Проклятье Полоза (СИ) - Ризман Мира. Страница 47

Сражение с тканями ужасно утомляло. Рена не имела ни малейшего понятия о времени и своём местоположении, но если за сохранность света она не беспокоилась — несколько раз ей уже довелось оборвать лёгкие материи и обкрутить ими факел, то крохотные запасы воды её беспокоили. Хуже всего было осознание того, что это не обычные пещеры, в которых можно найти ручей или реку, в конце концов, собрать влагу со стен. Здесь также не водилось никаких животных, да что там — Рене ни разу не встретилось ни одного насекомого! Почти всё время её сопровождала давящая тишина, нарушаемая лишь шелестом трепещущих тканей, да мерным треском огня факела.

Первым тревожным звоночком для Рены стало очередное падение в узле. После нескольких бесславных попыток отыскать дорогу в сложных сплетениях, в которых она каждый раз оказывалась на краю, предпочтение было отдано именно узлам, несмотря на всю нелепость их преодоления. Угодив в очередной тканевый мешок, Рена поймала себя на совершенно кошмарной мысли. Ей захотелось погасить докучливый факел, свернуться калачиком и немного отдохнуть. Материя под ней слегка покачивалась, словно она вернулась в далёкое детство и теперь лежала в колыбели. Веки почти мгновенно отяжелили, а усталость навалилась тяжёлым грузом. Всё тело обмякло и совсем не желало шевелиться. И уж тем более нелепо раскорячившись ползти! Искушение было довольно сильным, и Рена почти поддалась ему: глаза, казалось, закрывались сами собой.

«Если хочешь здесь выжить — не спи!» — напомнила она себе, заставляя шевелиться. Вот только с каждым разом делать это было всё труднее. Силы иссякали, и чтобы хоть как-то себя взбодрить Рена позволяла себе каплю воды. К моменту, когда и это перестало помогать, она уже истратить две три своих запасов. Очередной узел, похоже, собирался её доконать. «Не спи, не спи, не спи!!!» — твердила Рена, больно щипая себя. Ткань под ней оказалась слишком скользкой и гладкой, так что на все попытки продвинуться вперед, она лишь сползала в исходную точку. Это злило до слёз! Отчаявшись, Рена приставила к материи горящий факел, но та лишь плавилась, чадя вонючим дымом, от которого нестерпимо хотелось кашлять. Прожечь дырку она так и не смогла, но сплавившиеся комочки всё-таки помогли ей выбраться. Почувствовав под собой каменный пол, Рена готова была расцеловать его, но даже на это у неё не осталось никаких сил. Она, распластавшись в нелепой позе, просто лежала. Рука всё ещё сжимала факел, словно приросла к этой деревяшке. Вот только удерживать его на весу оказалось слишком тяжело. Факел завалился на пол, и огонь его немного затих. Рена продолжала лежать с открытыми глазами и смотрела на то, как пламя лениво пожирало клочки ткани. Скоро они закончатся, и свет погаснет. Надо было вставать и искать новую обмотку, но тело отказывалось слушаться. Рена не знала, сколько пролежала вот так. В голове было удивительно пусто: даже думать казалось слишком трудно! Лишь парочка огненных язычков всё ещё облизывало остатки ткани, когда Рена, на миг отведя от них взор, с удивлением поняла, что в пещере вдруг стало светлее. По идее, она должна была уже погрузиться во тьму, но, несмотря на гаснущее пламя, ей всё ещё удавалось видеть стены. Обычные каменные стены и дымку стелящегося над полом тумана. Она всё-таки добралась до верхнего уровня! Эта мысль придала Рене сил. Она, с трудом приподнявшись, подобралась к стене и, цепляясь за щербатую кладку, наконец, встала. Оторвав от своего одеяния кусок подола, Рена обернула им умирающий факел, и тот вновь ожил. Всё так же придерживаясь за стену, она побрела по туманной тропе. По мере того, как дымка поднималась от пола, становилось всё светлее, но Рена не спешила затушить факел. Лишь когда туман стал плотной стеной, она окончательно уверилась в его бесполезности. Теперь ей нужны были свободные руки: приходилось двигаться наугад, но Рена предпочитала хоть немного ощупать ближайшую стену, прежде чем сделать новый шаг. Погасив факел, она хотела было использовать его как палку на болотах, чтобы проверять едва различимый в густой пелене тумана пол, но та оказалась слишком короткой. И всё же расставаться с ним Рена не спешила. Засунув факел за пояс, она продолжила погружаться в белоснежное марево.

Двигаться приходилось медленно. Рена упорно держалась стены и была очень рада тому, что та не кончается. Лишь пару раз в ней обнаруживались бреши-проходы. Первый всерьёз напугал Рену. Утеряв связь с чем-то реальным, ей показалось, что вездесущий туман поглотил её, и теперь она точно потерялась. Чувство растерянности и страха вынудили бессмысленно мельтешить руками, но то было похоже на барахтанье утопающего в воде. Когда же стена вновь обнаружилась, Рена уже не могла точно сказать, в каком направлении она держит путь и не повернула ли назад. Однако по мере продвижения туман менялся, он то густел, превращаясь в непроглядную завесу, то рассеивался до лёгкой дымки. Коридоры были в точности схожи, что тоже добавляло путаницы. В какой-то момент Рене показалось, что она уже давно ходит кругами: одинаковые стены, бесконечный туман — никаких ориентиров! Она раздумывала над тем, как ей оставить хоть какой-то знак, когда в тающей хмари начал проступать силуэт. Судорожно схватившись за факел — единственное своё оружие, Рена опасливо отступила назад.

— Эй! Там кто-то есть? — Раздался до боли знакомый голос. — Рена, это ты?

«Может, иллюзия?» — встревоженно решила она, напряжённо вглядываясь в туман. Тем временем к ней стремительно приближались, и уже через пару гулких шагов Рена могла убедиться, что слух её не обманул. Перед ней действительно возник Этьен.

Глава 8. Шаг 8. Ловец Снов. Этьен

Этьен:

— Её кожа, словно из золота! Я видела это своими глазами! — Женский голос был крайне взволнован.

— Ты уверена, Сулис? — с сомнением проговорил мужской. — А мне показалось, что она просто наклеила на себя какие-то блестящие пластинки!

— Это чешуя! — горячо возразила женщина. — Мелкая-мелкая, словно у малька краснопёрки! Выглядит жутко!

Лицо Сулис трудно было разглядеть в тёмной комнате, а тусклого света алого фонаря, висевшего под потолком, хватало лишь на то, чтобы обозначить силуэты. Темноволосый мужчина, прежде сидевший за столом, резко встал. За его спиной зашелестели огромные крылья. Драконеанин?

— Значит, это она! Тебе стоило привести Жрицу к нам! Зачем ты оставила её у Аин?

— Сулис поступила верно, — заметил новый низкий голос, раздавшийся откуда-то из темноты. Трудно было сказать, был ли говоривший в комнате с самого начала, или же пришёл, услышав начало разговора, но он так и не показался из своего укрытия. — Сама удача на твоей стороне, Гвол!

— Я думал, она нужна тебе! Зачем же оставлять её в руках моего братца? Или ты хочешь, чтобы Долину унаследовал Артмаэй?! — Мужчина уже не мог скрыть своей досады.

— Не горячись, — мягко посоветовал ему некто, укрывшийся в темноте. — Драконьи легенды тем и хороши, что их можно трактовать по-разному. И не забывай, Ловец Снов тоже на нашей стороне! Главное, что Золотая Жрица появилась! — было в этих словах что-то заставляющее сердце сжиматься от дурного предчувствия. Это непонятное ощущение росло и крепло, заполняя собой всё сознание, и, достигнув предела, заставило проснуться.

Этьен резко открыл глаза, но, уставившись в каменный полукруглый потолок, ему показалось, что он всё ещё спит. Место было совершенно незнакомым и даже странным: довольно обширное помещение окружали грубо сложенные стены, а тусклый свет, идущий откуда-то сверху, добавлял таинственных теней. Этьен лежал на полу на груде разномастных шкур, его голова раскалывалась, будто бы с похмелья, а обрывки чересчур яркого сна всё ещё бередили сознание. Тело было ватным и неохотно слушалось. Этьен попытался сжать пальцы, и те с трудом собрались в кулак. Воспоминания о вчерашнем дне медленно всплывали в голове, пока не задели болевую точку:

— Рена! Лу! — Этьен резко сел на своём необычном лежбище. Память услужливо восстановила почти всю картину произошедшего, кроме позорного финального момента, что привёл его в эту подозрительную обитель.