Как я осталась одна и танцую. Первый самоучитель счастливого одиночества для девушек и женщин - Зайцева Саша. Страница 34

Теперь можно идти только вперед, развивая свой ум, отыскивая новую гармонию – человеческую – взамен безвозвратно утерянной гармонии наших «дочеловеческих» предков.

Ненавидя, убивая и разрушая, люди могут ощущать, что владеют и чужой смертью, и чужой жизнью. Однако выбирая путь ненависти и насилия, мы разрушаем и свою душу. Это бесславный выбор: такой человек никогда не сможет стать по-настоящему счастливым.

Никто не может прожить за нас нашу жизнь и принять за нас нашу смерть. Хорошо это или плохо, но нам придется жить самим – и умирать самим. Нереализованная творческая энергия становится взрывоопасным, токсичным субстратом в нашей душе.

Мы живы благодаря доброте других людей. Мы никогда не одиноки. Лучшее, что мы имеем в жизни, – результат добра, созидания и творчества других людей.

«Хорошая девочка» – отнюдь не то же самое, что хороший человек. Быть хорошей девочкой – значит прежде всего быть удобной, а это уже кроет в себе большие опасности.

Для счастья нужна сильная гибкость, которая учит нас быть свободными и самостоятельными, доверять мужчинам, строить полноценные отношения и при этом уметь защитить себя и не потерять свою личность.

Быть человеком – значит быть ответственным, потому что человек – это «самоопределяющееся бытие».

Недостаток успеха никогда не означает утрату смысла.

Когда речь заходит о нашем духовном мире, мы ведем себя как в супермаркете: думаем, что нужно заменить любые тяжелые чувства на позитивные. Но отрицание любого негатива или постоянные развлечения вместо осознанности – тупиковая и инфантильная стратегия.

Отсутствие негативных эмоций еще не означает счастье. Верно и обратное: быть счастливым человеком – не значит не испытывать тяжелых чувств, не горевать и не сострадать другим людям в беде.

Масскульт, призванный развлекать нас, хотя и говорит что-то вроде «следуй за мечтой!», «сияй!», «будь собой!», на деле не дает нам право быть иными – и ради соответствия транслируемому образу мы готовы отказаться от собственных сложных чувств, игнорировать свои сомнения и страдания, поиск смысла своей жизни. В итоге мы фрустрированы и несчастны.

Серьезное искусство, потребление которого требует большой работы мозга, создает платформу для искреннего диалога «читатель (зритель) – автор» без лишних наблюдателей и приказчиков.

Когда мы эмоционально диверсифицированы, ни одна из областей, в которой у нас сейчас спад, не может превратить стресс в стойкую депрессию.

Искусство не должно быть приятным и легким десертом – это необходимая работа для мозга, такая же, как физическая активность для тела.

Изучая серьезное искусство, мы изучаем себя. Мы получаем понимающего собеседника, который всегда будет рядом. Мы получаем гарантию пользы от одиночества.

Послесловие

О счастье написаны сотни книг. Вот еще одна.

Идея одноцветного барби-счастья, которая прививается нам с детства, очаровательна лишь до определенного момента, а затем становится ментальной ловушкой, лишающей нас самостоятельности и шанса прожить свою единственную, никем не очерченную и никем другим не придуманную жизнь – и получить от нее удовлетворение.

И даже когда мы стремимся реализовать вложенный в наши руки шаблон, все равно жизнь отклоняется от стереотипного сценария.

Смею поспорить со Львом Николаевичем Толстым: не все счастливые семьи счастливы одинаково. Вряд ли возможно найти двух благополучно замужних женщин, у которых дословно совпадут их личные истории. И двух благополучно незамужних тоже.

Как странно, что мы, ведомые паттернами мышления, пытаемся запихнуть жизнь в узкий футляр и впадаем в отчаяние, когда она не помещается. Словно ребенок, который надеется снова и снова вставить найденный на улице камень в круглое отверстие пластиковой игрушки и расстраивается, что сложная природная форма не вписывается в конвейерную дырку для конвейерных шариков.

Самым счастливым днем в нашей жизни нам обещают свадьбу.

В этом есть экзистенциальная печаль: счастье бывает только по большим праздникам и, в концепции моногамии, предполагается один раз в жизни… А что остается тем, у кого этого дня не было – или за ним последовал развод (в России на 10 браков приходится 7 разводов^[73])? А еще есть повторные браки – какая свадьба будет счастливее? Первая или вторая? Та, на которой было дороже платье?..

Больно и смешно. Смешно и больно.

Ведь есть еще персональные успехи в учебе, спорте и карьере. Рождение детей. И есть наша внутренняя, личностная, духовная жизнь – с ее сложными диалогами, ростом и падением, надеждами, мечтами и страхами.

Неужели квинтэссенция всего – только день в дорогом платье, с цветами и фатой? А то, что будет после, – не считается? Или общество как-то подспудно намекает нам, что после свадьбы особого счастья не ждут?..

Я расскажу вам, каким был самый счастливый день в моей жизни.

Было лето, шел дождь, я была одна. Обычный будний день.

Я провела его за работой, а в сумерках села с книгой и чаем, но читать не стала – следила за игрой предвечернего света в комнате, слушала шум дождевых потоков за окном.

В этот момент я осознала совершенно определенно, что я жива и что когда-нибудь обязательно умру. Ощутила единение с миром, осмысленность своей жизни и осмысленность будущей смерти. Это было прекрасно, легко и радостно. И ничего больше не было нужно.

На самом деле, чтобы быть счастливой, вам достаточно вас. Этого действительно достаточно.

Когда-то я боялась и шагу ступить без сравнения с той правильной картинкой, которую мне нарисовали в детстве. Мучилась от мысли, что могу остаться без пары, – и когда оставалась, сходила с ума от страха и аутоагрессии, что «не смогла».

Фраза «до тридцати не родила – не человек» или «еще пару лет, и никому будешь не нужна» способна была вызвать у меня паническую атаку. Седой волос, первые морщинки или лишние килограммы ввергали меня в отчаяние и чувство вины, что не могу быть всегда юной, всегда легкой, всегда одинаково миловидной.

Через понимание многоцветия счастья пришла свобода от страха и стереотипов.

Новая я проехала двадцать стран мира и двадцать городов России одна и осознанно несколько лет подряд выбирала одиночество на день рождения и в новогоднюю ночь – чтобы побывать в каком-то новом удивительном месте и провести это время так, как хочется.

Новая я смогла больше зарабатывать, свободно распоряжаться своим временем, заниматься творчеством, реализовывать культурные и просветительские проекты.

Я не стала циничной. Я не потеряла способность влюбляться. Новая я стала больше доверять миру вообще и мужчинам в частности, поскольку прекратила безуспешные попытки все контролировать, все просчитать, все подвести под запланированный график и ролевые разделения.

Психотерапевт Юрий Вагин в статье для РБК Стиль^[74] приводит результаты любопытного исследования физиков-биотермодинамиков Ильи Пригожина, Эрвина Бауэра и Александра Зотина (Термодинамика в общем случае изучает обмен и превращение энергии в сложных системах. Человек тоже обменивается веществом и энергией с окружающим миром, так и возникла эта междисциплинарная сфера науки, биотермодинамика).

Научное трио выяснило, что максимальное жизненное напряжение у живого существа возникает в момент оплодотворения яйцеклетки, а затем, в течение всей жизни, падает.

«Еще в конце XIX – начале XX века большинство психологов пришли к выводу, что увеличение напряжения вызывает страдание, а разрядка от напряжения, расслабление вызывает удовольствие, – пишет Юрий Вагин. – Поскольку на протяжении всей жизни жизненное напряжение падает, сама жизнь организована таким образом, что она должна нам приносить хроническое удовольствие.