Дом восьмого бога - Мраги Лина. Страница 53

Когда местные разошлись, управляющий подвинул кресло и уселся рядом:

― Может… повременишь пока с отъездом?

Карелл удивлённо-вопросительно глянул.

― Вдруг ещё «гости» нагрянут?― упитанный фаэдр теребил в узловатых пальцах край широкого камзола.― Ангалины молодцы, конечно, только ведь с ними толком не поговорить, не обсудить ничего, а на пальцах объясняться сложновато...

Карелл широко, искренне улыбнулся:

― На недельку останемся, поможем и со стеной, и на пристани. Среди моих есть человек десять из Гейзы, мастеровые хорошие и воины отличные. Если согласятся, могу оставить их в городе.

Балмаар заулыбался в пышные усы:

― Это было бы очень хорошо! После сегодняшнего понятно, что Элган не настроен договариваться с вольными городами.

Некоторое время они ещё обсуждали оборонительные и хозяйственные вопросы, а потом атаман засобирался:

― Посты нужно проверить. Я сам всех объеду, не беспокойтесь...

― А ужин?

― Нет, спасибо...― и дружески похлопав городского главу по плечу, вышел из приёмной.

Тагри.

На третьи сутки стоянки, на «Медузу» заявились посланники первого пархонта. Нас троих, капитана, Дайка и меня, вызывали в управу завтра к полудню. Почти всю ночь я не спала ― не давали покоя мысли о Максе. Где он?! Как он?! Всё ли с ним в порядке?! Получилось проникнуть за нами в город?!

Сидя на палубе, я вглядывалась в блики на тёмной воде и гладила Бумера, который тоже чувствовал моё беспокойство, так как всё норовил прижаться посильнее, заглядывая в глаза и тоненько поскуливая. Несмотря на глубокую ночь, город не спал. То тут, то там слышались голоса, горели факелы и фонари на кораблях и лодках, а также на длинных, высоких, каменных причалах. Да и на самом центральном острове чувствовалось какое-то движение, в виде мелькающих местами огней.

Вскоре притопал Дайк, как обычно, с одеялами:

― Где же Макс может быть?

― Ты тоже о нём думал?

― Да почти всё время, с тех пор как мы разделились. Не хватает его...― и устроился на соседнем мешке с сеном.

― Будем надеяться, что с ним всё хорошо. Море, вода ― это его стихия... Только тревога не покидает... Да и что завтра будет? Выпустят нас или нет? А если нет?

― Не думай об этом,― Дайк нежно поглаживал мою ладонь.― Кто ж знал, что так получится, и вместо Гейзы мы окажемся в Тагри...

Рассвет только занимался, когда я открыла глаза. Раннее-раннее утро, а над водой густой туман. Скрутившись калачиком, рядом спал Дайк, а Бумер, как только я проснулась, лизнул в щёку и начал быстро переминаться с лапы на лапу, призывно поглядывая на левый борт. Я встала и, стараясь ступать как можно мягче, свесилась вниз в белую пелену.

Кругом было настолько тихо, что даже плеск воды не нарушал безмятежного утреннего спокойствия. Я пристально вглядывалась плотную дымку, пока не заметила, как она закружилась маленьким вихрем. Из воды высунулась чешуйчатая голова.

― Максик!― радостно зашептала я и перекинулась с борта чуть ли не вполовину.― Как ты мой хороший?!

Он улыбнулся во всю клыкастую пасть:

― Вс-с-сё хорош-ш-шо... Я здес-с-сь... Охрана дрыхнет без-з-з задних ног... Я видел как ночью они прикладывалис-с-сь к фляге.

― Ты не слишком мёрзнешь?! Мы скучаем без тебя...

Он продолжал улыбаться:

― Не мёрз-з-зну, не волнуйс-с-ся. Какие новос-с-сти? Сколько вас-с-с ещё тут продержат?

― Не знаю. Сегодня к полудню в управу приказали явиться, может что-то и решиться...

― О вас пош-ш-шли с-с-слухи в городе. Я с-с-слышал, как люди говорили, что прибыла ш-ш-шхуна с Вос-с-стока и среди прибывш-ш-ших лекарь ― ученик Алцелана, а с ним юноша с небес-с-сными глазами с-с-силы невиданной... Что ты тут уж-ж-же натворила?!

― Ох, Максик... Я только лишь пыталась сделать так, чтобы меня не приняли за женщину, да перестаралась немного: башенку на крыше разнесла, да кованую вывеску в стену впечатала.

Мой чешуйчатый друг захихикал, прикрывая хвостом морду:

― Вот нельз-з-зя тебя ос-с-ставлять без прис-с-смотра, никак нельз-з-зя!

― Да ладно тебе...

― Макс!― Дайк свесился рядом.― Я так рад тебя видеть!

― Я тоже! Вс-с-сё, туман рассеивается... Я тут неподалёку, не волнуйтес-с-сь за меня,― и стрельнув в Бумера тонкой, солёной струйкой исчез под водой.

Мы с Дайком облегчённо выдохнули: Макс здесь и с ним всё в порядке. День начинался благоприятно, однако последующие события довели нас с моим дорогим Нянем до полуобморочного состояния и, нам ещё раз пришлось убедиться, что жизнь ― штука непредсказуемая и невероятная.

Ближе к полудню капитан, Дайк, я и, конечно же, Бумер сошли с «Медузы» и, в сопровождении двух высоких конвоиров, направились в город. Перед выходом я тщательно осмотрела себя, чтобы моя внешность соответствовала уже представленному образу. Высокое горло вязаного свитера закрывало шею, скрывая шрам и лимм, плотный кожаный жилет и накинутый поверх короткий непромокаемый плащ неплохо расширяли плечи; любимые высокие сапоги из крокодила, топорик за поясом, меч, пристёгнутый к широкому ремню ― всё это вносило необходимую мужественность. А вот мягко ступающий рядом Бумер, которого я держала за короткую цепь, вообще, придал мне воинственный и весьма угрожающий вид, как успел шепнуть капитан.

Мы шли тем же маршрутом, что и первый раз. Народу кругом было уже гораздо больше. Многие приехали непросто к началу празднований, а на летний сезон в основном мастеровые и те, кто предпочитал рыбачить и работать на погрузке вместо того, чтобы пахать землю и пасти скот. Тагри был своего рода перевалочной базой между южным побережьем и остальной частью Северных территорий.

Пока мы нарезали круги на пути к администрации, я рассматривала окружающих, а те также пристально рассматривали нас. Позади слышались комментарии: «Вот они... те, с Востока... А парень-то и правда, синеглазый... А псина-то, псина какая, прямо волк...».

Я вслушивалась в голоса за спиной, стараясь запомнить слова нового языка. Через некоторое время стало понятно, что язык северян очень похож на общеокатанский, на котором говорили все Восточные территории. Однако скорее, это был диалект или наречие, чем самостоятельная языковая форма. Слова были очень похожи, да и значения во многом совпадали, просто произносились по-другому и иначе ставились ударения. Зная окатанский, выучить язык северян не составило бы труда, хотя местное начальство разговаривало с нами на нашем, восточном языке.

Пока я размышляла на лингвистические темы, мы вышли к небольшой площади, от которой до пункта назначения ходьбы было не более десяти минут. Здесь развернулась торговля и, выстроившись гуськом, мы начали протискиваться вдоль лотков и палаток с шикарными мехами и выделанной кожей. Да-а-а! Северяне знали толк в кожевенном деле! У меня рот открылся от такого разнообразия. Какие меха! Какие шкуры! А кожа! Выделка! Ни в Маргосе, ни даже в Банкоре я не видела ничего подобного.

Очень хотелось пощупать, погладить, зарыться носом в бесподобную пушистую красоту, но Дайк, заметив мой живой интерес, предусмотрительно шикнул, чтобы я «захлопнула варежку» и придала лицу более серьёзное выражение. И вот когда это коже-меховое великолепие закончилось, и мы вписались в очередной поворот из-под низкой телеги прямо мне под ноги бросилось какое-то чудище в грязных лохмотьях и скрюченными, заскорузлыми пальцами вцепилось в щиколотку.

Всё произошло настолько быстро и неожиданно, что никто не успел среагировать, даже Бумер. От запаха гниющей, разлагающейся плоти я чуть не задохнулась, а мой волчонок, хотя это слово уже не совсем подходило к его габаритам, ошарашено пялился на ползающее у моих ног вонючее страшилище. Один из конвоиров, здоровый, мощный блондин резко обернулся, так как топал впереди и, скривив гримасу отвращения, с размаха ударил тяжёлым сапогом этого страшного, заросшего длинными грязными космами человека:

― Пшёл прочь! Не пугай наших гостей!

Я вздрогнула, будто сама получила, а несчастный только охнул и откатился в канаву у мостовой. Капитан наблюдал эту сцену с непроницаемым лицом, а Дайк незаметно сжал мою ладонь и прошептал: