Освобождение Немезиды (СИ) - Шелкопряд Мария. Страница 4

Закончив с отдыхом, я подползла к краю ветки, которая тянулась в сторону балкона, но до форточки оставалось еще несколько метров. Вниз и вперед. По логическому расчету — ничего сложного…

И вдруг, в самый ответственный момент, зазвонил колокольчик! Раскатистый звон, больше похожий на дребезжание, словно что-то непрерывно катают по дну кастрюли, сообщал о близости опасности. На высоте пятого этажа граница охранной пирамиды находилась вплотную к стене. А значит, сидя на дереве, я оставалась беззащитна.

Сжав зубы, вместо того чтобы спуститься и со всех ног бежать в подъезд, я зажала в кулаках как можно больше длинных гибких прутьев и молодых веток. А потом, отпустив ноги с крепкой ветки, повисла выше своего балкона, немного соскользнув вниз.

Прутья выдержали, и я стала раскачиваться вперед — назад, целясь ногами в проем открытой форточки.

Проверять, выживу ли я, грохнувшись с такой высоты, вдруг сделавшейся невероятно огромной, ужасно не хотелось.

Я раскачивалась все сильнее, с каждым разом увеличивая шанс обломать ветку. Носки ног уже доставали оконную раму, но как-то изловчиться и надежно зацепиться не удавалось. В очередной раз дернувшись, я неожиданно влетела в форточку по пояс. В этот же момент что-то ударилось в грудь, от чего прутья выскользнули из рук, хотя казалось, пальцы навсегда сжались на них мертвой хваткой.

Нечто атаковавшее не удалось толком разглядеть — только смазанную серо-бело-черную массу. Существо прокричало что-то, но продолжалось это всего одно мгновенье. Не знаю, что именно сработало — амулет или граница охранной пирамиды, но ярко полыхнуло и непонятное создание исчезло. Только легче от этого не стало — я медленно, как в кошмарном сне, выскальзывала из форточки вниз, на встречу с землей!

Руки бестолково шарили в пустоте, не находя никакой опоры. Казалось, жизнь сейчас закончится, но в последний момент я расставила ноги на некое подобие шпагата. Разведенные в стороны колени оказались шире форточки и выпадение прекратилось. Тело даже протиснулась таким образом внутрь балкона на несколько жалких сантиметров, а я осознала, что времени, скорее всего, на самом деле прошло от силы секунды две-три, если не меньше.

Но радоваться рано! Несколько мучительно долгих минут ушло на отчаянное извивание. Все мышцы горели от напряжения, сердце колотилось где-то в горле. А еще такое же гадкое чувство, какое бывает если тебя толкнули в толпе. Начинаешь озираться по сторонам, гадая, откуда придет следующий удар… Но с этим помогло справиться молчание колокольчика.

Наконец удалось вывернуться так, что пальцы зацепились за раму форточки. Это помогло обрести равновесие. Я осторожно опустила уставшие ноги, уперлась пятками в стекло и стала медленно отталкиваться от него. В последний момент, когда тело поехало вперед, я успела отдернуть руки назад и вверх, сообразив, что иначе рискую выбить плечевые суставы.

Конечно, силу рассчитать не удалось, если это вообще было возможно в данной ситуации. Буквально влетев в помещение балкона, я стукнулась лбом об верхний край рамы и ободрала кожу на лопатках об нижний. Из глаз чуть ли не брызнули искры, но феерия продолжилась! По инерции колени ударились об дверь, ведущую в квартиру, и она с грохотом распахнулась внутрь. С не меньшим шумом я шлепнулась назад, ударившись еще и затылком, и сползла вниз по стене балкона.

Жалобно задребезжали стекла…

Как обычно, меня скрутил приступ тошноты, но зато когда на шум прибежали родители, на лбу уже не осталось ни шишки, ни ссадины, а кровь я успела вытереть. Цепочка амулета недовольно зашевелилась на шее — так он реагировал на пришедшую со стороны исцеляющую силу, которую не мог остановить. Содранная на лопатках кожа тоже затихла, но порадоваться счастливому завершению прогулки я не успела, только содрать с ног обувь и запихнуть под какую-то сумку, надеясь утром успеть забрать улику.

Резанул по глазам свет.

— Нельт! — в один голос воскликнули родители.

Мама поспешно поставила тяжелую вазу обратно на полку шкафа.

— Все в порядке. Просто хотела свежим воздухом подышать и упала. Балкон здесь слишком узкий, — я неловко поднялась, делая вид, что ничего особенного не случилось.

— Надеюсь, дочь, ты хотела только подышать воздухом, а не выйти из дома через форточку, — взгляд отца не предвещал ничего хорошего, но больше он ничего не сказал, только закрыл дверь балкона на ключ, который унес с собой.

Я оглянулась. На стекле по бокам от форточки красовались грязные отпечатки обуви…

Глава 2.

Столкновение

Глава 2. Столкновение

Как же тяжело вставать! До рассвета я раскладывала вещи, обставляя комнату по своему вкусу и маскируя тайники, в которых не особенно-то и нуждалась. Все — лишь бы унять запоздало нахлынувшую дрожь в коленках. Как ни крути, а нечто, напавшее на меня рядом с балконом, не относилось к обычным монстрам.

А еще, если лечь спать в это время суток, вместо сна высока вероятность попасть в странное пространство: сначала кровать станет проседать, растягиваясь, словно она из клея, а через считанные секунды тело рухнет вниз, словно меня проглотили вязкие воздушные губы. Момент перехода я особо ненавидела, как бы не старалась найти в нем что-то похожее на аттракцион. Привыкнуть так и не удалось, потому там я почти всегда оказывалась злющей и раздраженной.

А в таком взвинченном состоянии, как сейчас, оказавшись рядом с потенциальным источником ответов, я вряд ли сумею удержаться от лишних вопросов. Оставалось измотать себя так, чтобы заснуть сразу, едва коснувшись подушки…

Началось все десять лет назад, вскоре после того, как мне исполнилось семь лет. Родители утверждают, что я просто упала в обморок посреди комнаты, и они даже не сразу поняли, что это не понарошку. Я помню темноту, которая вдруг сомкнулась над моей головой.

В этой неестественной, жуткой темноте таилось нечто злое и голодное. В момент, когда происходят странные вещи, они не кажутся странными, даже если ты уже в том возрасте, когда знаешь — так не бывает. Потом можно удивляться сколько угодно, а тогда осязать разумом чужой голод и множество другой информации, казалось само собой разумеющимся.

Нечто тащило меня все глубже и глубже, выполняя чью-то волю. Не знаю как, но я понимала — оно рассчитывало за это на взаимную услугу. Все чувства перемешались в этом безжалостном мраке. Я чувствовала себя и взрослой и маленькой одновременно, испытывала невероятно сильное желание сражаться, но когда неведомое нечто с неохотой отступило, снова стала всего лишь до смерти испуганным ребенком.

Появился очень красивый молодой мужчина, выглядевший, правда в тот момент не очень — окровавленное лицо и одежда вызывали мысли о его скорой кончине, но он так счастливо мне улыбался, словно мы очутились на весеннем празднике с бесплатными угощениями, а не в кромешном мраке. Залитое кровью лицо незнакомца, тем не менее, удалось без труда рассмотреть. Тонкие брови, прямой нос, изящные бледные губы, чуть заостренный подбородок. От него не исходило никакого света, но я четко видела его во тьме, как к слову, и собственные руки-ноги.

Окровавленный мужчина протянул ко мне руку, отвлекая от попытки понять, на чем же я стою:

— Не бойся меня. Я люблю тебя. Я пришел за тобой. Иди сюда. Дай мне свою руку.

Я хотела сообщить незнакомцу, что он не в том состоянии, чтобы его мог кто-то бояться, даже маленький ребенок вроде меня, но вместо этого сделала шаг навстречу. Голос отказал мне, губы не шевелились и слова оставались в горле. Я не хотела никуда идти, понимая, что впереди ждут только новые неприятности. И нечто, которое весьма не против мной закусить.

— Иди ко мне! Еще два шага!

Если бы мужчина мог прочитать в тот момент мои мысли, то удивился бы столь циничным для семилетнего ребенка рассуждениям. Я искренне не понимала для чего идти к умирающему, ведь даже будь у меня с собой аптечка, я не сумела бы ей воспользоваться как нужно. Да и злобное нечто, как мне казалось, рассчитывало в дальнейшем на помощь именно этого типа, а значит, и помогать ему не стоило.