Опасная беременность. Девочка Басманова (СИ) - Вишневская Виктория. Страница 49

Вернуть домой её надо… Но, с другой стороны, беременные такие ранимые, что я боюсь её ранить. Морально, конечно. Физически никогда больно не сделаю.

Но спокойно сидеть не смогу. Поеду за ней. Буду наблюдать издалека, чтобы не вляпалась в неприятности.

Подрываюсь с кресла, хватаю телефон, собираясь закинуть его в карман. Но тот вибрирует, оповещая о звонке.

Сердце замирает, надеюсь, что это Ульяна, решившая остаться.

Но нет. Мирон звонит.

Прислонив телефон к уху, отвечаю на звонок:

— Слушаю.

— Как официально, — хмыкает брат. А мне сейчас не до шуток. И не до его хорошего настроения.

— Что хотел? Давай быстрее. У меня дела.

— Напоминаю, что через три дня у родителей юбилей. Они сорок лет как вместе. И ты не можешь не прийти. Будет узкий круг людей.

Блять.

Только этого мне сейчас не хватало. Я совершенно забыл.

Как мне теперь ехать за Ульяной? Всё же перекрыть все выезды из города? И что тогда? Она обозлится на меня.

Чёрт. Ладно, пусть уезжает домой. Пошлю за ней Ильяса. А потом поеду на юбилей к родителям. И сразу ночью после этого рвану к ней. Выбора нет, так и поступлю.

Падаю обратно в кресло, нервно проведя пальцем по подбородку.

Эта девчонка меня когда-нибудь доведёт…

*** Эти дни проходят в жёсткой тянучке. Почти не сплю, много бухаю, постоянно контролируя эту безбашенную девчонку. Она доехала до дома. Ничего родным пока не сказала. Попросила время. Я даю. Совсем немного. Завра я уже буду у неё. Всё сам скажу её родным.

Но отчего-то нервничаю.

Пытаюсь прогнать это взвинченное состояние. Особенно перед походом к родителям. Мама у меня такая проницательная, что сразу почувствует напряжение.

Покрепче перехватываю букет красных роз. Ставлю машину на сигнализацию и направляюсь в родительский дом. Ощущаю скованность из-за костюма и хочу вытащить этот ремень из брюк. Но мать любит идеальность. Даже в одежде. Особенно на такой праздник.

Захожу в дом, сразу оказываясь в объятиях нарядной матери. На ней красное праздничное платье. Аккуратная причёска, дорогие украшения. Несмотря на свои годы, всё ещё сияет красотой.

— Пришёл, мой родненький.

Приятно слышать такое от женщины, что меня воспитала, но не родила. У нас никогда не было разделений между братьями, за что я сильно ей благодарен. И таким я вырос благодаря ей. Психом, блин, что втайне пялил дочку брата.

Мучает ли совесть? Нет. Но сегодня будет. Особенно когда мы соберёмся всей семьёй. Мы снова поговорим по душам, вспомним детство. И тогда я почувствую себя таким говном, что поеду и напьюсь.

— Это тебе, мам, — протягиваю ей букет цветов. Она ахает, принимая его и вдыхая аромат красных роз. Радуется, как девчонка. Будто ей впервые их дарят.

И только сейчас до меня доходит, что…

А что такого романтического я делал для Ули? Дарил хоть раз цветы? Ни хрена. Я даже не спрашивал, какие ей нравятся.

Нужно будет исправить это.

А то я ей только машину фиолетовую купил. И то – оформил на себя, потому что так было быстрее.

— Боже мой, зачем ты тратился? Это папа должен меня так радовать, а он мне… Дурак, массажер для ног подарил!

— Хороший подарок же, — улыбаюсь. — Папа знает, что у тебя ноги болят.

— Мог бы и сам мне массаж сделать, — поджимает губы.

Опускаю ладони на мамины узенькие плечики. Она низенькая даже на каблуках. Достаёт макушкой мне до груди.

— Мам, жутко хочу есть. Пошли? Сама готовила?

— Нет, конечно. Сегодня выходной себе устроила, устала готовить. Еду из ресторана заказала. Надеюсь, твоему брату понравится, а то он разборчивый в еде.

Мирон такой. Херню есть не будет.

Шагаю за мамой в семейную столовую. Мы давно в ней не собирались уже все вместе.

— Брат ещё не приехал? — интересуюсь, оглядываясь по сторонам. Вдруг уже здесь?

— Нет, сказал, что в пути.

— А ещё, — откуда ни возьмись появляется отец, спускаясь по лестнице и привлекая всё внимание. Сегодня он принарядился. Надел белый костюм. Молодость вспомнить решил? Он их сто лет не надевал. — Он приедет не один.

— Не один? — мои брови летят вверх. Удивляет. Очень.

— Да, сказал, что хочет кое с кем нас познакомить.

У Мирона появилась девушка? Не поверю, пока не увижу своими глазами.

Глава 59

Глава 59

Брат – завидный холостяк. Помню, у него уже была девушка, но до свадьбы так и не дошло. Расстались, она не вытерпела его деспотичного характера. С тех пор у него никого и не было.

А здесь – новая пассия?

— Надеюсь, он не припрёт нам новорожденного ребёнка на руках, сказав, мол, вот ваш внук, — смеётся мама, заходя в столовую с уже накрытым столом. Постаралась от души. Украсила всё, даже цветы в вазочках поставила рядом с едой.

— Не хочешь внуков? — захожу издалека. Прости, мама, но скоро придётся стать бабушкой, хочешь ты этого или нет.

— Так внезапно – нет, — выставляет категорично руку вперёд.

— И за сколько же тебя нужно подготавливать? — усмехнувшись, я сажусь на стул, откидываясь на спинку. Ужасный костюм чуть не трещит по швам на плечах. Нужно немного расслабиться, иначе точно останусь без пиджака.

Мама останавливается у столика возле стены, где стоят вазы с подаренными цветами. Уверен, многие из них были присланы от других родственников и друзей. Для которых праздник будет завтра. Сегодня только мы. Семья.

Начинаю беспокоиться за брата ещё сильнее. Если он тащит девушку на такой праздник… Значит, она ему дорога. Близка. И… Чёрт его знает. Он умеет удивить и, уверен, сделает это.

— А ты что, Булат, собираешься? — с подозрением спрашивает отец, сощурившись.

— Я на будущее, — усмехнувшись, достаю телефон. Надо написать своей мало общающейся беременной и спросить, как у неё дела. Попьёт мне ещё крови за свою беременность. Уже это делает, заставляя волноваться.

— Желательно за полгода, — смеётся родительница.

— Что за полгода? — прерывает смех мамы любопытный голос брата. Мирон в привычной классике заходит в столовую с таким же букетом красных роз. Усмехаюсь. Хоть и не родные, но порой мыслим одинаково. И он, заметив такой же букет на столе, стреляет в меня взглядом. — Меня опередили.

— Да мы тут так, общаемся, — женщина, засияв, как звезда на небе в ночи, кидается на шею сына, обнимает. — Спасибо, роднулечка, что пришёл.

Принимает букет. И пока брат и отец обмениваются рукопожатием, встаю из-за стола, направляясь к Мирону. Не соскучился, ещё б сто лет не видел, но надо.

— А ты что, один? — спрашивает отец, смотря ему за спину. Мы быстро обнимаемся, хлопаем друг друга по спине. Сам очень хочу поинтересоваться на эту тему. И брат, улыбнувшись, отлипает от меня и довольно проговаривает:

— Не один. Она жутко стеснительная.

Она. Девушка!

Капец. Конец года решил нас знатно удивить.

— Солнышко, ты где?

«Солнышко»…

Это обращение бьёт под дых. Да кто там такая, что брат к ней так обращается?!

Мирон вытягивает руку, чтобы обнять спутницу. Она, судя по цокоту её каблуков, подходит всё ближе и ближе. В дверном проёме, похожем на арку, появляется девушка, от которой сердце падает вниз, а дыхание пропадает, будто на секунду я умер от увиденного.

Так и есть. Органы перестают работать все до единого. Даже мозг отказывается воспринимать голубоглазую блондинку с любимым телом, облачённым в белое атласное платье на тонких лямках.

Я моргаю несколько раз, завидев скромную смущённую улыбку.

Показалось?

Я свихнулся, раз вижу в этой девушке Ульяну?

Мою маленькую, хрупкую Ульяну, которая достаёт Бодрову максимум до плеча. Как и мне. Даже на невысоких каблуках.

— Здравствуйте, — от нежного и ласкового голоса тело цепенеет. Рука непроизвольно тянется к её талии, чтобы обвить и приблизить к себе. Забрать. Спрятать. Не дать Мирону и дальше обнимать её. Положил ладонь ей на спину, чуть ниже лопаток.