Я хочу быть тобой (СИ) - Дюжева Маргарита. Страница 26

— Не на улицу же, — резонно возражает муж, — а в отличную квартиру. Я в ее возрасте о такой мог только мечтать.

Я, кстати, тоже. Мы с Вадимом познакомились еще в университете и, как и подобает молодым парам, прошли через все прелести поиска пристанища. И в общаге ютились, и по съемным квартирам прыгали. Это уже потом дела пошли в гору, и мы достигли всего, что у нас теперь есть, а в юности и бпшка одна на двоих была, и пешком через весь город, чтобы деньги сэкономить.

Так что условия у Зайки более чем достойные, и по идее мне не за что испытывать стыд, но он есть. Я чувствую себя обманщицей и жестокой родственницей, выкинувшей из своего дома бедную девочку. Прямо Кошкин Дом какой-то.

— Все с ней будет хорошо, — убежденно произносит Вадим, — а у нас с тобой своих забот хватает.

— Каких забот?

— Где будем делать детскую?

Боже, я обожаю этого мужчину. Настолько сильно, что сердце пропускает удар и томительно сжимается.

— Кстати, — как бы невзначай произношу, накручивая прядь волос на палец, — кто-то грозился, что будет ходить без трусов, как только Зайка от нас съедет…

— Ни слова больше!

Он устраивает мне шуточный стриптиз, и я хохочу, как дурочка, а потом уже становится не до смеха. И про стыд как-то забывается. Классно, когда дома только мы вдвоем и можем делать что захотим, где захотим и так громко, как захотим.

Пожалуй, идея с переездом Зайки на квартиру была не так уж и плоха.

Тем более племянница все равно была под боком, и мы виделись каждый день. На ужин она неизменно была у нас, и даже по утрам заскакивала, чтобы перехватить кофе перед универом.

В общем, спустя пару дней я окончательно успокаиваюсь и полностью переключаюсь на более важные задачи.

Как и любая беременная девушка я хочу только одного: чтобы беременность прошла удачно, и с ребенком все было в порядке. Поэтому со всей ответственностью подхожу к рекомендациям врача. Сдаю анализы, покупаю мешок витаминов и клянусь себе, что буду соблюдать режим. Спать ложусь не позже десяти, перед этим гуляю, стараюсь не виснуть в телефоне и перехожу на здоровое питание. На работе тоже не упираюсь, делаю все размеренно и с душой. Всех денег все рано не заработаешь, так что безжалостно сокращаю количество проектов. Здоровье важнее.

Единственное от чего я не могу отказаться, так это от мастер-класса в Питере. Записаться на него было большой удачей. Желающих — тьма, а мест всего сто и все разлетелись меньше чем за час. Поэтому даю себе обещание, что это первая и последняя командировка во время беременности и иду собирать сумку.

Вадим провожает меня на вокзал:

— Аккуратнее там.

— Не переживай. Я сама аккуратность.

— Сам разберусь, переживать мне или нет, — ворчит супруг, а я смеюсь, встаю на цыпочки и целую его в нос.

Он будет просто чокнутым папашей.

Объявляют отправление, и я поспешно заскакиваю в вагон. Машу Вадиму, дышу на окно, рисую сердечки и в тайне радуюсь тому, что поездка продлится всего два дня. Мне не хочется уезжать. Тоскливо. А когда поезд трогается, унося меня от него, накатывает необъяснимая тревога.

Перрон еще не закончился, а я уже пишу мужу сообщение:

Люблю. Скучаю

Отправляю, и одновременно с этим получаю послание от него самого. С точно такими же словами.

Десять минут.

Пять.

Две.

Одна.

Прощай Мила! Хорошего тебе мастер-класса, можешь не торопиться обратно, а еще лучше если где-нибудь потеряешься насовсем.

В тот самый момент, когда ее поезд трогается от перрона, я танцую победный танец в своей новой гостиной. Ем клубнику и запиваю йогуртом, хотя в честь такого праздника не отказалась бы от чего-нибудь покрепче, но нельзя. На этот вечер у меня большие планы. Просто колоссальные. Я наконец перехожу к самому важному, самому приятному и, что уж скрывать, к самому волнительному пункту своего плана, поэтому готовлюсь с особой тщательностью.

Долго стою в душе, наслаждаясь теплыми струями, бегущими по коже. Проверяю все ли у меня везде красиво и гладко. Потом долго занимаюсь укладкой, с особой тщательностью слежу чтобы нигде ничего не выбивалось и не пушилось. В итоге волосы шикарным водопадом, цвета молочного шоколада рассыпаются по плечам.

Мое самое невинное светлое платьице, на тонких бретельках и с оборками по подолу, давно готово и лежит на кровати дожидаясь своего звездного часа. Надев его, я долго кручусь перед зеркалом, рассматривая себя со всех сторон. Мне оно не нравится, я в нем, как сельская простушка, но для образа девочки-ромашки лучше не придумаешь.

— Сама невинность, — подмигиваю своему отражению.

Предвкушение дурманит разум. Я представляю, что сегодня будет, как это будет и не могу дышать, плавясь под сокрушающим цунами возбуждения.

Медленно покачивая бедрами, я тяну кверху легкий подол. Мягкая ткань струится по загорелым бедрам и холодит кожу, вызывая еще большее томление в груди и волны мурашек.

Поднимаю подол еще выше, обнажая белоснежный треугольник трусиков. Представляю, как их будут с меня снимать — мучительно медленно, опаляя кожу дыханием и прикосновениями.

Му-у-урррр.

Не отрывая взгляда от своего отражения, я облизываю губы, прохожусь языком по кончикам пальцев и запускаю их под резинку белья.

Глаза сами закрываются.

Мне чертовски хорошо. Я знаю свое тело, умею его ласкать так, чтобы ощущения затапливали с головой. Я кайфую от этого. Но в этот раз не могу отделаться от ощущения, что устала придумывать и развлекать фантазиями. Я хочу по-настоящему, кожа к коже, с рваным дыханием, растворяясь в чужих руках.

Едва хватает сил дождаться вечера, и как только стрелка на часах перешагивает заветную отметку, я выбегаю на улицу. Дорога до Зотовых занимает всего пару минут. Возле дома я притормаживаю и важно киваю уж примелькавшимся соседям, потом достаю из сумочки связку ключей и отпираю заветную дверь.

— Я дома! — зачем-то кричу и тут же прыскаю от смеха.

Никого кроме меня здесь нет, и никто не мешает мне спокойно пройтись по комнатам. Хотя комнаты меня не волнуют, я поднимаюсь прямиком в хозяйскую спальню и долго смотрю на заправленную кровать. Вспоминаю, как ночью подсматривала за Милой и Вадимом, и снова тяжело дышу.

Сегодня все случится…

Но чтобы все прошло как по маслу нужно еще кое-что подготовить, поэтому я отправляюсь на кухню. Мне нужно сделать кое-что вкусное. Особый десерт, от которого у Вадима точно пойдет кругом голова.

Я кайфую от самого процесса. Кухня настолько удобная и продуманная до мелочей, что готовить на ней — одно удовольствие, словно специально для меня делали. Я бы только стулья поменяла на более современные… Хотя, кто мне мешает? Потом сменю. И стулья, и занавески на более модные, чтобы золотыми нитями блестели, и вот эти дурацкие баночки, которые так нравятся Миле. Скоро тут все будет по моему.

К приходу Вадима все уже готово. Стол накрыт, чай заварен, а я сама чуть живая от волнения сижу на стульчике и не знаю, куда себя деть от волнения.

А он все не идет. Ни в семь, как обычно, ни в восемь, ни полдевятого. Капец, блин!

Я места себе не нахожу, но не имею права ни звонить, ни спрашивать где он. У меня в душе кипит и пенится от нетерпения, а он где-то шляется! Почему, когда Мила дома, Вадим летит домой, а стоило ей только отлучиться, так он где-то пропал.

Может, у него баба есть? Прыскаю со смеху. Вот было бы прикольно, если бы у него была любовница, а дура Милка сидела с развесистыми рогами и грезила о вечной любви. Я бы от души поржала.

Хотя… даже если у него нет любовницы — это не беда. Сегодня будет.

В начале десятого у меня щелкает где-то под ложечкой, и я чувствую, что он едет. А когда ворота плавно откатываются, впуская во двор большую черную машину, почти падаю в обморок. Голова кругом.

Хлопаю себя по щекам и строго приговариваю:

— Соберись тряпка! Не хватало еще облажаться в такой ответственный момент!