Дорогами Итравы (СИ) - Лешева Мила. Страница 245

Первые месяцы после возвращения в Торен остались в памяти Эли как нескончаемый круговорот лиц и событий. То, что Рен согласился на пост канцлера, не удивило ее: он никак не мог отказать Нарвену в помощи в то время как в стране творится полный кавардак. А вот старая традиция вертанского Двора, согласно которой именно супруга канцлера являлась старшей придворной дамой, имея власть едва ли не равную (а порой и большую) власти королевы... да, эта традиция оказалась для нее сюрпризом! Впрочем, ей достаточно давно не пользовались, так что Рен, по его словам, даже и не вспомнил о ней, давая согласие Нарвену на свое назначение. Рассказывая Эли об этом и о своей беседе с королем, натолкнувшей того на это решение, Рен мялся и бросал настолько виноватые взгляды... Словом, ей оставалось только слегка подуться, вздохнуть, взлохматить волосы мужа, получив в ответ его влюбленный взгляд... и принять назначение! По здравом размышлении она решила, что все не так уж и плохо, не зря же ее столько лет муштровали в Школе? А новое положение поможет уберечь их семью, да и лениться она не привыкла, так что уже через пару дней после возвращения изнывала от жажды деятельности, рьяно копаясь в приносимых Реном докладах наместников...

Порыв ветра ударил в окно, заставив стекла задрожать. Эли поднялась и подошла к окну, за которым свирепствовала настоящая буря, столь редкая в Торене: ветер завывал и гнул деревья, а дождь заливал все вокруг косыми струями. Совсем как тогда, пять лет назад! Поежившись, Эли присела на подоконник (одна из маленьких странных привычек, как называл это Рен) и невидящим взглядом уставилась в окно. Однако перед глазами ее явственно встала совсем иная картина...

Просторная комната скупо освещалась несколькими свечами, и стоявшая у окна фигура могла бы показаться лишь тенью среди теней. Промолчи, и она скользнет в сторону, растворяясь во мгле... Эли на миг замешкалась, прогоняя странное настроение, присела в реверансе, почтительно склонив голову, и негромко произнесла:

- Добрый вечер, Ваше Величество.

Стоявшая у окна тень повернулась, сделала шаг вперед, обретая плотность, взглянула на Эли и каким-то ломким голосом ответила:

- Герцогиня эн Арвиэр... Вас прислали сообщить мне приговор? И чего же желает мой супруг, что меня ждет? Развод, заточение... Что? И да, вы можете сесть.

Обождав, пока королева не опустилась в кресло, Эли заняла соседнее. Даже в полумраке было заметно, насколько плохо выглядела Лиена: лицо утратило краски, под глазами темные круги, сухие, точно обметанные лихорадкой губы... Несмотря на то, что в комнате было тепло, королева судорожно куталась в шаль, демонстрируя растерянность и неуверенность в себе, а пальцы странным, каким-то старушечьим движением обирали длинную бахрому. Подавив в себе невольную жалость, Эли спокойно ответила:

- Его Величество гневается на Вас, в этом Вы правы, однако столь серьезных мер он принимать не собирается.

Королева недоверчиво взглянула на нее и уточнила:

- Что, ни развода, ни ссылки в какой-нибудь замок в глуши, где на день пути не встретишь ни одного путника?

Эли невольно подумала, что у нее самой подобный вопрос прозвучал бы язвительно, в то время как ее собеседница задала его робко, точно боясь услышать ответ. Стараясь говорить всё так же ровно, ответила:

- Нет, Ваше Величество. Однако Ваши передвижения по дворцу пока ограничены для Вашей же безопасности, сейчас в Торене слишком неспокойно.

- Это очень... милосердно со стороны Его Величества... - облегчение на лице Лиены не увидеть мог лишь слепой, - леди Элира, я хотела узнать... Правда ли, что в покушении на Нарвена замешан мой покойный дядя? Или вы не можете об этом говорить?

- В этом нет тайны, Ваше Величество. Сожалею, но многие факты действительно свидетельствуют в пользу того, что именно герцог эн Врис организовал состоявшееся пять дней назад покушение. Конечно, всей правды теперь, после его скоропостижной кончины, мы уже не узнаем...

Губы королевы исказила усмешка, полная горечи и отвращения. Похоже, даже она не верила в то, что смерть дяди, столь неудачно подавившегося рыбной косточкой, была лишь несчастным случаем. Особенно с учетом того, как вовремя она произошла - теперь король не мог ни в чем обвинить своего тестя напрямую иначе как давая тому повод к войне.

- Вокруг меня одни предатели, - Лиена почти шептала, - сначала лорд Морвин, затем мои придворные, теперь дядя... Нарвен меня теперь ненавидит? А ваш супруг, леди Элира?

- Ваше Величество...

- Скажите честно! Я знаю, что не нравлюсь вам, так не лгите...

Эли вздохнула:

- Ваше Величество, никто из них не испытывает к Вам ненависти, даже мой супруг, пусть Вы и обвинили его в немыслимом преступлении.

- А вы? - глаза королевы лихорадочно блеснули, - нет, вы меня не ненавидите, не считаете достойной... А может, даже жалеете? Мне не нужна ничья жалость!

Последние слова она почти выкрикнула. Эли вздохнула, жалея, что не запаслась перед посещением королевы успокоительным отваром, и не зная, что ответить. Вернее, знала, но сказать это вслух... Хотя... Право ей такое дали, и может, в самом деле пришло время для самого горького в мире лекарства - правды?

- Вам действительно вряд ли нужна чужая жалость, довольно и своей. Вы купаетесь в жалости к себе, упиваетесь ею... Вместо того чтобы сражаться за свое счастье!

Впервые за время их разговора перед Эли была королева. Вскинув голову, она отчеканила:

- Вы забываетесь!

- Как Вам будет угодно, Ваше Величество, - Эли церемонно склонила голову и поднялась, - простите, я не смею более навязывать Вам свое общество. Но прежде я позволю себе сделать небольшое замечание. Знаете, почему часто говорят, что у королей не бывает друзей? Причина проста - мало кто из правителей готов выслушивать неприятную правду хоть от кого-либо. Вы просили не лгать Вам, и я всего лишь выполнила Вашу просьбу, но увы...

- Сядьте, леди Элира, - приказала королева. Какое-то время она сидела молча, ломая тонкие пальцы, а затем тихо произнесла, - продолжайте.

- Если Вы этого хотите... Мы говорили о жалости... С моей стороны это не жалость, скорее сочувствие. Я сочувствую Вам, поскольку понимаю Ваши чувства к королю, однако повторюсь: у Вас есть еще шанс наладить взаимопонимание с венценосным супругом. Но для этого Вам придется осознать свои ошибки, принять их и двинуться дальше.

- А вы будете меня направлять? - скривила губы королева.

- Я не претендую на роль Вашей наперсницы, - мягко ответила Эли, - однако обязана сообщить Вам, что как супруге канцлера мне пришлось занять место старшей придворной дамы. В связи с этим нам придется проводить немало времени вместе, и враждебные отношения между нами не помогут Вам вернуть благоволение короля. Особенно с учетом того, что все мужчины, независимо от их ранга, терпеть не могут женские склоки!

После этих слов в комнате воцарилось напряженное молчание, прерванное осторожными словами королевы:

- Скажите, леди Элира... Вы уверили меня, что ни мой, ни ваш супруг не испытывают ко мне ненависти, однако что все-таки насчет вас? Вы же... В ту ночь, когда исцелили короля, я не узнала вас, и только потом поняла, откуда мне знакомо Ваше лицо...

- Вы говорите о том, что я одаренная? - уточнила та и, получив кивок королевы, чуть улыбнулась, - ни о какой ненависти речи не идет. И, Ваше Величество... Не уверена, что Вы понимаете, что делаете, однако позволю себе дать Вам совет на будущее: не стоит так отчаянно искать оправдания своим действиям, заставляя себя поверить в ненависть всех тех, кто имеет с Вами дело. Когда я говорила, что сочувствую Вам, то ни капли не лгала: многое из случившегося - Ваша беда, а не вина. И даже Его Величество признал: Вы с честью выдержали испытания, к которым Вас совершенно не готовили, удержав страну от развала. И я убеждена: когда король немного успокоится, именно эти соображения выйдут на первый план.

Королева, внимательно вглядывающаяся в лицо Эли все время этой краткой речи, как-то растерянно проговорила: