Бывшее счастье (СИ) - Дем Ана. Страница 10

Одно точно я не скажу никогда и ни за что. И это о той самой стреляющей прямо в сердце школьной трагедии, из-за которой мне по настоящему пришлось бросить все и уехать из города, оставив прошлую себя среди огромного столпотворения.

Глава 8

— Тебе придётся брать отгул на работе, — листая модный журнал с великолепными вечерними платьями, Диана отхлебнула горячую кружку кофе. — Ведь вечер выпускников состоится в эту пятницу, а нам ещё предстоит добраться до той местности, где решились собраться практически все.

— Кого-то не будет? — интересуюсь, разглядывая свой телефон.

Не смотря на обеденное время, в любое время может позвонить анна Алексеевна, с просьбой поторопиться с распитием кофейных напитков и поспешить к нашему главному клиенту. Тому самому, у которого должен быть смешанный викторианский стиль с лофтом.

Этот заказ весь вечер воскресенья разбивал мою голову огромной кувалдой из многочисленных писем от секретаря. Сначала была просьба сделать только одну комнату в викторианском стиле — это рабочая зона, кабинет. Далее пришло оповещение с просьбой сделать под такой стиль ванную комнату.

И я это делала. С большим трудом сидела за ноутбуком и вырисовывалась в программе то, что от нас всех требовали. Ко всей моей усталости добавился псих от ещё одного сообщения секретаря, где чёрным по белому просили видоизменить эти две комнаты в лофт.

Написать грубый ответ в адрес заказчика не могла — могли уволить или лишить данного проекта, от которого зависела дальнейшая судьба ремонта комнаты сына.

В итоге пришлось делать сразу несколько проектов, создавая нужные комнаты так, как захотелось наглой пятой точке. Вдруг заказчику захочется вернуть кошку до собаки, а тут вот вам, пожалуйста, любуйтесь четырьмя разными эскизами. И обычный лофт, и смешанный с другим стилем.

— Та кто их знает, — долистав до последней странички, захлопнув громким хлопком журнал, Диана убрала его в свою сумочку. — Ты же знаешь, я толком ни с кем там не общалась.

— Знаю, — выдыхаю, откидываясь на спинку мягкого стула. Обожаю сидеть в этом уютном кафе напротив работы, тут такое хорошее кофе или чай с десертами. Даже сейчас, смотрю на тарелку, которую украшал съеденный чизкейк и думаю — заказать ли ещё или хватит? — Кстати, как твоё заявление об уходе?

Не знаю, чем думала Диана эти несколько дней, но идти и писать заявление о групповом изнасиловании не стала. Наоборот выплакала все свои слезы, намотала сопли на кулак и решительным тоном произнесла: «Я увольняюсь!». Наступил понедельник и она, сияя белоснежной улыбкой, произнесла:

— Представляешь, пришла увольняться, а вместо того старого пса и его ведьмы в кабинете сидит тако-ой красавчик! — и таким восхищённый голосом было произнесено… — Как выяснилось это наш новый начальник.

— О нет. — смотрю на неё, вижу в ослепительно сверкающих глазах танцующих чертов. Ох не нравится мне все это, ох как не нравится. — Только не говори мне про любовь с первого взгляда.

— Ну ты и дуреха, — разлилась звонким смехом, привлекая сидевших в кофейне мужской пол. Один из них умудрился заказать нам по два десерта, сообщив через официанта:

— Таким прекрасным дамам, украсивших такой теплый солнечный день. — и молоденький юноша поспешил удалиться. Хм, банально все. Очень приторные для нас самих десерты, кое-как слепленные из разбросанных слов комплимент. Но все равно женской душе приятно осознавать то, что на нас обращают тысячи взглядов мужчин. И один из них сидит за барной стойкой, попивает медленными глотками кофе, разговаривает с барменом одновременно косясь на нас.

— Не беспокойся, — тёплая ладонь ложится поверх моей, — я же не такая, как другие. Заигрывать ради повышения с новым начальником не собираюсь, кокетничать и смеяться над его глупыми шутками тоже.

Чувствую все эти слова перельются в настоящую романтику между рабочим персоналом и красивым боссом. Хм, не мне тут учить кому как правильно жить, создавая самую изящную судьбу из судеб. У подруги своя голова на плечах, имея способность разглядывать произошедшую ситуацию с разных углов, смело идёт в бой, вооружаясь несколькими многоходовочками.

Шахматная королева отдыхает в сторонке, здесь её власть абсолютно бессильна. — В общем не волнуйся, — заверяет подруга, вставая с места и поправляя на себе приталенное бежевое платье. — Буду дома ровно к шести, по дороге захвачу нам всем коробку пиццы с салями.

Обед закончился, пора уходить по своим рабочим местам, безотрывно пялясь в экран монитора, сменяясь со всем рабочим планом. Оплатив заказ, не забыв оставить официанту, чаевые, поспешила вместе с Дианой покинуть это, не зная почему, душное место.

Все эти пошлые взгляды на наши виднеющиеся из под платьев коленки и выпирающие части тела — грудь и попа, — не давали спокойно выйти. Кто-то присвистнул, кто-то постарался коснуться моего локтя, стараясь приблизиться и поговорить «по душам».

В одночасье милое и уютное домашним стилем кафе превратилось в бордель. Даже сидящие по уголкам парочки не смогли разукрасить посеревшее место радужными красками.

— Ладно, родная, — остановившись возле пешеходного перехода, дождавшись красный свет, Дианка поспешила к себе на работу. — Если что-то случится напишу!

— Хорошо. — махаю в её спину ладонью, разворачиваясь на девяносто градусов.

Шагая по потрескавшейся временем дорожке, сворачивая за угол, добралась до своей любимой работы. Сидевший в будке охранник ловко пропустил меня через закрытую магнитным замком калитку, сквозь которую должны приходить и уходить все работники.

Поблагодарив наклоном головы, добралась до открытого чёрного входа. Забравшись по трём ступенькам, отворив для себя тяжёлую железную дверь, юркнула внутрь.

— Павлуш, — подхожу к стойке с нашим молодым охранником. — как у тебя дела?

На самом деле вместо пришедшего только что с техникума мальчика должна была быть пожилая женщина вахтерша, которая подавала всем нам пришедшим ключи от кабинетов из припрятанного за картиной с натюрмортом ящичке. Но бедная Алевтина Ивановна ушла на пенсию, уступив место своему внуку — Павлу.

Хорошо упитанный парнишка умело выполнял свою работу. Постоянно сидел на своём месте, записывал в огромную тетрадь пришедших к нам клиентов. Ничего плохого о нём не могу сказать, с ним даже Артемка порой сидит в комок разговаривает, слушая различные истории с учёбы.

— Все хорошо, Варвара Григорьевна. — он тут же заливается небольшим румянцем. — Сижу, выполняю свою работу.

— Какой ты молодец, — не знаю почему, но мне так хочется потискать его за такие пышные щёчки. Может это из-за того, что у маленького Темы такие же были? — Пропустишь меня?

Лифты были перегорожены двумя турникетами. В ту сторону невозможно было пройти без пропуска или обычной просьбы, с той же стороны, когда хочешь вернуться домой, ты просто пробегаешь через железную палку и бежишь на свой автобус.

Щелчок и до этого красная стрелочка загорелась зелёным. Отблагодарив Павла обычным «спасибо», ринулась к открывшемуся лифту. Оттуда столько народа вышло, столько работников с разных этажей. И всем куда-то нужно бежать, разнося огромные папки с документацией по кабинетам.

Дождавшись выхода людей, чуть-чуть замявшись, зашла в освещённое пространство. Отвернувшись от огромного зеркала — не люблю взирать на себя, — подождав, когда внутрь протиснутся большее количество людей, чем нужно, нажала на кнопку своего этажа.

Уф, в следующий раз буду подыматься по ступенькам. Там хоть не слышится запах пота и носков от стоявших рядом мужчин, обильно политых духами молоденьких девушек. Стараясь держаться на максимум, задержав собственное дыхание, дождалась того, когда двери лифта отворятся и я выбегу оттуда сломя голову.

— Ой, — от испуга отшатываюсь назад, предо мной явилась перепуганная до жути Анна Алексеевна.

— Варя, это кошмар какой-то! — она не сдерживает свои эмоции, рыдает прямо возле лифтов. — Это конец.