Факультет рыболовной магии - Штерн Алексей. Страница 24

Когда Пуслан с Тубузом выбрались на берег, там успела собраться порядочная толпа зевак. Все с интересом наблюдали за действиями стражников, которые никак не могли обнаружить утонувшего Воль-Дер-Мара. Кое-кто посмеивался, другие выкрикивали советы.

Протиснувшись сквозь толпу, к Тубузу подошел Топлен.

– М! С и 3! – сказал он и быстро расшифровал. – Молчи! Слушай и запоминай: Н Н И С Н! В Д МУРУ. ПЭТЕНВ. ИННЗ. П?

– Понял… почти… – сказал ошарашенный Тубуз. – А…

Но задать соплеменнику хотя бы один вопрос ему не удалось. Из воды вылезли разъяренный Еноварм и двое стражников. Они вытолкали Тубуза и Пуслана на дорогу и повели в город. Остальные стражники под руководством Тасмана остались искать тело и вытаскивать из реки повозку.

– Сбежать хотели, травители? Не выйдет! – покрикивал Еноварм. – Негодные еноты! От справедливого правосудия вам не уйти.

Эльф Малач сидел на скамеечке возле входа в герптшцогские казармы и курил длинную эльфийскую трубку. На нем было парадное профессорское одеяние, сбоку приторочена длинная шпага, на поясе висели два тонких стилета, а за плечами – старинный лук и колчан со стрелами. Солнце светило ему в глаза, Малач жмурился и пускал причудливые клубы дыма.

Рядом с ним сидел вампир Курт, на голове которого была широкополая шляпа, защищавшая от солнечных лучей.

– Что-то больно долго их нет, – сказал Курт, потирая глаза.

– Не нервничай. – Малач выпустил изо рта длинную струю дыма. – Сидим и ждем, никуда они не денутся. Главное, чтобы наши приятели сделали все как надо.

– Да, да, сидим и ждем, – вздохнул Курт.

– Расскажи-ка еще раз по порядку, как все было. Только ничего не упускай.

– Как было. – Курт надавил на глаза щепотками пальцев. – В самый разгар вечеринки мы с Топленом пошли на улицу в беседку, что за домом, в магорши играть. Там тихо, никто не мешает. А магорши у Топлена светящиеся, так что он мог играть спокойно, ну а я – сами знаете, как ночью вижу.

– Знаю, знаю, – усмехнулся Малач, – давай дальше.

– Дальше. Дальше мы всю ночь проиграли. Ничья у нас была. Когда стало рассветать, решающую партию начали. Да, пока играли, за нами постоянно одна из черепах наблюдала. Ну, какая-то там Манюанна… Вдруг она лапами своими заскребла, словно сигнал нам подавая, и к дому посеменила. Мы за ней, посмотреть, чем это она так встревожилась. Глядим, к окошку в кабинет Воль-Дер-Мара какой-то гоблин прилип. Топлен его шугануть хотел, но тот, наверное, уже увидел все, что захотел, и быстренько так к калитке побежал.

– Лицо, говоришь, успел его разглядеть?

– Успел и запомнил. Они, гоблины эти, хоть и похожи друг на друга, как две капли крови, но этого я узнаю – есть в нем что-то особое. – Курт сжал кулаки.

– Так, хорошо, давай дальше, – подбодрил Малач.

– Нам этот гоблин больно подозрительным показался. А вы, помню, просили, если я что-нибудь такое замечу, сразу сообщить. Мы решили, что Топлен во дворе Воль-Дер-Мара останется, а я за гоблином буду следить. Солнце еще не взошло, и я в летучую мышь перекинулся. Правда, под утро мне это с трудом удается: летаю не очень быстро, зрение садится. Зато ничье внимание не привлекаю. Гоблин в первом же переулке с какой-то личностью встретился. Кто он такой, мне разглядеть не удалось, хоть я в каком-то метре над их головами к стене прилепился. Он весь в черном был: плащ с черным капюшоном, сапоги черные, перчатки… Голос у него такой… особенный… Какой – передать не могу, но услышу – узнаю сразу. Гоблин ему и говорит: Мертвее не бывает, кумир.

– Кумир… – повторил Малач. – Надо же… А тот его никак не называл?

– Нет. Спросил только: Отвечаешь? Гоблин кивнул в знак согласия. Тогда этот в черном достал лист бумаги и стал писать. Я текст не видел, но что он пишет, своим чутьем по движению пера уловил. Там дословно было вот что: В своем доме убит Воль-Дер-Map. Отравители еще не успели скрыться с места преступления. Спешите!

– Грамотный доносец, – вставил Малач.

– Грамотный, – согласился Курт и продолжил: – Когда черный писать закончил, гоблин ему и говорит: Тебя, мой кумир, могут по почерку узнать! Тот хмыкнул и уверенно так сказал: У них мозгов не хватит, чтобы мой почерк сразу зафиксировать. А потом велел гоблину бежать и опустить донос в герптшцогский Ящик Правды. Тот побежал, этот тоже пошел, а я…– Курт тяжело вздохнул. – Как раз в этот момент моего тела первые лучи солнца коснулись, а это для вампира, который в образе летучей мыши обретается, хуже ожога, хуже… В общем, очнулся я в человеческом облике на том самом месте, когда солнце уже вовсю светило. И сразу к вам поковылял. Опоздал, конечно…

– Ничего, дружище Курт. Зато я успел кое-какие меры предпринять. И если твой Топлен, Четвеерг двести второй и Сероводм исполнят все в точности, как я просил, тогда… – Малач похлопал вампира по плечу, – Тогда, дружище, считай, что мы большую беду от всех нас отвели!

– А как же Воль-Дер-Мар? Как же лекпины, тролль? И что гном с Топленом и с этим… с водяным, исполнить должны были?

– А то, что им самим очень по душе: Четвеергу в ясном месте немного топориком помахать, Топлену свою манеру изъясняться применить, ну а Сероводму поплавать чуток… Ладно, подробности потом узнаешь. – Эльф поднялся со скамейки и показал трубкой в конец улицы, где появилась направляющаяся к казармам процессия.

По мере ее приближения у эльфа на душе становилось все спокойнее, а когда шествовавший впереди всех начальник наряда стражников оказался перед ним шагах в пяти, Малач и вовсе улыбался.

– Доброе утро, господин Еноварм! – нарочито громко сказал Малач, сразу концентрируя на себе всеобщее внимание. – Как служба-службушка? Не тяготит ли доблестных стражничков?!

– Ха! – не понял иронии Еноварм. – Господин прохвессор имеет возможность лично убедиться – трудимся во благо великого герптшцога Ули-Клуна, не щадя сил, здоровья и всего такого! Вот, задержали двух опаснейших преступников. – Он показал на Тубуза и Пуслана. – Так что у меня появился отличный шанс для повышения.

– Поздравляю вас, господин Еноварм! Надеюсь, повышение отпразднуем вместе? – Малач подмигнул начальнику стражников и потер ладони. – И что же натворили эти несчастные? Сдается мне, они являются кандидатами в студенты факультета рыболовной магии?

– Являлись кандидатами, господин прохвессор, являлись! – радостно провозгласил Еноварм. – Теперь их судьбе не позавидуешь: подземелье-допрос-палач. Ведь эти негодяи насмерть траванули господина Воль-Дер-Мара. Ко всему прочему, по дороге сюда они пытались бежать, но я лично их поймал! И теперь…

– Как отравили Воль-Дер-Мара? Этого не может быть! Где же он? Где тело моего друга?! Признайтесь, господин Еноварм, что вы просто надо мной пошутили!

– Да какие шутки, прохвессор! Я лично видел труп…

– Так где же он?!

– Аи, – с досадой отмахнулся Еноварм. – Утонул в этой… в Ловашне.

– Позвольте! Вы утверждали, что Воль-Дер-Мар был отравлен. – Малач обвел вопрошающим взглядом собравшуюся вокруг толпу. – Или я чего-то не понимаю, или…

– Конечно, отравлен! – повысил голос Еноварм. – Но когда мы везли тело, мост вдруг рухнул в эту… в Ловашню, и мы все в нее упали. Видите – одежда еще не высохла! А тело покойного, то есть покойник, ваш друг… – Еноварм вдруг поймал себя на том, что он, начальник стражников, оправдывается перед каким-то гражданским, пусть даже прохвессором, и это на виду у множества народа. Он приосанился и, сделав глубокий вдох, крикнул: – Тело в ближайшее время будет найдено. А преступники понесут заслуженную кару. Расступись!!!

– Стоп, стоп, стоп. – Скрестив руки на груди, Малач сделал шаг ему навстречу, так что оказался с Еновармом нос к носу.

– В чем дело, прохвессор? – отпрянул тот и инстинктивно схватился за шпагу.

– Профессор юриспруденции, с вашего позволения, – не обращая внимания на этот жест, сказал Малач. – Одна из моих прямых обязанностей – соблюдать букву закона касаемо всех жителей замка факультета рыболовной магии. Эти двое, – он кивнул на стоявших поблизости Тубуза и Пуслана. – будущие студенты факультета, и с этой минуты я объявляю их адвокатом. Господин Еноварм, советую по дружбе: если хотите избежать неприятностей, немедленно предъявите законные основания для задержания этих двух господ.