней.

— Как она посмела сюда заявиться? Мы в коридоре стены обтираем, я жду, когда можно навестить ненаглядного. — Одри поднимает свой уставший взгляд на меня. — Больше не подходи ко мне, ненавижу…

Ее глаза наливаются слезами, она отворачивается, чтобы я не заметил. Одри стремительно направляется к двери, но я успеваю остановить ее, крепко обняв и зарывшись в ее ароматные волосы. Сердце останавливается. Салли столбенеет от моего злого взгляда, и осознает своим куриным мозгом, что она — лишняя, уже давно никому ненужная.

— Я так скучал по тебе, с ума сходил, сладкая… — обрушиваюсь на Оди поцелуями. Она сдается и прижимается ко мне. Поднимаю ее, схватив за круглую попку. Ее тело отзывается, а ноги обвивают мой торс. Не могу насмотреться на пухлые губы и глаза.

— Как же сильно я тебя люблю, — шепчу ей на ушко. Она смешно распахивает глаза, выдохнув с облегчением.

— Я тебя тоже, придурок, — шепчет в ответ. Не замечаю, как выхожу из палаты, нам не нужны посторонние, никто не нужен. Открываю первую дверь напротив Похоже на процедурный кабинет. Усаживаю малышку на стол, раздвигаю ноги и вклиниваюсь между ними. Хочу чувствовать ее всю. Становится так спокойно, будто я дома.

— Макс, ты после операции, плечо…

Одри

— Тихо, — командует он. Хочется кричать и сопротивляться, как он мог обжимать шлюху. Забыл обо мне? Злость растворяется после его слов и прикосновений. Смотрю и не могу наглядеться. Живой, невредимый, остальное — потом. Макс осыпает меня поцелуями, но внезапно отстраняется.

— Черт, совсем забыл. Билл… — побледнев, он хватается за стол, тяжело дыша.

— Билл в коме. Он перенес сложную операцию и все еще не пришел в себя, с ним Бри, — успокаиваю я.

— Если бы я знал, что лысый решит нас всех угробить, никогда бы не рискнул чужой жизнью.

Беру его лицо в свои ладони.

— Декер немного рассказал о случивемся. Как ты нажил врагов за такой короткий период?

— Малышка, это не трудно, когда появляются деньги. Мне надо позвонить Декеру. Склад, ребята…

— Все целы, кроме вас. Даже склад устоял. Обгорел немного, но восстановлению подлежит.

Он внимательно смотрит на меня.

— Салли пробралась в мою палату специально, я ожидал увидеть тебя. Эта сука всю плешь проела.

— Я все понимаю, но щупать ее за жопу…

Макс

Ноздри Оди трепещут от злости. Глазами своими сверлит. Ревнует малышка.

Мой член реагирует на нее. Хочется забыться, стереть все плохое. Притягиваю ее за талию.

— Макс, не здесь, я устала, — дрожит в моих руках. Ее зрачки расширены, облизывает губы. Обманщица. Целую ее, но она выставляет вперед руки.

— Одри, — рычу и скручиваю руки ей за спину. Я на грани. Она вздрагивает испуганно, хлопая глазами. Не ожидала от меня такого напора после ранения. Правильно, а то привыкла, что все по ее. Я изголодался и намерен взять свое. Сдохну, но возьму. Кажется, что сердце вот-вот лопнет по швам от переизбытка чувств, я и сам еле стою на ногах. А малышка уже плывет и стонет. Не долго сопротивлялась. Моя.

— Мааакс…

Одри

Макс целует больно, царапая щеки отросшей щетиной. Не контролирует себя. Намотав на кулак мои волосы, он фиксирует так, как ему нравится, не давая вздохнуть. Неистово, жадно… Ммм… Перед глазами плывет, низ живота сладко тянет. Боже…

От каждого его прикосновения схожу с ума, теряю связь с реальностью, хочу…