Босс с причудами (СИ) - Корсарова Варвара. Страница 14

— А маскарадный костюм?

— У меня есть, я принесу.

— Хорошо.

Но Ремезов не закончил разговор. Спрашивает вкрадчиво:

— А чем вы сейчас занимаетесь?

— Изучаю повадки Афони.

В трубке озадаченное молчание.

— Кого?

— Хомяка. Его так зовут — Афоня.

— У вас живет хомяк?

— Временно. Он не мой. Взяла в аренду. За кило конфет.

— Даже не знаю, какой вопрос вам задать, чтобы прояснить все и разом. Ладно. Зачем вам хомяк в аренду?

— Говорю же: изучать повадки, чтобы получить вдохновение.

— И… что вы успели изучить?

— Большую часть суток хомяки едят, спят или закапываются в опилки.

— И на что вас вдохновили эти наблюдения? На новый образ жизни?

Смеюсь и поясняю, пока Ремезов не лопнул от удивления:

— Мне для статьи надо. Я редактирую, точнее, переписываю статью за деньги. Это называется рерайтинг.

— Я знаю, что такое рерайтинг. Просто не знал, что он требует аренды хомяка.

— Я ответственно подхожу к делу.

— Жду того же уровня ответственности от вас и завтра. До свидания, Татьяна.

— До свидания.

— Стойте! А вы не спросите, чем я сейчас занимаюсь? Это будет вежливо, раз я спросил.

Покорно спрашиваю:

— И чем вы сейчас занимаетесь?

— Изучаю, можно ли и правда добраться до Сан-Марино на электричках с пересадками, как вы мечтаете.

— Ну и как?

— Можно, но придется часть пути проделать на канатной дороге или на автобусе. Сейчас рассчитываю, сколько займет все путешествие. Сам не пойму, зачем убиваю на это драгоценное время. Но вдруг стало интересно.

— Ну, потом сообщите мне о результатах подсчетов.

— Непременно.

Он вешает трубку.

— Да, Афоня, Ремезов — это шкатулка с сюрпризами, — не то хвастаюсь, не то жалуюсь я хомяку.

Афоня запихивает в пасть кусок морковки и таращится на меня глупыми глазенками.

В субботу утром я все же звоню Эдику и спрашиваю:

— Не передумал на «Крейзи кон» со мной сходить? А Ремезову дадим от ворот поворот.

— Нет, Танечка, — вздыхает Эдик. — Пусть уж будет, как договорились. Мне работать нужно. Да и шефа злить страшновато. Ты его видела в гневе? Нет? То-то же. А я видел. Не рекомендую. Мы потом с тобой обязательно сходим куда-нибудь вместе. Хочешь в зоопарк? Или в кино?

— Конечно, хочу.

Здорово было бы пойти с ним в кино прямо сейчас! Эдик всегда покупает себе самый большой поп-корн и не возражает, когда я у него тихонько ворую во время сеанса. Себе-то я не беру, в попкорне калорий много. А когда у другого отъедаешь — калории как бы не засчитываются.

Я соскучилась по Эдику. По неторопливому общению, по обнимашкам, по сочувствию. С Эдиком хорошо, спокойно. Он меня выслушивает, не подкалывает, не язвит. Он ласковый и заботливый. Именно такой мужчина мне и нужен. А я нужна ему. Мы уравновешиваем друг друга.

В сущности, я довольно одинока. Есть подруги, но чем старше мы становимся, тем реже видимся — у нас разные интересы, разные пути в жизни.

Моя компания в последние недели — ученики, клиенты, которых я знаю лишь по письмам, да хомяк Афоня.

Ну и ладно. Мне не скучно в одиночестве. А с возрастом потребность в близких друзьях пропадает, это нормально.

Вечером меня ждет праздник. И Ремезов. Даже не представляю, как все сложится. Весело будет, это уж наверняка.

Приближается назначенное время, я собираюсь. Аккуратно складываю костюм Фионы, грим, парик. Достаю костюм Шрека, приготовленный для Эдика. Изучаю… и вешаю обратно в шкаф.

Нет, Ремезов его не получит. Он ему не пойдет. Эдик выше своего шефа и шире в плечах. На Ремезове костюм будет плохо сидеть. Из него выйдет недокормленный Шрек.

Да и просто не хочу. Шрек и Фиона — пара. По сценарию они должны показывать любовь друг к другу. С Ремезовым это отыграть не получится.

С Эдиком мы бы смеялись, обнимались, целовались на публику. Фотографировались с участниками и гостями. Потом обсуждали бы других персонажей, нам было бы что вспомнить в старости!

Ну его, этого Ремезова! Пусть ходит так. В крайнем случае купит себе какой-нибудь прикид на ярмарке, что открывается при фестивале. Сам выберет, что захочет.

Внезапно вся затея предстает в невыносимо дурацком свете.

В раздражении запихиваю вещи в сумку и выхожу на улицу. Такси уже ждет.

Приехала я на полчаса раньше, чем договаривались. Ремезова еще нет. На крыльце Дома культуры уже толкутся девочки и мальчики в ярких париках, заливисто смеются.

Их веселье передается и мне. Все-таки есть что-то мистическое, задорное в балах-маскарадах! Гик-фестивали — прямые их наследники. Пусть мне никогда не побывать на маскараде в Венеции или на карнавале в Рио-де-Жанейро, я умею радоваться тому, что есть. «Крейзи-кон» ничуть не хуже.

Проталкиваюсь через фойе, где меня окликают знакомые: здоровенный клыкастый орк (студент-медик Коля), смугленькая, полненькая Дейенерис Бурерожденная с красивейшими восточными глазами (аспирантка-физик Айнур) и какой-то анимешный персонаж с лисьим хвостом (десятиклассница Лена, сестра моего однокурсника).

Иду в гримерку и переодеваюсь. Ремезов ахнет, когда меня увидит. А может, и лишится чувств, ухмыляюсь я, накладывая грим на щеки.

— Нет, не принцесса. Королевна! — подвожу итог, разглядывая себя в зеркало.

Платье с тесным корсажем, отделанным золотой нитью, я шила сама, знакомая портниха лишь чуточку помогла. Парик купленный, но качественный — роскошная рыжая коса. И ушки на макушке.

А кожа-то, кожа какая! Ровная, блестящая. Изумрудно-зеленая. Я замазала гримом и лицо, и шею, и щедрый вырез на груди.

Мои соседки по гримерке завистливо вздыхают и хвалят мои умелые руки.

Достаю телефон, делаю селфи и отправляю Эдику. В ответ получаю смайлик с поднятым большим пальцем и еще один — с поцелуем.

Телефон звонит.

— Таня, вы где? — нетерпеливо спрашивает Ремезов. — Жду вас у входа. Меня не пускают без пригласительного. Поспешите, пожалуйста! Тут… кхм… странно.

Ага, ему уже странно! А ведь странности еще даже не начались. Впечатлительный вы какой, господин Ремезов! Долго вы тут точно не протянете. Тут вам не зайчики с ушками на резинке.

Спускаюсь, иду плавно и величественно, как настоящая Фиона. На моем пути расступаются. Я умею отыграть роль.

В фойе уже многолюдно, ярмарка кипит. В глазах рябит от пестрых костюмов. Пахнет лаком для волос, кофе и попкорном. Это запах праздника! Настроение поднимается еще на пару градусов.

Выхожу на крыльцо и осматриваюсь. Ну, и где же мой спутник на этот безумный вечер?

А вот и он.

Ремезов стоит в сторонке, в дорогом кашемировом пальто до колен, и с интересом разглядывает потоки молодежи, текущие мимо него. Он не один тут взрослый и серьезный — многие юные косплееры пришли с родителями. Но Ремезов, безусловно, самый респектабельный. И оттого самый неуместный среди веселого безобразия.

Подхожу к нему и здороваюсь:

— Добро пожаловать в сказку, Родион Романович.

Он поднимает глаза, вздрагивает.

Смотрит на меня настороженно, неузнавающе. А потом как узнал!

— Таня, вы кто, такая зеленая? — задает он дурацкий вопрос. — Принцесса-лягушка? Я должен вас поцеловать, чтобы вы превратились в человека? Или стянуть и сжечь ваш наряд, как в сказке?

Я даже ахаю от его невежества и двусмысленности его комментария.

— Сами вы лягушка, господин Ремезов. Я принцесса Фиона! Ну, Шрек, мультфильм! Неужели не смотрели в детстве?

Он прищуривается, припоминает и хлопает себя по лбу.

— Да, точно. Теперь я вас узнал. Вы — огр-оборотень. А мне, стало быть, приготовили костюм толстяка Шрека? — уточняет он с опаской. — Мне придется рыгать и ковырять в ушах, чтобы соответствовать образу?

— Нет, — мотаю головой. — Простите, решила, что вам этот костюм не подойдет. Фактура у вас не та. Но там есть магазин, можете подобрать себе что-нибудь.

— Да я уж сомневаюсь, стоит ли.