Наказание для вора (СИ) - Котова Дарья. Страница 3

— Светлого дня, ваше высочество, — идеально выполненный книксен показал, что гувернантки зря ставили крест на манерах леди Феланэ. — Вы, наверное, желаете побеседовать с его высочествами?

— Тогда нам стоит удалиться, чтобы не мешать вам, — подхватила Эстель, которая уже успела вцепиться в подавленного Нейлина, готовая оттащить его подальше от королевской семейки.

— Совсем наоборот — я искал вашего общества, леди Рисанэ, — с учтивой насквозь фальшивой улыбкой заверил Лоренс, мешая девушкам сбежать. — Я надеялся, что вы уделите мне минуту вашего внимания.

Кузины переглянулись, и, как это было всегда в критических ситуациях, Мила тут же придумала повод для Эстель избежать очередного сеанса общения с кронпринцем.

— К сожалению, леди Рисанэ обещала танец лорду Нейлину, поэтому она вынуждена вам отказать.

— И когда она успела? — с ехидной репликой влез притихший было Лидэль.

— В самом начале бала, — холодно ответила Эстель младшему принцу. И так трещавшая по швам светская беседа грозила превратиться в очередную склоку высокородных детишек, но Лоренс безупречно отыграл свою роль мерзкого кронпринца. С недоумением приподняв светлую бровь, он медленно повернул голову и посмотрел на Нейлина, стоявшего рядом с самым несчастным видом. При этом взгляд принца был таким, словно он решал сложную задачу из учебника и у него никак не сходился ответ.

— Занятно, а не подскажут ли мне присутствующие лорды и леди, когда к нашему социальному слою присоединился этот субъект?

Нейлин дернулся, как от пощечины. Эстель вспыхнула, но сдержалась, а вот Мила и не подумала:

— Я использовала слово «лорд» с метафорической точки зрения, имея в виду набор душевных качеств, а не знатную кровь, доставшуюся от родителей.

Теперь взгляд его прекрасного великолепия кронпринца обратился к ней.

— Леди Феланэ, вы уверены, что у полукровки может достать душевных качеств, чтобы назвать его эльфийским лордом? Или леди? — последняя фраза была камнем в огород самой Милы: их отец, хоть и состоявший в законном браке с матерью, был всего лишь человеком, низшим существом по мнению эльфов.

— А вы сомневаетесь, ваше высочество? — дрожа от гнева, сдержанно поинтересовалась девушка. Ладони невольно сжались в кулаки. Жаль, что на балу среди знати нельзя выяснять отношения так же, как среди простых воинов, которых обучала мама. Те понимали удар кулака и умели отвечать за свои слова, а вот кронпринц — нет, пользуясь своим статусом неприкосновенности.

— Глядя на вас, да, — самодовольно усмехнулся Лоренс.

— И что в моем облике и поведении заставило вас так думать?

— Ваша кровь, — нисколько не смутившись, надменно ответил кронпринц. — Любого можно научить хорошим манерам и умению хорошо держаться в обществе, но кровь не подделать. Она всегда найдет выход. Но, — принц уже было собрался отвернуться к леди Рисанэ и продолжить разговор, однако в последний момент обернулся, — мне искренне жаль, что ваша мать обрекла вас на подобное несчастье.

— Вы считаете любовь — несчастьем, ваше высочество? — внутри Милы все заледенело, мысленно она раз за разом твердила себе молчать, сдерживаться, но пока получалось лишь не набить морду кронпринцу.

— Любовь — это высшее чувство, доступное разумным и чистым созданиям. Таким, как наш, благословленный Светом народ. Но не похоть между смертным и легшей под него эльфийской девой.

Звук пощечины разорвал праздничный гул бала. Все присутствующие, весь высший свет Рассветного Леса посмотрел на ошеломленно потирающего быстро краснеющую щеку кронпринца. Даже музыка стихла в этот момент. А потом по замершей в ожидании продолжения толпе пробежался шепот. Король, разговаривающий с министрами, зло посмотрел на сына. Королева прервала беседу с лордом Миратэ и приближалась к детям и племянницам с видом разъяренного тигра. Тетя Авелис с перепуганным взглядом спешила ей наперерез, за ней хромал генерал Рисанэ.

А в голове Милы в такт боли в правой руке пульсировала застилающая глаза ярость. Никому никогда она не позволит оскорблять ее семью, ее мать, отца и их выбор.

* * *

4858 год от Великого Нашествия

Поместье Феланэ, Рассветный Лес

— Мила! Это называется «наладить отношения»? Залепить пощечину кронпринцу при всем дворе⁈

Голос матери, привыкшей отдавать приказы на поле битвы, мало подходил для семейных разборок в маленькой гостиной. Мила поморщилась от очередной волны звука: мама ярилась уже не первый час, и девушка успела подустать. Отчаявшись дождаться прекращения бесполезной головомойки, Мила бросила взгляд на отца, мирно сидящего в кресле и читающего газету за спиной у жены. Тот, почуяв каким-то шестым чувством немой призыв о помощи, оторвался от чтения и «примирительно» заметил:

— Лучше бы отругала ее за слабый удар: даже ничего не сломала эльфу.

Леди Астера Феланэ, подавилась очередной фразой и в изумление повернулась к мужу. Не удержавшись, Мила хихикнула и тут же залепила рот рукой под гневным взором матери.

— Винсент, ты издеваешься?

— Абсолютно серьезен, — спокойно ответил мужчина, вновь разворачивая газету и даже не морщась от громкого звука, разрывающего перепонки. Почти двадцать пять лет брака не прошли бесследно и многому его научили. Увидев, что ее слова никакого эффекта на мужа не производят, эльфийка, внезапно успокоившись, согласилась:

— Ты прав: удар был слабоват.

Мила молча закатила глаза: одно слово — родители!

— Я старалась удержаться в рамках приличий, — оправдалась девушка. — Кронпринц — это тебе не орк, мама, его можно ненароком и убить.

— Да, эльфы хрупкие существа. Не чета эльфийкам, — отстраненно заметил отец, под сверлящим взглядом жены.

Решив ковать железо пока горячо, Мила принялась уговаривать маму:

— Ты ведь сама всегда нам рассказывала о том, что тетя и ее семья — те еще сволочи и что от общения с ними ничего хорошего не дождешься. Так вот, ты оказалась права. Вот скажи, как можно «наладить отношения» с теми, кто тебя ненавидит и оскорбляет твою семью? И зачем?

— За тем, что Алеста — королева, — отрезала старшая эльфийка. — А мы все — ее подданные. И если моя «милая» сестрица захочет испортить нам жизнь, она сможет. А я этого не желаю.

Рука мамы скользнула на папино плечо и сжала его, тот поднял на жену до странности понимающий взгляд.

— Но что сделано, то сделано. Теперь думаем, как выйти без потерь из сложившейся ситуации.

Мила тяжело вздохнула, пытаясь изобразить раскаяние.

— Я уже обдумала варианты, — меж тем продолжила леди Феланэ, не обращая внимания на потуги дочери и прекрасно зная ее и ее характер. — Скандал разразился жуткий и, даже учитывая, что Лоренс не намерен закатывать истерику, как это без сомнения сделал бы мой племянничек, королева и свет знатно повеселятся за наш счет. Так что предлагаю удалиться на время этого бессмысленного великосветского безобразия. Арис погостит пока у Авелис, мы уедем на границу, а тебе, Мила, стоит исчезнуть поглубже и подальше.

— Предлагаешь открыть портал в Глубины и напроситься в гости к их Повелителю? — ехидно поинтересовалась Мила.

— Нет, достаточно будет нашего мира, — да, у ее мамы чувство юмора отсутствовало напрочь. — Ты ведь хотела отправиться на учебу в Академию Трех Солнц.

— В Рестанию? — неверяще переспросила девушка.

— Года на три минимум, — добавила леди Астера, забивая последний гвоздь в крышку гроба.

— Нет! — застонала Мила.

— Я бы на твоем месте только радовался, — вновь отстраненно заметил отец. — Ты будешь жить несколько лет одна в большом городе вдали от докучливых родителей.

— Винсент!

Мила хмыкнула, но улыбнулась, поднимаясь. Сложно было не согласиться с маминым решением, она и сама считала этот вариант самым разумным: затаиться, пока все страсти не утихнут. Оставив родителей переругиваться в гостиной, девушка вышла в огромный холл и поднялась по широкой, застеленной старинным красным ковром лестнице на второй этаж. После замужества старшей и младшей сестры, которые вошли в семьи мужей, мама осталось единственной, сохранившей фамилию Феланэ по той простой причине, что ее супруг был менее знатным, чем она. Таким образом именно Астера Феланэ унаследовала родовое поместье и все прилегающие к нему земли. Мила жила здесь практически с самого рождения, знала и любила это место. Каждый уголок старинного поместья, каждая роща вокруг, каждая пядь земли хранила в себе дорогие сердцу воспоминания о детстве и юности, о близких и родных людях и эльфах.