Декамерон (СИ) - Коробов Андрей. Страница 31

Ничего, превозможет. С горем пополам.

Дождь уже битый час лил, как из ведра. Он не промок, но жирные капли больно били по макушке. Тук-тук-тук. Альдред пожалел, что к сатиновому халату не пришивали капюшонов. Казалось, рано или поздно он растворится в этом ливне.

Водостоки не справлялись. Ботинки погрязли в воде по щиколотку. Лужи дрожали, будто студень, раз по ним без конца хлестали тучи. Мало-помалу в обуви захлюпало. Ногам стало холодновато. Ещё лучше.

Судьба-злодейка делала всё, чтобы продвижение Альдреда затянулось. Но жаловаться было грех. Пускай Саргузы замерли на последнем издыхании. Это ничто. Он идёт к своей цели, а не выполняет безрассудные приказы Колонны. Чем не достижение?

Главный город Ларданского Герцогства расположился лицом к морю. Сзади его подпирал горный хребет. Но несмотря на широту, погоду предсказать невозможно.

Еретики-шарлатаны, зовущие себя «синоптиками», даже не пытались. Народ сразу поднимал самодуров на смех. Люди с удовольствием наблюдали за их публичным распилом, когда горе-учёные всё-таки попадались Инквизиции.

Ни для кого в Саргузах не было секретом, что погода зависит лишь от комбинации двух факторов: капризов морского течения и высоты неприступных Ларданов.

В образовавшейся тут природной чаше лысые пики надолго задерживают дождевые облака. Из-за этого Город лишается львиной доли ясных дней, которыми наслаждаются на всём протяжении северных субтропиков.

Суховеям из соседней Бештии и Пиретреи сюда никак не пробраться. Солнечной погоде с верхней половины Полуострова также путь заказан.

Весна сырая и ветреная, ближе к концу оборачиваясь несусветной жарой. Лето начинается с сезона дождей, а затем — два месяца пекла. Осень долгая, сухая и нарядная. Зима слякотная. Одно хорошо: здесь никогда не бывает устойчивого снежного покрова и по-северному лютой стужи.

Таков замысел Равновесия, не иначе.

Предугадать сложно, закончится ливень в ближайшие пять минут — или только к утру. Зачастую он длится от силы полчаса в сутки, а в остальное время над Саргузами просто нависают грязно-серые тучи.

— Ждать у моря погоды? Вот ещё, — ворчал ренегат.

Ему не помешала бы карта. Портовые районы почти вплотную примыкали к Янтарной Башне. Но хитрые переплетения улиц надули Флэя, хотя он всегда шёл по левому краю. Не помогло.

В пору было бы держаться поближе к людям, если упыри и впрямь боятся толпы. Но неопределенность подогревала чувство опасности. Кто знает, в какой момент из тьмы полезут каннибалы. А между тем беглецу силы были ой как нужны.

Ренегат удумал нырнуть в ближайший дом — жилой, построенный из серого камня. Из окон свет не бил, и всё же там было куда суше, чем снаружи.

«Может переждать, пока хотя бы лить не перестанет?» — колебался Альдред.

Большинство новых домов, согласно постановлению городского управления, были возведены по единому образцу, с простой планировкой. Короткими перебежками между ними было куда сподручнее выйти к Порту. И не придётся умываться ливнями.

Гениальная идея. Но реальность её забраковала сразу.

Флэй подошёл к ближайшему зданию. Он застыл на месте и нахмурил брови. Ему не понравилась отметина на двери. «Икс» в круге, наспех намалёванный белой краской.

«И что это значит? Неужто дом с заражёнными? Постойте-ка…»

Беглец натянул респиратор и подошёл к окну. Осторожно потянул на себя один из двух скрипучих ставней.

Уже отсюда он услышал чей-то надрывный хрип. Звук перемежался не то с храпом, не то рыком. Это не один какой-то упырь. Шум исходил от неисчислимого множества источников. Они набились в дом, как селедки в бочку.

Ясно. Знак предупреждал: здесь похозяйничала Чёрная Смерть.

В полумраке у окна, обняв себя за плечи, стоял сгорбленный силуэт в разодранной одежде. Дремал. Выжидал. Всё равно что летучая мышь в пещере, только стопами на половицах. Бледная кожа и тошнотворно-сладкий запах минеральных отростков давал понять: лучше судьбу не испытывать. Какие-то дома успели пометить, а какие-то — нет.

Ренегат обернулся. Всего в пятнадцати шагах мародёры свободно творили бесчинства. И на них не нападали твари. Странно.

Лезть в гнездовье к людоедам — чистой воды самоубийство. И совсем неважно, дюжина их там или с полсотни. Узнавать, крепко ли спят заражённые, — себе дороже.

«Чем дальше в лес, тем больше дров…» — подумал предатель.

Он собирался попятиться назад, лишь бы каннибалы его не услышали.

Едва он сделал шаг, второй ставень толкнуло на него. Рявкнув, к нему потянулся упырь. Когти чуть было не сорвали с него респиратор. Альдред в ужасе отпрянул, запутался в ногах и рухнул на мостовую. Флэй успел заметить кое-что.

Каннибал так и не сумел до него добраться. Подёргал рукой. На кожу попали капли дождевой воды. Раздалось шипение. Влага оставила за собой язвы. Упырь завопил, скрылся от боли в темноте и затих.

Предатель округлил глаза, после чего встал. Он пытался осмыслить увиденное.

Глава 5–2. Город

«Ну разумеется. Упыри не боятся столпотворений людей. Возможно, очень даже наоборот. Им не нравится дождь. Вот, почему они не нападают. Те трупы людоедов на дороге именно разъело…»

Он был на правильном пути. Тем не менее, вред заражённым наносил далеко не сам дождь. А то, что крылось в его составе.

Ему вспомнились общеобразовательные лекции, посвященные естествознанию. Преподаватель говорил о том, что тучи низвергают на землю вполне чистую воду. Однако концентрация вредных примесей в воздухе может испортить качество осадков. Так объясняется феномен кислотных дождей.

Всему виной человеческая деятельность и особенности местности. Скажем, близость вулканов, ядовитых озёр или выходящий на поверхность губительный газ.

На юге Полуострова, где-то в Ларданах, сокрыто Озеро Тишины. Вокруг него не растёт ничего, испарения обжигают лёгкие, а мимолётная птица, падая в воду, растворяется в считанные секунды. Вероятно, оно-то и повлияло на химический состав.

Факторов, которые влияют на атмосферу, великое множество. И если человек, животное и растение менее восприимчивы к умеренной кислотности, то упыри — другой разговор. Сейчас сезон дождей, и вода, так или иначе, впитывается в почву.

Тогда-то они и выходят.

«Иного объяснения не найти», — заключал Альдред.

Стало быть, его жизнь напрямую зависела от непогоды.

Он пошёл дальше по улице.

Вдоль горящих магазинов и домов богачей. Сторонился толп слонявшихся туда-сюда ошалевших люмпенов. Они все его видели, но взять в оборот не решались. Шелест воды, отдалённый гул грома и вопли мародёров его оглушали.

Откуда-то с севера был слышен заунывный звон колоколов. Кажется, доносился он с площади при Храме Великомученика. Если ему не изменяла память, «Гидра» обязательно должна была туда заглянуть.

«По ком звонит колокол? Паства спряталась в соборе от каннибалов? Зовут к себе ещё народ? Свет и Тьма… Только дурак не поймёт: не кончится это добром. Не больной придёт, так орава заражённых», — рассуждал ренегат, стиснув кулаки.

Его раздражало нарочитое человеческое безрассудство. Если бы Противоположности были заинтересованы в спасении Саргуз, они бы не допустили разгула Чёрной Смерти. Пусть даже чужими руками. Уж лучше прихожане бы сидели тихо и не искушали мор.

Впереди Альдред увидел целое скопище разбойников. Они осаждали белокаменный особняк очередного нувориша.

Пока большинство стояло в стороне при свете факелов и поглядывало по сторонам, высматривая стражу, остальные делом занимались. Вскрывали топорами двери и деревянные баррикады, преграждавшие уже выбитые окна.

Столпотворение не вселяло доверия. Все при худо-бедном оружии. А Флэй — один.

— Там человек пятьдесят, не меньше, — бубнил себе под нос он, встав на безопасном расстоянии, дабы остаться незамеченным. — Не проскользнуть. Крюк делать придётся.

Его смущало ещё и то, что ливень постепенно сбавлял темп. Вот-вот вылезут твари.