Тени старого мира (СИ) - Демин Игорь. Страница 31

Войны не случилось, и казарма пустовала, пока в ней не обосновались чудища. «Сердце» их логовища хранилось в одной из комнат в самом низу. Добраться до него можно было только по широкой лестнице, винтом спускавшейся вдоль этажей.Первая «вонючка», как называли кошмаров второго уровня развития, попалась на самом входе. Ее желеобразное тело тревожно колыхалось. Стоило первому бойцу выглянуть из-за угла, чудище выпустило ядовитый туман и плюнуло жгучей жидкостью. Сыны дружно отшатнулись. Босо же принюхался. Пахло резко, но запаха смерти не было. Он осторожно дотронулся до капли на полу. Кожу защипало. Попадет такая в глаз — на всю жизнь останешься слепым.

— Не трогай стены, — посоветовал Лебедев, — яд быстро оседает, но потом навсегда остается на предметах.

Едва ядовитый туман осел, из-за угла вышли трое лучников. Каждый из них был и снайпером, и специалистом по лукам, и все же первый залп не дал результата. По помещению снова расползлась ядовитая взвесь.

Активирован поиск слабого места.

Выносливость 90%.

Красная точка плавно перемещалась по телу вонючки. Босой представил, как выцеливает ее острием стрелы. Стоило мысленно отпустить тетиву, как точка дернулась в сторону, сместившись сразу на пару пядей.Второй залп из луков ловчий наблюдал уже осмысленно. Все три стрелы вошли почти что в одно место — там, где красная точка только что была, но уже убежала. Бойцы благодаря навыкам чувствовали, куда бить, но не видели, как блуждающий сгусток нервов уходит от опасности.

Босой с дистанции больше двадцати шагов в жизни бы не попал стрелой в нужную точку. Но у него на этой охоте были снайпера гарнизона. Снайпера не знали, как стрелять, чтобы попасть. Зато у них был Босой.

В следующий раз стрелял только один лучник. Красная точка дернулась, и другой стрелок почувствовал, что целиться теперь надо в другое место. Второй раз ускользнуть точка не успела. Вонючка плеснула на последок ядом и затихла.Отряд, осторожно ступая, обошел ее желеобразное тело и подступился к двери, ведущей в атриум.

— Не высовывайтесь, — Лебедев положил руку на плечо пошедшему вперед Босому.

Он все еще чувствовал себя кем-то вроде учителя у повзрослевших, но не оперившихся подростков, хотя уверенность в собственном превосходстве уже начала сползать с его лица. Новая тактика отстрела вонючек существенно экономила время и стрелы, и, главное, делала борьбу с ними предсказуемой. Чего не добились Сыны за десятки лет.

Казалось бы, все просто: два осознанных выстрела один за другим. Но прежде никто подобное не придумал, а ловчий сообразил, хотя и видел вонючку в первый раз.

— Есть не высовываться, командир, — взяла под козырек Рина.

Босого же кольнула ревность. Его охотница называла командиром только с изрядной долей иронии, а после ночи у Ирмы так и вообще почти в его сторону не смотрела. Ему же наоборот почему-то хотелось чувствовать на себе ее взгляд.

— Есть у меня во взводе боец, — неожиданно заговорил Лебедев, — хороший такой мужик, спокойный. В сержанты не лезет, но толковый, что твои три кандидата наук. Так вот, сколько на скрипов с ним ходили — только и делает, что в кишках у них роется. И ладно бы хотел умение какое получить, так нет. Уж много лет как все три умения получил: рывок, удар и техник. Он как первые два навыка получил, так в мастерскую и ушел. Говорит, мол, в будущем мозги станут важнее кулаков. А я что? Я не против. Техник, так техник. Вот только зачем тогда в кишках у мутантов копаться?

— Умнеть можно и без помощи пыли, — ответила Рина, хотя вопрос явно был риторическим.

— Вот и он так подумал. Не может, говорит, какая-то членистоногая тварь быть настолько сильнее человека, чтобы с ней и сделать ничего было нельзя. Так и расчленял каждый труп. А потом говорит: разрешите, товарищ лейтенант, головой рискнуть. И рисует мне одну из хитиновых пластин третьеуровнего скрипа. Так, мол, и так. Здесь дырочка между пластинами. Если иглой сантиметров в десять ткнуть — прямо в спинной мозг. С тех пор так и делаем. Если проход не узкий, то один отвлекает, а второй сзади подбирается. Чтобы, значит, поудобнее было присунуть.

— Это ты к чему? — Босой так и не понял посыла рассказанной истории.

— Здорово ты при думал с вонючками. Но и у нас есть изобретатели не хуже.

Сыны не торопились выходить в атриум. Вместо этого они подтащили к входной двери скованного скорпиона к вытолкнули его на площадку за ней. Его тут же атаковали кошмары. Они облепили врага, образовав шевелящийся склизкий ком. Сыны втащили скрипа назад и принялись рубить чудищ тесаками.

Несмотря на массовую атаку, скорпион и не думал умирать, только сжал защитные пластины, и угрожающе щелкал клешнями. Даже успел парочке врагов отстричь когтистые конечности. Он бы и без помощи людей справился с рядовыми кошмаришками, даже связанный.

Наживку выставляли еще дважды, и только после третьего раза, когда на нежданного «гостя» никто не напал, осмелились выглянуть сами. Свет ламп и фонарей терялся в темноте большого многоуровневого артиума, отражаясь от темных покрытых слизистой плесенью стен лишь легкими отблесками. Дверь выходила на верхний ярус, и он благодаря ловле на живцы теперь был очищен от врагов. Только в углах пряталось по вонючке, но теперь они не представляли для отряда особенной угрозы. Даже первоуровневые когтистые твари теперь казались опаснее.

— Заходим! — скомандовал Погожин.

Сыны разобрали стоящие у стены металлические листы, оставленные с прошлых операций, и, заходя на верхний уровень атриума, устанавливали их у перил через равное расстояние. Каждый таким образом нес с собой маленькую укрепленную позицию.

От стены до высоких решетчатых перил проходил коридор около двух метров шириной. Местами решетка была погнута или выломана из пола, но по большей части сохранилась. Бойцы прислоняли листы металла именно к ней, как будто с другой стороны этажа или снизу их мог кто-то подстрелить. Воображение Босого успело нарисовать загадочный противоборствующий с Сынами человеческий гарнизон, когда по металлу тюкнул первый выпущенный снизу снаряд.

Он ударился о защиту одного из бойцов и отскочил прямо под ноги ловчему. Похож он был на обычный шип кошмара, только в разы больше и не такой острый.

— Залп! — предупредил бойцов Погожин.

По стенам и защите заколотили брошенные кем-то из темноты шипы. Впереди в темноте ругнулись. Один из бойцов выпустил из рук защиту и лист, громыхая, скользнул вниз. Снаряды полетели еще интенсивнее. Сыны же со всех ног бросились обратно за дверь.

Успели не все. Двух последних накрыла волна поднявшихся со второго этажа тварей.

Активирован скоростной рывок.

Выносливость 70%.

Босой одним скачком оказался рядом и схватил выпавший из рук атакованных металлический лист.

Активирован поиск точный бросок.

Выносливость 60%.

Кусок металла был достаточно большим, чтобы скрыть за собой взрослого мужчину с тактическим рюкзаком и оружием, и достаточно толстым, чтобы сдержать удары летящих снизу шипов, но Босой справился.

Интерфейс сам выбрал траекторию броска, и почти всех напавших на людей кошмаров снесло как ураганом.

Активирован силовой рывок.

Выносливость 30%.

Босой схватил обоих попавших под волну кошмаров бойцов за воротники курток и буквально вышвырнул их из опасной зоны. Кошмары бросились на ловчего, но их встретили дружным залпом из луков.

— Хорошо сработал, — похлопал его по плечу Погожин.

Босой мельком оглянулся на Рину. Она о чем-то шепталась с Лебедевым и на командира, принимающего причитающиеся благодарности и похвалы, даже не обернулась.

— Не пойму, откуда они бьют? — Погожин подозвал Босого и вместе они осторожно выглянули за дверь. — Ты можешь разглядеть?

Майор нарисовал на пыльном полу подобие «вонючки», только в форме звезды и с панцирем в виде раскрывающихся лепестков сверху.