Куница. Том 2 (СИ) - Оришин Вадим Александрович "Postulans". Страница 43

Закрываю глаза и открываю их в чёрно-белом мире. Откатываю время назад и осматриваю остальных. Ещё два посетителя, столик у входа. Вооружены, пистолеты под верхней одеждой. Несмотря на март месяц, снаружи ещё холодно, одежда почти зимняя, под ней несложно спрятать оружие. Только и выхватывать его не слишком удобно. Моргаю.

Встречаюсь взглядом с Олегом и даю ему сигнал сидеть спокойно. А затем не особо скрываясь показываю пять пальцев, чтобы видел не только он, но и парочка за соседним столиком. Моё движение замечают, становятся серьёзнее, но не дёргаются. Думаю, пришло время разговоров.

Правда, пришлось подождать ещё пару минут, пока в кафе не появился мужчина лет сорока. Он взял кофе и подошёл к нашему столу.

— Разрешите присоединиться, молодые люди?

Очередной невыразительный человек без приметных признаков. Обычная одежда, обычное лицо, обычные часы на руке. Я киваю Олегу, чтобы он подвинулся и уступил место гостю. Это ограничит ликвидатору манёвр, но в то же время сделает гостя полностью уязвимым. Мужчина присел, поставив чашку на салфетку. Он не торопился начинать разговор, сначала добавил сахара, неторопливо размешал. Сделал несколько хороших глотков.

Я моргнул.

Чёрно-белый мир. Я вижу себя, бледного, со следами форсированного развития на лице. Вижу, как быстрым шагом спускаюсь в какой-то подвал, где меня уже ждут. Трое, девушка и парень, а также мужчина лет сорока. Начинается разговор, я зол, ругаюсь. Мои собеседники опускают взгляды. Я сбрасываю с плеча чёрную сумку и бросаю на грязный влажный пол. Парень с девушкой переглядываются. Парень принимает решение, идёт ко мне, но девушка его останавливает, говорит несколько слов и выходит вперёд, становясь рядом со мной. Я достаю из кармана нечто, помесь собачьего ошейника и золотого ожерелья. Протягиваю девушке. Та напугана, но одевает. Вздрагивает, падая на колени, но вскоре приходит в себя и снова встаёт. Правда, теперь по её лицу можно однозначно сказать — она одержима. Кем — не имею понятия, но вряд ли ангелом.

Моргаю, заглядывая в лицо мужчине.

— Я вас слушаю, Арсений Павлович.

Мужчина вздрагивает, роняя ложку и резко упирается взглядом прямо в моё лицо. Да, теперь я знаю, кто передо мной.

Глава 30

Москва. Безымянное кафе

Март 1983 года

Обладая достаточно большими деньгами и влиянием, можно почти законно получить практически всё. Дорогие, редкие ингредиенты и расходные материалы, уникальные артефакты, купить знания, в конце концов. Можно убедить продать то, что обычно не продаётся. Но есть один ресурс, с покупкой и продажей которого всегда есть определённые проблемы.

Люди.

Просто так купить живого человека и полностью распоряжаться его жизнью в Российской Империи нельзя. Некоторые, самые богатые и отбитые, себе такое позволяют, конечно, но и там куча рисков, сокрытие улик и целый ворох сопутствующих проблем. А живые люди нужны.

Начиная с шестнадцатого ранга зверь Славяны потребует жертв. Реальных людей, которых придётся убивать. И мы как-нибудь этот вопрос решим, вполне возможно, Славяна будет ездить на охоту куда-нибудь в горячие точки, которых хватает на карте империи, но это мы.

Высший узел стихийного преобразования — требуется человеческая жертва для закрепления связи со стихиями. Это я могу обойти это требование с помощью знаний будущего, сейчас приносят в жертву людей. Высшая вита — человеческая жертва, причём женщина в возрасте от двадцати до тридцати. Высший титан — жертва мужчина, обязательно физически крепкий. Любой доходяга не подойдёт. И таких нюансов множество.

А родовые проклятия? Как я узнал в неслучившемся будущем, род Корсаковых, уничтожая своих конкурентов, какой-то другой древний род, получил от побеждённых вечное неснимаемое проклятие. И сейчас Корсаковым, чтобы в их семье появился ребёнок, надо жертвовать проклятию другого ребёнка, обязательно обладающим с магическим даром, пусть самым слабеньким.

А о банальном сексуальном рабстве не стоит даже упоминания. Если не ошибаюсь, сейчас в столице ценятся арабки, следующее же десятилетие откроется модой на азиаток. Стерилизованные девушки, чтобы даже случайно не получилось казуса, да и всякие гормональные неприятности не мешали господам, поедут десятками из колоний.

Кто-то должен всё это организовывать.

Я познакомлюсь с Арсением после того, как стану главой рода. Имя мужчины я узнаю далеко не сразу, первое время он будет для меня просто безликим голосом в телефонной трубке. Мне потребуются жертвы для ритуалов, чтобы закрепить свой ранг и избавиться от нескольких свежих, но крайне неприятных травм. В тот момент у меня не будет силы доставать жертвы самостоятельно, в бою, но будут деньги и ресурсы рода. Меня это не оправдывает, своё наказание я получу в любом случае, но именно так я познакомился с Арсением. В этом промежутке времени он — куратор Москвы. Я не знал ни его имени, ни его лица. Сейчас у него должность явно пониже. Снова мы с ним встретимся через несколько лет, я буду выступать в качестве свидетеля в суде. К тому моменту я уже буду входить в ряды самых могущественных магов империи, и назвать меня соучастником преступления никто не решился. На этом суде я многое узнаю, как о самом Арсении, так и об услугах, что он предоставляет.

Торговцы людьми работают в двух направлениях. Внутри страны они разыскивают сирот, вроде Олега. Последнему повезло, что кто-то из Мартенов нашёл его раньше Арсения и его коллег. Впрочем, детей из Великороссии вряд ли отправляют на смерть.

Участь скота для бойни уготована выходцам из колоний. На суде ничего не говорили об ОКК, к тому времени государственная система сильно изменилась, и ворошить прошлое не стоило. Уверен, новый состав колониального контроля своими руками расстрелял половину старого состава. Зато на суде упоминались отряды скаутов, группы ублюдков, прочёсывающих колонии в поисках человеческого товара.

И вот он я, в дне сегодняшнем. Слева ОКК, справа торговцы людьми, а нависают над всем этим влиятельные рода и семьи, которым нужен живой товар, а я где-то посредине.

Арсений смотрит на меня и переоценивает ситуацию. Пару часов назад я был для него лишь странным молодым человеком, разбирающимся в специфических проклятиях. Десять минут назад я был странным молодым человеком, отбившимся от боевой группы. Сейчас я был странным молодым человеком, знающим его настоящее имя. Он мужик умный, на том суде едва не соскочил, забалтывая обвинение. Вот и сейчас Арсений обдумывал, как много мне известно, ведь я точно не один из их клиентов.

Наконец, его губ касается сдержанная улыбка.

— Мы можем быть друг другу полезны, Дмитрий Степанович. Одна небольшая услуга с вашей стороны, и я решу ваши проблемы...

— Я не оказываю услуг торговцам людьми.

Это его уже не удивляет. Раз я знаю его имя, то и род занятий для меня не должен быть секретом.

— Похвальная принципиальность, но сейчас вы не в том положении, чтобы отказывать мне.

На моё лицо выползла насмешливая улыбка.

— Вы неправильно оцениваете ситуацию, Арсений. Вам нечем мне угрожать.

— Вы только что из боя, ранены, ослаблены, — возразил Арсений.

Хмыкаю, наклоняясь вперёд.

— Мы противостояли трём полностью экипированным, с магической защитой, вооружённым до зубов, бойцам, и я не вспотел, — показываю заживающую руку. — Я держал в ней взорвавшуюся гранату. У ваших людей только пистолеты, да ещё и калибра Люгер. Эти мелкашки меня даже не замедлят. Поэтому, Арсений, вы неправильно оцениваете ситуацию.

Демонстративно откидываюсь на спинку.

— Вы что-то не поделили со своими партнёрами. Мне плевать, что именно. Впутываете меня в свои дела. Я не сильно против, ваши предшественники отлично поработали в качестве груши для битья.

Арсений снова переоценил мою фигуру, на этот раз быстрее. Полагаю, я всё ещё вызываю в его голове лёгкий диссонанс. Выгляжу я вряд ли старше двадцати, это вводит в заблуждение. Однако Арсений уже понял, что в моём случае ориентироваться на возраст не стоит.