Первые уроки (СИ) - Горбачева Вероника Вячеславовна. Страница 55

Всё страньше и страньше. Два оборотня на один консилиум – не многовато ли? Какое вообще они имеют отношение к сбежавшей от мужа девушке?

– Итак, господа…

Обведя взглядом собрание гостей, устроившихся в креслах, сэр Персиваль продолжает:

– Я собрал вас, чтобы сообщить важные новости о леди Глории. Сейчас она совершенно здорова телесно, чего, к сожалению, нельзя сказать о душевном состоянии; но с последним мы работаем. Однако нами были выявлены обстоятельства, о которых мы считаем обязательным поведать её новой семье. К немалому нашему удивлению, при обследовании пациентки были выявлены признаки непроявившегося оборотня: необычайно высокий уровень регенерации тканей, весьма специфичный состав крови, но главное…

Очень хочется переспросить, но вроде со слухом у меня нормально. Эта девочка – оборотень? Но позвольте! Я таки тоже немножко маг, ауры вижу и даже уже могу кое-что по ним определять. Но в нашей беглянке ничего не заметила. Там и проблесков магии не было!

Да и в воспоминаниях её ни разу не проскочило даже намёка на оборотничество, как и вообще какой-то Дар…

 – Хм, – только и выдаёт дон Гальяро. – Странно. Очень странно.

Дон Теймур быстро переглядывается с сыном, лица у обоих становятся одинаково непроницаемы. Супруги Ким в ответ на их вопросительные взгляды синхронно кивают, вежливо, почти как японцы, сложив ладони. Таким же утвердительным кивком ограничивается Аркаша, вновь занявший свой пост у окна.

Лишь дон Куадро, о котором мне пока ничего неизвестно, хранит молчание. Но отнюдь небезразличное. Похоже, услышанное повергло его в глубочайший шок.

Выдержав паузу, доктор собирается продолжить, как вдруг дон Куадро неожиданно взрывается:

– Не может быть! Оборотень? Не может такого быть!

Он даже головой трясёт, будто пытаясь отмахнуться от того, с чем не согласен категорически.

– В этой девочке изначально, от рождения не было ни капли магии! Вообще никакой!

Выдохнув, он прикладывает руку к сердцу. Кое-как справляется с эмоциями – и с благодарностью принимает стакан воды от леди Ди. По кабинету плывут ароматы ландыша и валерианы.

– Благодарю, донна. Простите, господа, но я никак не ожидал… Узнать такое о Глории, малышке Глории, в которой изначально не было ни капли магии! Да её жалел весь персонал: к нам ведь пристраивали исключительно одарённых детишек, а она... Воспитательницы и нянечки боялись, что для простой девочки трудно будет подобрать новую семью, и за моей спиной спорили, кому из них удочерить этого прелестного ребёнка. Девочка была пуста магически, клянусь вам, наши диагносты не ошибаются! Окажись у Глории дар, мы бы подобрали для неё родителей с такой же или родственной магией. Неужели мы все, все – проглядели? Чудовищно! Непростительно!

Он закрывает лицо руками.

– Успокойтесь, друг мой.

Доброжелательный тон дона Теймура возвращает страдальца к жизни.

– Это не ошибка и не недогляд, дон Рикардо. Вам не за что себя винить. Позвольте господа, я поясню.

Он обводит нас взглядом.

– Дон Рикардо Куадро более полувека возглавляет единственный в Террасе приют для найденных детей. Маленькая Глория росла там до трёх лет. Принято считать, что магические способности, даже мизерные, к тому времени непременно проявятся, а если нет – значит, их нет вовсе. Поэтому, при так и не объявившемся Даре, девочке нашли семью, где она воспитывалась, как обычный человек. Дон Куадро, ваши чувства мне понятны. Тем не менее, должен заметить: иногда, хоть и редко, магия просыпается в носителе много позднее, чем принято считать.

– Вам известны примеры? – живо интересуется сэр Ким, как-то по-птичьи склоняя голову к плечу. Его спутница тем временем молча поднимается, оказывается за спиной у расстроенного дона Куадро и опускает руки на его плечи, что-то успокоительно нашёптывая, окутывая голубой целительской аурой.

– Разумеется, – помедлив, отвечает мой свёкор. – Я сам – живой пример. Полагаю, моя вторая ипостась вам известна? Так вот: до достижения мною четырнадцати лет моя семья считала меня пустышкой. Не-магом. Абсолютно лишённым способностей. Позже я узнал, что драконья магия весьма специфична; оказавшись в одной матрице с некромантовской, вступает с ней в конфликт, и в результате они друг друга как бы нейтрализуют. Так получилось, что, минуя многие поколения дель Торресов, Дар основателя рода – ипостась Ящера – достался лишь во мне, минуя моего старшего брата. И полностью был погашен семейным, некромантовским, который, в свою очередь, почти сошёл на нет. К счастью, моя мать не теряла надежды сделать из меня мага, объявив во всеуслышанье, что не верит в мою ущербность; поэтому наравне с Георгом, братом, меня обучали магии, но, разумеется, лишь её теории. Поддерживаемый надеждой матери, я учился, как одержимый, уповая, что однажды смогу применить свои знания на практике. Свою роль, конечно, сыграло и соперничество с братом, как это часто бывает. Я был обделён от рождения магической благодатью, в глазах большинства окружающих достоин жалости и презрения… так мне тогда казалось; в конце концов, я был младшим. Одним словом, я был одержим идеей доказать Георгу, что хоть в чём-то сильнее его. Наше с ним четырнадцатилетие совпало с уникальным лунным затмением, когда после ухода земной тени ночное светило набирало невиданную яркость. Для некромантов лунный свет – сырая сила, уникальная, но требующая обработки: в ослабленном виде и дозировано – укрепляет, в первозданном может пережечь все энергетические каналы. Поэтому, когда моя семья благоразумно укрылась от опасного излучения в стенах Эль Торреса, я, движимый тщеславием, выбрался на крышу и смело разгуливал там, ничтоже сумняшеся… Право, кажется, даже кричал нечто вроде: «Смотрите, как я могу!..»

Дон Теймур прикрывает веки, подавив смешок. Мага же стискивает зубы, гася эмоции. Ему тоже выпало родиться младшим, и хоть у него с братом были совсем иные отношения, довольно долго его держал под прессингом сам дон Теймур. Странно, да? Но бывает и так. Ущемляемый в отрочестве затем отыгрывается на собственных детях.

Хорошо, что для Маги всё кончилось. Его отец, хвала всем местным богам, признал, наконец… Многое признал.

Дон Теймур тем временем продолжает.

– Моё счастье, что я находился на крыше в тот момент, когда драконья сущность победила ослабленную луной некромантовскую магию. Раз в пятьсот лет, господа, выпадает подобный шанс, не чаще, и, представьте, он мне достался. Некромант во мне, ещё не успев родиться, почти умер, а дракон расправил крылья.

«…Вот оно что! А мы ломали головы, что же послужило катализатором для леди Глории? Лунный свет! Ослабленный, но хорошо напитавший ваш странный амулет, госпожа обережница…»

Звенящий голос женщины, таинственной леди Ким, трелью отдаётся у меня в голове. Видимо, не желая прерывать дона Теймура, она обращается ко мне мысленно. Недоумённо сморгнув, хочу сказать: «Не понимаю!» – и вдруг замираю от нежданного озарения.

Лунный свет!

– Мне невероятно повезло и в другом, – продолжает дон Теймур. – Я уцелел во время первого оборота, будучи один, без наставника, который вразумил бы советом и помог справиться с безумием, затопившим мозг, когда сущность зверя взяла во мне верх над человеком. Мой Ящер уже начал крушить башни Эль Торреса, но в памяти почти умершего некроманта, что барахтался на задворках моего сознания, всплыла формула усмирения поднятых сущностей, вызубренная на одном из занятий с братом. Не совсем то, что нужно, однако помогло обездвижить чудовище, в которое я успел обратиться. И дало время охране спеленать меня соответствующими заклинаниями, а потом уж разбираться, что и как со мной случилось и вернуть на место мои основательно сдвинувшиеся мозги. Как и внешний облик. Вот вам пример, о котором вы спрашивали, сэр Ким.

Тот, вновь уважительно поклонившись, торжественно извещает:

– Благодарю вас, дон Теймур. Теперь мы знаем, что подтолкнуло к пробуждению драконью сущность леди Глории: амулет в виде лунного серпа, что каким-то образом на ней оказался. По счастью, мы вовремя заметили его влияние и слегка ослабили, чтобы не повредить некромантовской ауре леди. Однако, в целом само его воздействие, как это ни странно, настолько благотворно влияет на организм леди, что…