Князь Барятинский 3. Чёрный город - Криптонов Василий. Страница 13

Надю, похоже, никогда прежде не наказывали всерьёз. Грозили, конечно, разного рода карами, но приводить эти кары в исполнение не спешили. И сейчас она едва ли не впервые в жизни поняла, что провинность может привести к результату, о котором придётся очень серьёзно пожалеть. Впервые в жизни избалованная княжна Барятинская столкнулась не с попустительством обожающих её Нины и деда, а с жёстким отказом потакать капризам.

Если бы на кону стояло что-то менее значимое для Нади, я бы настоял на своём. В ближайший месяц за руль сестра бы не села. Но твёрдость тем и отличается от жестокости, что твёрдость – разумна. Надя уже наказана достаточно. Я прочитал в её глазах настоящую панику. Огромный детский страх.

Лишиться моего автомобиля именно сейчас для сестры, похоже, и впрямь смерти подобно. В этом возрасте предпочтительнее сломать шею, прыгнув вниз головой с моста, чем терпеть насмешки так называемых подруг… Надя поняла, что я не шучу. Что я готов привести угрозу в исполнение. И, кажется, в кои веки осознала, что не всё и не всегда будет идти так, как хочется ей. Иногда для достижения цели приходится прилагать усилия. Чем она, собственно, сейчас и занималась.

– Как дела, сиятельство? – решил между тем завести светский разговор Вова.

Я мысленно усмехнулся. Как дела?.. Да, в общем-то, ничего особенного.

Узнал от Федота о странном заводе, умеющем работать в отсутствие рабочих. Обнаружил, что на территории Императорской Академии, буквально под носом у императора, действуют заговорщики, планирующие свержение верховной власти. Ночью, втайне проник в комнату малознакомой девушки. Произвёл там несанкционированный обыск. Изъял неизвестный современной науке прибор. Посредством этого прибора вынужден был выйти на связь неизвестно с кем… Ах, да. Ещё некто, также пожелавший остаться неизвестным, воткнул кинжал в «мою» спину. Но это, право, на фоне всего остального – сущая ерунда.

– Да нормально, – отозвался я. – Сам-то как?

Вова принялся увлеченно рассказывать, как.

Я слушал и понимал, что в этом пареньке не ошибся. Он действительно чудесным образом сочетал в себе и талант мастерового, и предпринимательскую жилку. На деньги, при моём посредничестве полученные от Юсупова, Вова приобрёл автомастерскую и сейчас весь свой молодой азарт и силы тратил на неё. Ну и ещё, судя по тому, что я наблюдаю, на мою сестру. Хотя об этом Вова почему-то не рассказывал.

Надя вела машину – так бережно и аккуратно, будто сдавала экзамен по вождению на тонком льду. Я слушал Вову, а вместе с тем пытался вспомнить, что меня насторожило в разговоре с Аделаидой. Даже не насторожило, а удивило, что ли… Подозрений у меня эта девушка не вызывала. И всё же было в ней что-то необычное.

Что? Я пытался вспомнить, но, как ни старался, не мог. Бессилие раздражало. Возможно, поэтому, возглас Нади:

– Сумасшедший какой-то! – я услышал раньше, чем увидел «сумасшедшего».

По встречной полосе, действительно на сумасшедшей скорости, летел грузовик. Грязный. Фары выключены – в темноте, на неосвещенном шоссе, – номеров не видно…

Хваленое чувство опасности Капитана Чейна взвыло в полный голос и встало на дыбы. А в следующую секунду грузовик резко свернул на встречку. Теперь он нёсся по нашей полосе. В том, что цель преследует единственную – лобовой удар с нами – сомнений уже не оставалось.

Шоссе – двухполосное, ширина обочин – курам на смех, а сразу за обочинами – тросовый отбойник. Вправо не уйти.

– Уходи влево! – заорал я Наде. – Быстро!!!

Сестренке надо отдать должное – при всех своих недостатках, она сумела не растеряться. На мой крик отреагировала мгновенно, ушла на встречную полосу.

– Что за… – мгновенно охрипшим голосом начал Вова.

Но договорить не успел.

Никто из нас уже ничего не успевал ни сказать, ни сделать. По встречке, куда выскочила Надя, в лоб нашей машине нёсся ещё один грузовик.

Глава 7. Смоляное чучело

Надя пронзительно завизжала. Справедливости ради, сложно было её за это упрекнуть. Ситуация казалась безвыходной: нас подло зажали в тиски. Обочины узкие, а обе полосы движения заняты несущимися на полной скорости грузовиками с камикадзе-водителями за рулём.

За те секунды, что оставались до столкновения, я постарался выплеснуть в Щит всю энергию, которая во мне была.

Удар. И тяжёлая, выдавливающая душу волна, прошедшая по Щиту.

В глазах у меня потемнело. Кажется, теперь я знаю, что должна испытывать крепостная стена при прямом попадании снаряда… С этой мыслью я потерял сознание.

…

Очнулся лежащим на асфальте. Вова и Надя вытащили меня из машины. Надя держала мою голову на коленях.

– Костя, – всхлипывала сестра, – Костя, очнись! Пожалуйста, очнись!

– Пожалуйста, – осознав, что снова могу говорить, прохрипел я.

Сестра издала странный звук – то ли визг, то ли писк, исполненный облегчения. С причитаниями бросилась меня целовать.

– Вова! Иди сюда! Костя очнулся!

Я осторожно выбрался из Надиных объятий и окинул взглядом поле боя.

Первого грузовика не видно. Тот грузовик, что мы увидели вторым, ожидаемо – морда всмятку, лежит поперек дороги. Наша машина – метрах в пяти от него, на первый взгляд, цела. Надя жива и здорова. Вова…

– Ты как? – крикнул Вове я.

Он сидел на корточках рядом с чем-то, напоминающим изломанную ростовую куклу. Водителя грузовика крепко приложило об асфальт.

Щит я выставил так, чтобы защитить свою машину. При столкновении удар пришёлся по нижней части грузовика. Водитель, судя по всему, вылетел из кабины через лобовое стекло. Шансов уцелеть в таких условиях – примерно ноль.

– Да я-то цел, – со странной интонацией проговорил Вова. – А вот этот… Ты можешь подойти?

Я поднялся. Догадывался, что подходить мне особо незачем – на трупы не насмотрелся, что ли? – но, раз уж Вова зовёт…

И тут чувство опасности взвыло вновь.

Я резко обернулся. И увидел вдалеке знакомый грузовик.

Шоссе, по которому удобно было срезать путь от Академии до Барятино (дед всё ещё продолжал упорно сидеть в имении, хоть и обещал каждый день, что вот-вот уедет) было, мягко говоря, не самым востребованным. За то время, что мы по нему ехали, встретили едва ли десяток машин. И сейчас на дороге тоже не было никого, кроме несущегося на безумной скорости грузовика.

Сколько времени я провалялся в отключке? Минут десять? За это время водитель, сидящий за рулём первого грузовика, видимо, каким-то образом успел доложить обстановку: напарник-камикадзе мёртв, его машина – тоже, а Барятинский, скотина такая, цел и невредим. И получил новую команду: разворачивайся! Вернись и добей.

– Вова! – гаркнул я. – Сюда! Быстро!

Наде ничего не стал говорить. Молча схватил за руку и, не обращая внимания на удивленный писк, затолкал в машину на заднее сиденье.

Вове два раза повторять не пришлось, соображал он хорошо. И уже, видимо, успел свыкнуться с мыслью, что, находясь в моей компании, нужно быть готовым в любую секунду подрываться и нестись сломя голову, куда прикажут. Потому что если ты этого не сделаешь, в следующую секунду можешь остаться без головы.

Вова бросился ко мне.

– Уезжаем! – рявкнул я.

По изменившемуся лицу Вовы понял – он увидел, от чего мы уезжаем. Грузовик приближался стремительно.

Побледневший Вова молча прыгнул на водительское сиденье. Завёл мотор… То есть, он попытался завести мотор. Но тот вместо бодрого рычания вдруг издал протестующий скрежет.

– Что? – холодея, спросил я.

– Не заводится, – пробормотал очевидный ответ Вова.

Снова крутанул ключом в зажигании. В ответ снова раздался скрежет.

Щит, который я выставил, каким-то образом повредил зажигание? Или его повредил удар по Щиту? Или магия тут вообще ни при чём, а машина не заводится просто потому, что не заводится?.. Чёрт его знает, выяснять некогда. Грузовик приближался.

– Уходим, – приказал я.

И вот тут Вова меня порадовал до глубины души.