Мулан. Герой из рода цветов - Лин Грейс. Страница 36

– Да нет... – задумчиво ответила на вопрос Ли Цзин. – Но по внешности он точно такой, как мне описывали. Отец рассказывал мне о нём всё, а когда я была маленькой, даже слепил его однажды, чтобы показать, как он выглядел.

– Слепил? – переспросила Мулан, отхлёбывая чай и с удовольствием ощущая, как приятное чувство сытости наполняет нутро. – Это не ту ли статую он слепил, что стоит у входа в пещеру на дальнем конце острова?

– Ой нет, что ты! – рассмеялась Ли Цзин. – Мой отец – пекарь! Он просто состряпал фигуру из теста. А ту, каменную, сделал, конечно, не он!

– Ну да, ясное дело, – засмеялась и Мулан. – Но кто же сделал ту?

Внезапно вся весёлость Ли Цзин куда-то исчезла, и её лицо приобрело мрачное выражение.

– Мы стараемся не говорить о Каменной статуе, – тихо проговорила она. – Это не к добру.

– Почему? – Мулан тоже понизила голос.

– Не знаю, – уже шёпотом ответила Ли Цзин, боязливо озираясь. – Статуя появилась там ещё до моего рождения – лет двадцать назад. Поговаривают, что это какой-то мужчина, который влюбился в злую чародейку, до смерти надоел ей и она обратила его в камень.

Странное волнение вдруг овладело Мулан.

– А как...

Но Ли Цзин уже вскочила со своего места, закусив губу.

– Пойду проверю, как там отец, – не нужно ли чего. Я скоро.

И она поспешно удалилась. Мулан еле могла усидеть на месте. Злая чародейка? Превратила мужчину в каменную статую? Девочка бросилась к Кролику – скорее узнать, что он думает по этому поводу, но её ждало разочарование.

Потому что Кролик – весь нос в крошках – крепко спал мордой в миске.

Глава 44

Пропавшая трава

К столу, за которым сидела Мулан, стремительно подбежал Лю Тин-Пинь.

– Я кое-что разузнал насчёт вашей травы! – выпалил он. Затем нахмурился и спросил: – А где Туци?

Мулан указала на пол.

Лю Тин-Пинь опустил глаза на спящего Кролика, покачал головой и, присев рядом с ним на корточки, мягко толкнул его.

– Туци, просыпайся!

Кролик фыркнул – очевидно, пробудившись ото сна, и крошки посыпались с его носа. Мулан подняла его с пола и положила к себе на колени.

– Я кое-что разузнал насчёт той травы, – повторил Лю Тин-Пинь. – Пекарь Ли говорит, что лет двадцать назад всю растительность на острове сгубила какая-то болезнь, и вот до сих пор ничего не восстановилось.

– Лет двадцать назад? – проговорил Кролик, навострив уши. – Хм. Не может же болезнь столько держаться на растениях.

– Такое впечатление, что это полностью изменило почву на острове, – пояснил Лю Тин-Пинь. – С тех пор она совсем не плодородная, на ней почти ничего не растёт. Хорошо ещё, что остров и раньше жил в основном за счёт рыбной ловли и торговых связей, так что люди, как видишь, не померли.

– Но чтобы вся почва совершенно изменилась... – протянул Кролик, качая головой. – Это может значить лишь одно: душа острова в смятении.

И снова Мулан переполнило необычайное возбуждение – у неё в голове что-то потихоньку начинало складываться. «Лет двадцать назад почва изменилась». «Лет двадцать назад появилась Каменная статуя». Была ли здесь связь? А что, если...

– В таком случае нет никакой надежды найти здесь ростки Драконьего уса, – решительно произнёс Кролик.

Мулан поспешно отвлеклась от своих рассуждений, стараясь уловить не прекращавшийся разговор. Мысли о совпадении отошли на задний план.

– Похоже, что нет, – согласно кивнул Лю Тин-Пинь. – Здесь мы его вряд ли найдём.

– Правда? – встряла Мулан, больше не в силах сохранять молчание. – Но что же нам тогда делать? Она есть ещё где-то, эта трава?

Оба обратили к ней хмурые взоры. Едва заметив безрадостное выражение их лиц, Мулан вдруг испытала такое чувство, будто все пирожки, которые она успела съесть, превратились в булыжники. А сознание замостила картинка бледной как смерть Сиу, неподвижно лежащей в постели.

Мулан повернулась к Кролику. Нотки негодования неожиданно проскочили в её голосе:

– Ты тогда сказал, что для лекарства нужны оба растения... Ты сказал...

Кролик обратил на неё взор, полный такой безмятежности, что Мулан осеклась. Ей только сейчас пришло в голову, что лекарство нужно не для одной Сиу. Она сглотнула.

– Мы должны найти этот Драконий ус.

Кролик ничего не ответил и стал смотреть куда-то в сторону, в окно. Ночь уже опустилась на город, и небо было почти чёрным, одни тусклые фонари немного освещали улицы. Мулан проследила за его взглядом и поняла, что он обращён к луне – совсем уже тонкий месяц изогнулся высокой дугой, словно серебряная бровь нахмурилась на потемневшем челе небес.

Наконец Кролик снова обернулся к Мулан.

– У нас нет времени искать где-то ещё. До новолуния осталось всего два дня – два дня на то, чтобы добраться до чертогов Матушки-Владычицы. Завтра мы непременно должны отправиться к ней.

– Может, у Матушки-Владычицы как раз и трава найдётся, – с надеждой вставил Лю Тин-Пинь. – Всё-таки у неё Сад Великолепия.

– Именно поэтому Драконьего уса там не будет, – отрезал Кролик. – Эта трава слишком скромна и обыденна, чтобы произрастать в таком шикарном саду.

– Видать, уже не так обыденна, – заметил Лю Тин-Пинь.

Кролик издал тяжёлый вздох и кивнул.

– Это наша единственная надежда, – признался он Мулан.

Да и она слишком слабая, подумали все. Но никто этого не сказал.

Глава 45

Две скалы

Они решили немедленно взяться за погрузку провианта на лодку, чтобы завтра рано с утра без промедления отправиться в путь.

– У отца Ли Цзин найдётся для нас всё, что нужно, – довольно объявил Лю Тин-Пинь, – вдобавок можно здесь и переночевать, причём со всяческими удобствами вроде чистого белья и горячей ванны.

Говоря это, он больше имел в виду свой собственный заляпанный халат, но и Мулан вздохнула с облегчением, узнав о такой перспективе. Мысль о том, чтобы наконец искупаться, и сама по себе не могла не радовать, но кроме этого Мулан давно пришло в голову, что было бы лучше предстать перед Матушкой-Владычицей в как можно более достойном виде.

Итак, несмотря на давно сгустившиеся сумерки, они прихватили несколько коробов и корзинок с едой, баклажек с водой и потащили это на пристань. Кролик нёс впереди фонарь, освещая дорогу, а Лю Тин-Пинь и Мулан плелись, спотыкаясь, за ним. Когда они наконец добрались до лодки, Лю Тин-Пинь с грохотом бросил в неё свой груз и облегчённо заметил:

– Похоже, одних припасов будет достаточно, чтобы уравновешивать лодку. От глыбы теперь можно избавиться.

Глыба! Та глыба странной формы из Города бегущей воды, которую они возили с собой. Лю Тин-Пинь выволок её из лодки, и на неё упал мерцающий свет фонаря. Мулан вдруг показалось, будто перед ней мелькнул знакомый образ – возможно, человеческий силуэт, только несколько искажённый. Неровные слоистые отложения и проточенные непогодой выбоины слагались в подобие фигуры, облачённой в дырявые лохмотья и с длинными всклокоченными волосами...

– Куда бы её деть? – пробасил Лю Тин-Пинь. – Наверно, просто бросать в море не стоит...

– Я знаю, куда, – заявила вдруг Мулан, и смутно витавшие в её голове догадки разом обрели ясность.

Они оставили груз в лодке, Мулан забрала Кролика и сама понесла фонарь, а за ней, тяжело пыхтя и фыркая, побрёл Лю Тин-Пинь с глыбой на спине. Мулан повела его по песчаным дюнам на дальний конец острова, к каменному утёсу.

– Это где-то здесь, – бормотала Мулан, поворачиваясь с фонарём то направо, то налево. Кролик быстро уснул – стоило ему уютно устроиться в складках перевязи у Мулан за спиной, но на фоне ревущего в темноте моря его бархатное похрапывание только успокаивало девочку.

– Да где бы ни было, лишь бы поближе, – задыхаясь, просипел Лю Тин-Пинь. – Я же больше не Бессмертный, если ты вдруг забыла.

Мулан нахмурилась, но прошла ещё немного вперёд. И вдруг вскрикнула. Перед ней стоял бледный призрак! Лицо перекошено, руки с мольбой тянутся к ней...