Шолохов. Незаконный - Прилепин Захар. Страница 28
Начались обыски. Были арестованы в качестве заложников пятеро старых казаков. Из Кривского большевики направились в Плешаков – имея уже список подозреваемых, подлежавших аресту.
В те же дни, в шолоховском романе, Гришке Мелехову, прятавшемуся от вездесущего Штокмана, казаки рассказали новости: «В Еланской первым поднялся Красноярский хутор. Позавчера двадцать еланских коммунов пошли на Кривской и Плешаковский рестовать казаков, а красноярские прослыхали такое дело, собрались и решили: “Докель мы будем терпеть смывание? Отцов наших забирают, доберутся и до нас. Седлай коней, пойдём отобьём арестованных”. Собрались человек пятнадцать, все ухи-ребяты. Повёл их боевой казачишка Атланов…»
(Реальное историческое лицо, и в целом монолог в романе соответствует исторической правде).
«Винтовок у них только две, у кого шашка, у кого пика, а иной с дрючком. Через Дон прискакали на Плешаков. Коммуны у Мельникова на базу отдыхают. Кинулись красноярцы на баз в атаку в конном строю, а баз-то обнесённый каменной огорожей. Они напхнулись да назад. Коммуняки убили у них одного казака, царство ему небесное. Вдарили вдогон, он с лошади сорвался и завис на плетне. Принесли его плешаковские казаки к станишным конюшням. А у него, у любушки, в руке плётка застыла… Ну, и пошло рвать. На этой поре и конец подошёл советской власти, ну её к гребёной матери…»
Всё описанное происходило с Шолоховыми по соседству.
Но даже не это самое интересное. Здесь таится куда более глубокий перехлёст сюжета романа и действительности.
Рассмотрим этот сюжет поэтапно.
В романе, понимая, что каратели могут прийти к нему, Пётр Мелехов отправляется к члену ревкома Якову Фомину.
Мелехов, как мы понимаем, – персонаж выдуманный, а упоминавшийся нами Фомин, напротив, реальный.
Задобрив Фомина подарками, Мелехов просит, в случае обысков, обойти его стороной. Фомин обещает Петру, что его не тронут. Фомин держит слово: когда в Татарском по заранее заготовленному ревкомом списку начинаются аресты контрреволюционно настроенных казаков и бывших офицеров – Петра Мелехова обходят стороной.
(Григорий на тот момент в Татарском отсутствует).
Председатель Вёшенского ревкома Яков Фомин, как мы уже говорили, происходил из хутора Рубежного, располагавшегося неподалёку от Плешакова, и был там частым гостем.
Есть все основания предполагать, что сюжет с визитом Петра Мелехова к Фомину – калька с реальных событий, когда Павел Дроздов ездил к реальному Фомину с подарками, прося защиты.
Шолоховы всю эту историю, так или иначе, знали.
Нагрянувшие в Плешаков красноармейцы Дроздовых не тронули. Этой фамилии не было в списке.
Далее события романные и реальные снова друг друга дублируют.
Встревоженные арестом стариков в соседних хуторах и уже получившие известие о восстании в Вёшенской, плешаковские казаки решили заранее выкурить местных большевиков, остановившихся в Плешакове.
Шолохов прямо называет в романе хозяина куреня, где они стали: «у Мельникова на базу». У тех самых Мельниковых, напомним, Шолоховы снимали половину куреня до того, как переехали к Дроздовым. И тот же Мельников продал дом Ивану Алексеевичу Сердинову – машинисту, работавшему на мельнице шолоховского отца и ставшему председателем местного ревкома. То есть большевики, что логично, стояли в бывшем мельниковском доме у Сердинова.
Красноармейцы и принимавший их Сердинов отступили в Еланскую. Но и там уже полыхало восстание. На следующий день из казаков Кривского и Плешакова была сформирована повстанческая сотня. Её командиром выбрали Павла Дроздова, а брат его Алексей стал его подчинённым. В «Тихом Доне» сотню повстанцев возглавляет хорунжий Пётр Мелехов, а его брат Григорий идёт к нему в подчинение.
Когда много лет спустя в Плешаков приедут вёшенские учителя и поинтересуются у старожилов о прототипах шолоховского романа, Иван Алексеевич Алексеев, из старых казаков, воскликнет насмешливо (что за чудаки люди – очевидного не знают):
– Какие Мелеховы? Это же Дроздовы ребята, Алексей и Павло, а Дарья, Петрова жена, – это Мария, Мария Андрияновна.
Командование Южного фронта Красной армии выдвинуло в район хуторов Еланской станицы 5-й Заамурский конный полк в 500 сабель. Следом подошли 204-й Сердобский пехотный полк и три заградительных отряда.
18 марта 1919 года возле хутора Кривского красноармейцы Заамурского полка схлестнулись с повстанцами. Победу одержали красные. В бою погибло около 80 казаков. Тем временем под Плешаковым в бой с повстанцами вступил 204-й Сердобский пехотный полк. Схватка переметнулась на улицы хутора.
Шолоховы находились посреди всего этого – носятся кони, кричат люди, развозят раненых, гам, лай, стрельба.
В «Тихом Доне» две сотни казаков под командованием Петра Мелехова 6-го (а по новому стилю – 19-го) марта неподалёку от хутора Татарского вступили в бой всё с тем же с Заамурским конным полком. Григорий Мелехов командовал в том бою полусотней (двумя взводами).
В самом начале боя он сказал Петру, что позицию тот выбрал не самую удачную. Пётр отмахнулся. Григорий ушёл с полусотней в тыл к красным – и отбил там часть обоза, порубив восемь красноармейцев, стоявших в охране. Одновременно, дав крюк в десять вёрст, красные ударили в спину оставшимся на позиции казакам Петра Мелехова. Кому-то удалось спастись: Степан Астахов – муж Аксиньи, – ухватившись проносившемуся мимо испуганному коню за хвост, избежал пленения.
Пётр Мелехов и ещё одиннадцать казаков Татарского хутора, включая Мартина Шамиля, спрятались в яре. Им предложили сдаться. На вопрос, пощадят ли их, прозвучал ответ: «…отпустим».
Казаки выбрались, но поняли, что их обманули.
Пётр Мелехов попросил своего кума – большевика, бывшего работника моховской мельницы Ивана Алексеевича Котлярова, – пощадить его. Тот не ответил. Петра убьют первым: его в упор застрелит юношеский дружок Григория Мелехова, большевик Мишка Кошевой.
Возвращаемся из романа в действительность.
В тот же день, что и в романе, в трёх верстах от Плешакова – у Вилтова Яра – красные столкнулись с повстанческой сотней Павла Дроздова. Как и Пётр Мелехов, старший Дроздов допустил ошибку: не выставив дозоров, он угодил в полное окружение.
Часть казаков сумела вырваться, в том числе и Алексей Дроздов. Павел Дроздов и с ним 25 (по другим данным – 18) казаков, отступая, спрятались в Вилтовом Яру.
Среди преследовавших их красноармейцев был Иван Алексеевич Сердинов, который местность знал досконально.
Дроздовским казакам пообещали сохранить жизнь. Они поверили.
Павла Дроздова, как и Петра Мелехова, заставили раздеться: чтоб не портить сносную одежду. Когда тот уже был в одном белье, в него дважды выстрелили – в живот и в грудь. Остальных тут же перерубили.
Но один из прятавшихся в яру казаков, не поверив, что им сохранят жизнь, так и не вылез. Его не заметили и, свершив казнь, ушли. Он и сообщил позже все подробности.
К ночи домой в дроздовский курень прибежал конь Павла.
Несколько десятилетий спустя Михаил Шолохов – редчайший случай – обронит в разговоре, что был свидетелем того, как мёртвого Павла Дроздова привезли домой.
Из рассказа Шолохова: «…прибегаю в дом – тишина. Открыл дверь на кухню и вижу: лежит Павел на соломе возле пылающей печи. Плечами подперев стену, согнув в колене ногу. А брат его, Алексей, поникший, сидит напротив…»
«Тихий Дон»: «Стояла на кухне выморочная тишина. Петро лежал на полу странно маленький, будто ссохшийся весь. У него заострился нос, пшеничные усы потемнели, а всё лицо строго вытянулось, похорошело. Из-под завязок шаровар высовывались босые волосатые ноги. Он медленно оттаивал, под ним стояла лужица розоватой воды. И чем больше отходило промерзшее за ночь тело, – резче ощущался солёный запах крови и приторно-сладкий васильковый трупный дух».
Руководство восставшими принял на себя бывший хорунжий Павел Назарьевич Кудинов – участник Первой мировой, получивший за исключительное мужество четыре Георгиевских креста и две медали. Лето и осень 1918-го он провоевал командиром пулемётной команды в Донской армии, заработав ещё один орден. А затем перешёл на сторону красных, став начальником военного отдела Вёшенского исполкома. Не одного Григория Мелехова так кружила судьба.