Катализатор для планеты (СИ) - Мраги Лина. Страница 72

― Нет, нет и нет! Не прос-си, не с-скаж-жу... Кари, мне пора... Рассвело с-совс-сем...

Туман над рекой рассеялся, светила сияли единым целым, а лёгкий бриз успел подсушить на мне одежду. Я обняла ангалина крепко-крепко, вдохнула запах моря и свежей рыбы, исходящий от его чешуи и мягкой нежной шкуры:

― Мы столько времени провели вместе, а я... так с тобой и не наговорилась...

― Я тож-ж-же...― Макс сильнее стиснул меня и уткнулся сзади в шею, вдохнул мой запах и нежно лизнул внизу затылка, там... где заканчивается рост волос... От такой интимной ласки я вздрогнула, а по его шкуре пробежали золотые и сиреневые искры.

Резко отстранившись, одним прыжком, он сиганул в воду. Холодные брызги смешались со слезами. Я сидела на берегу, вперив взгляд в синь воды, и пыталась угадать, где он вынырнет. Но его нигде не было видно...

В город я вернулась через несколько часов. На подходе ожидала увидеть усиленную охрану, бегающих туда-сюда солдат и чиновников, интенсивное движение и суету, но... Ничего подобного не было. Охранников у стен, у ворот и у проходов к мостам, было то же количество, что и всегда. Народу, естественно, прибыло уже много, но пока ничего необычного я не заметила. Я спокойно вошла в город и прямиком направилась на центральную площадь. «Неужели пропажу заключённого ещё не обнаружили?!― гадала я по пути.― Если так, то это очень хорошо. Грас сумеет убраться подальше, до полудня ещё далеко».

На площади стояла виселица с пятью свисающими верёвками, а неподалёку на помосте плаха. Картина, точь-в-точь, как я видела в разных исторических фильмах. Никаких дополнительных сообщений или приказов на досках для объявлений не было. Я не могла поверить: заключённый, смертник и к тому же не просто какой-то обычный преступник, а из «золотой» банды, исчезает из камеры, а никто и ухом не ведёт! Чудеса, да и только! Но мне-то такая ситуация, как раз на руку! Фантастическое везение! Возможно лишь одно объяснение. Из Банкорской тюрьмы нельзя убежать! Все уверены в этом настолько, что никто даже не допускает мысли об обратном! Вот поэтому пока никто и не чешется. Что ж... Посмотрим, что будет дальше!

Крианн не очень сильно удивился, увидев меня на пороге. Он просто оглядел меня с ног до головы и сказал:

― Доброе утро, эрдана Карина... С вами всё в порядке?

― Доброе утро, фаэдр Крианн. Спасибо, всё хорошо...

― Тогда проходите, скоро будет завтрак.

Я достала жемчуг, предназначенный для хозяина, и сунула ему в карман:

― Наш общий знакомый просил передать...

Крианн одобрительно кивнул и похлопал себя карману.

― Он покинул Банкор, так что отдайте его долю мне... Я тоже скоро отправляюсь, поэтому, если можно, с продажей не тяните...

― Я всё понял, эрдана, будет сделано. А он вернётся?

Я пожала плечами:

― Не знаю... Возможно, что нет... Но его брат должен прибыть на замену...

Мужчина пристально посмотрел на меня, а потом тихо спросил:

― Откуда вы это знаете? Ангалины с людьми не разговаривают...

Я не придумала ничего другого, как ответить:

― Окатан слухами полнится...

Мой собеседник заулыбался в широкую бороду и погрозил мне пальцем:

― А с вами приятно иметь дело, эрдана Карина!

― Кари... Можно просто, Кари...

Казнь должна была состояться на следующее утро, а ещё через сутки начиналась праздничная неделя. Народу в Банкор прибыло столько, что на улицах, вернее, мостах было не протолкнуться. Почти целый день после того, как я распрощалась с Грасом и Максом, я провела в своей комнате: сначала плакала, потом заснула, а после, опухшая и зарёванная, заявилась к Мозговому в библиотеку.

Профессор ползал по полу, вычерчивая карту на большом плотном листе. Глянув в мою сторону и не говоря ни слова, он полез в заветный шкафчик.

― Тебе не кажется, что если будешь продолжать меня спаивать, то я стану алкоголичкой?

Он достал бутылку красного вина и разлил по бокалам:

― Нет, не кажется...

― Почему?

― Тебе такая участь не грозит, моя дорогая... тебя не тянет,― и он хитро улыбнулся,― да и пьём мы, не по-настоящему. Хотя мне... очень нравится это дело...

Я взяла бокал и уставилась в бордовую жидкость:

― Но ведь ты ― это я...

― Верно...― он присел рядышком и прижался головой к моему виску.

― Тогда я опять ничего не понимаю...

― А надо ли понимать? Может важнее чувствовать?

Я сделала глоток, и терпкое вино разлилось теплом в желудке.

― Что ты хочешь этим сказать?― я еле сдерживалась, чтобы опять не разрыдаться.

― Скажи, только честно... Какие чувства, эмоции, ощущения ты сейчас испытываешь?

Я глубоко вздохнула:

― Тоску... боль... жалость к себе, какую-то непонятную обиду и... острое желание того, чтобы всё это закончилось... Я опять осталась одна...

― Почему одна... А я?

Я глянула на Мозгового: его глаза были влажные и запах, который я периодически ощущала возле него, усилился.

― Прости... прости, Мозг...― отставив бокал, я обняла его и спрятала лицо от пристального взгляда.― Как я могла такое сказать... Ведь ты со мной, всегда со мной... По крайней мере, в этом мире...

Профессор нежно гладил меня по спине и шептал:

― Ты не одна... Не одна, девочка моя... Оглянись вокруг, у тебя здесь уже столько друзей и не только... А про меня и говорить нечего. Ты для меня всё... Всё, что в жизни есть у меня, как поётся в песне. Я живу только благодаря тебе... Если бы не ты... Если бы не ты...

«Странно... Как загадочно он говорит... И о чём?! Я опять ничего не могу понять...». Подняв глаза, я глянула на Мозгового и... не смогла оторваться. Его глаза из карих стали тёмно-фиолетовыми и в них, как тонкие узкие молнии, светились сиреневые прожилки. Такой нежный, лиловый оттенок я часто видела в ночном небе, в размытом контуре самой прекрасной туманности.

То, что произошло дальше, объяснению не поддаётся. Словно под каким-то гипнозом, мои губы открылись и, не отрываясь от глубин этого космического взгляда, я впилась рот Мозгового жарким поцелуем. А он... Он ответил... И так!!! Никто и никогда меня так не целовал! Сколько времени длилось это безумие не знаю. Я открыла глаза и вскочила. За окном вечерело, но до темноты было ещё далеко. Сердце колотилось как бешеное, а внутри, внизу живота, известные всем бабочки, так хлопали своими крылышками, что казалось, будто сейчас я распадусь на сотни или тысячи порхающих созданий. Что это было?! Хотя... Стоп... Что это я знаю... И как называется такое физиологическое ощущение, тоже знаю... Но как?! Откуда?!

Когда-то докторами, которые вытаскивали меня с того света после осложнений, было сказано конкретно: полноценной женщиной я больше никогда не буду. На физическом и гормональном уровне некоторые важные для женщины функции не будут мне доступны. Я могла, конечно, иметь физическую близость с мужчиной, только толку... Ни детей, ни удовольствия... Поэтому после больницы и тяжёлого развода в сторону противоположного пола я старалась не смотреть, хотя не могу сказать, что мужчины меня совсем перестали интересовать. А ведь было! Было уже что-то подобное! Тогда с Кареллом в лесной избушке! Я его захотела! По-настоящему! И хоть ощущения были не такими острыми, как сейчас, но желание-то было. Почему я не обратила тогда на это внимание, не придала значения?! Но Мозговой?! Что он со мной сделал?! Или это я с ним сделала?! Или сама с собой?! О, боги! Да что ж это такое?!

Я схватила кувшин с водой, подбежала к ванной и вылила его себе на голову. В дверь постучали.

― Кто?!― наверно я очень сильно рявкнула.

― Эрдана...― голос Гарри дрогнул,― простите...

Накинув полотенце, я рывком распахнула дверь.

― Простите, я помешал... Там ваш Гун пришёл...

― Спасибо, Гарри, позови его сюда.

Парень кивнул и быстренько ретировался. А Гун принёс новости... И очень интересные! Оказывается, просочились слухи, что в тюрьме умер заключённый и именно тот, к которому я ходила на свидание! Поэтому Гунар, как только узнал такое, сразу поспешил ко мне.