Подводная лодка - Буххайм Лотар-Гюнтер. Страница 16
Небольшие короткие волны плясали на низкой зыби. Хотя вода выглядела мирной, вражеский перископ мог показаться в тени любой из этих коротких волн.
«Здесь приходится держать глаза широко открытыми», — снова произнес второй помощник.
Из боевой рубки появился Командир. Он выругался на погоду. «Смотреть в оба, ради Бога! Это место мне никогда не нравилось».
Неожиданно он зарычал на правого наблюдающего в кормовом секторе, который был зеленым как горошек.
«Тебя нужно было развесить над сточной канавой! Держись как следует, разве не можешь? Терпи, тебе придется привыкнуть к качке в любом случае».
Он назначил погружение для дифферентовки на 16:00. После длительного переоснащения и ремонта лодку следовало погрузить и отдифферентовать так, чтобы в случае экстренной необходимости не потребовалось ни дополнительного продувания, ни дополнительного приема балласта. Также необходимо было проверить водонепроницаемость всех клапанов на корпусе и отверстий.
Учение было объявлено командой: «Очистить мостик!» Противовоздушное оружие исчезло вниз в боевой рубке. Мостик опустел, за исключением вахтенного офицера и троих впередсмотрящих.
Приказы, доклады, звонки громкого боя. Главные двигатели были остановлены и отключены от гребных валов, электродвигатели работали на полную мощность. Как только дизели были остановлены, большие забортные выхлопные и всасывающие клапаны были закрыты. Машинное отделение доложило в центральный пост, что они готовы к погружению. Кормовые отсеки также доложили о готовности. Впередсмотрящие уже спустились вниз. Глядя вверх боевой рубки, я видел вахтенного офицера, быстро вращавшего маховик, прижимавший верхний люк к его посадочному месту.
«Проверить главные клапаны вентиляции», — распорядился Стармех. Люди у рычагов управления клапанами вентиляции балластных танков докладывали в быстрой последовательности: «Пять! — Три левый и правый борт! — Один — Все главные клапаны вентиляции готовы!»
«Срочное погружение! Открыть все главные клапаны вентиляции!» — поступил приказ сверху. «Глубина погружения двадцать метров».
Матросы центрального поста открыли главные клапаны вентиляции. Воздух, который придавал лодке плавучесть, вышел из главных балластных танков с громовым ревом. Рулевые на горизонтальных рулях поставили носовые в положение срочного погружения, а кормовые на 10 градусов на погружение. Лодка заметно наклонилась носом, стрелка глубиномера медленно стронулась относительно цифр на шкале. Последняя волна ударила по боевой рубке и затем, совсем неожиданно, звуки моря утихли: подавляющая тишина — ни ударов волн, ни вибрации двигателей. Мостик погрузился под воду.
Я старался заметить каждую деталь. Возможно, придет время, когда мне потребуется сделать правильное движение.
Стармех все еще отдавал приказы. «Передние рули глубины 10 градусов на всплытие, задние пятнадцать на всплытие». Дифферент лодки на нос уменьшился. Поток воды от наших винтов, отклоняемый приподнятыми рулями глубины, постепенно повернул нос лодки вверх. Это освободило балластные танки от остатков воздуха, которые могли создавать нежелательную плавучесть.
«Лодка отдифферентована», — доложил Стармех Командиру.
«Очень хорошо. Закрыть главные клапаны вентиляции».
Клапаны вентиляции в верхней части главных балластных танков были закрыты из центрального поста при помощи маховиков.
«Глубина погружения тридцать метров», — приказал Командир. Он стоял спиной к столику для карт, лениво облокотившись на него локтями.
Стармех стоял за спиной двух горизонтальных рулевых, где он мог видеть индикаторы положения горизонтальных рулей, глубиномеры, кренометры, указатели наполнения танков и прибор, показывающий температуру забортной воды.
Стрелка глубиномера вращалась: 15 метров, 20, 25. Мягкое жужжание электродвигателей казалось, доносилось откуда-то издалека. Где-то вода капала в льяла с тонким, одиноким звуком. Озабоченное выражение лица появилось на лице Стармеха. Он оторвался от рундука для морских карт и начал искать среди труб с левого борта, подсвечивая себе фонариком. Капание прекратилось само по себе.
Подобно холодной дрожи, по лодке прошла вибрация.
Командир, казалось, совершенно не интересовался происходившим. Если бы не его отдельные быстрые взгляды в том или ином направлении, могло бы показаться, что он дремлет.
Стрелка глубиномера приблизилась к отметке 30 метров. Она замедлила свое движение и остановилась. В компенсационный и дифферентовочные танки было принято достаточно воды, чтобы поддерживать её в подвешенном состоянии, как дирижабль, но она все еще не была в горизонтальном положении. У нас был заметный дифферент на корму.
Стармех произвел повторную дифферентовку лодки. «Перекачать 100 литров в нос!» Турбо, матрос центрального поста, повернул маховичок под перископом.
Стармех отдал еще приказы по выравниванию лодки горизонтальными рулями. Теперь U-A поднималась без продувания какого-либо танка. Очень медленно стрелка глубиномера ползла обратно по своей шкале. Требуемая глубина погружения теперь поддерживалась просто отклонением наших горизонтальных рулей по отношению к потоку воды — динамически.
Матросы на горизонтальных рулях время от времени получали распоряжения от Стармеха. В конце концов Командир прервал молчание. «На перископную глубину». Он рывком потянулся и тяжеловесно взобрался в боевую рубку.
«Носовые горизонтальные рули вверх двадцать, кормовые вниз пять», — приказал Стармех.
Столбик воды в трубке Папенберга медленно опустился. Стармех наклонился в сторону и поднял голову. «Перископная глубина!» — сообщил он в боевую рубку.
Каждое поднятие или опускание столбика воды в трубке Папенберга означало изменение в глубине погружения подводной лодки. Работа рулевых заключалась в противодействии любой тенденции лодки опускаться или подниматься, своевременно регулируя положение горизонтальных рулей. Если они опаздывали, то либо перископ выходил из воды слишком высоко и мог выдать нашу позицию противнику во время атаки, либо он погружался ниже поверхности воды, что делало лодку слепой в ответственный момент.
Глаза Стармеха, как и глаза рулевых, были прикованы к трубке Папенберга. Столбик воды был почти неподвижен. Царило абсолютное молчание, прерываемое лишь случайным гудением, когда Командир выдвигал или убирал перископ.
«Впередсмотрящим приготовиться. Одеть штормовки», — послышался голос Командира.
Впередсмотрящие одели зюйдвестки и подвязали их под подбородками, натянули непромокаемые куртки, затем собрались под нижним люком.
«По местам к всплытию!»
В корме машинисты приготовили дизели для немедленного пуска.
«Всплываем!» — поступил приказ сверху.
Стармех установил горизонтальные рули на всплытие: носовые до упора, а кормовые на 5 градусов. Затем он приказал: «Продуть все главные балластные танки!»
Сжатый воздух вытеснил воду из балластных танков с гулким шумом.
«Уравнять давление», — распорядился Командир.
Я почувствовал в ушах неожиданное сжатие, когда избыточное давление стравилось. Сверху в подводную лодку хлынул поток холодного воздуха: верхний люк был открыт. Включили вентиляторы, которые стали подавать большие объемы морского воздуха в отсеки лодки.
Последовала серия команд в машину.
«Приготовить левый дизель».
«Левый дизель готов».
«Стоп левый мотор. Подключить муфту левого дизеля».
«Левая машина малый вперед».
Танки быстрого погружения были снова заполнены. Затем Командир приказал: «Продуть балласты дизелем до полной плавучести».
Выхлопные газы от дизеля начали вытеснять воду из главных балластных танков. С мостика Командир смотрел на появление пузырей выхлопных газов вдоль бортов, что говорило о полном продувании каждого главного балластного танка. Через несколько минут он сообщил вниз: «Все главные балласты продуты. Покинуть посты погружения. Расписание по-походному».
U-A поднялась из воды выше и еще раз стала надводным кораблем.