Проклятие рода - Шкваров Алексей Геннадьевич. Страница 260

- Да, это приказ короля. – Подтвердил Перссон.

Бальфор обернулся, отыскал взглядом понуро бредущего рядом с конем короля, неопределенно пожал плечами, но промолчал, предпочитая выслушать советника до конца.

- Они будут приезжать в замок в сопровождении своих людей. – Продолжил Перссон. – Ваша задача отсечь их охрану в большом дворе и обезоружить во избежание лишнего кровопролития. Рассредоточьте лучников по стенам и держите на прицеле. В случае неповиновения убейте парочку. Если этого будет мало, у вас будет право перебить их всех. – Немного поразмыслив, советник добавил. – Хотя мне этого бы не хотелось. Я намереваюсь допросить некоторых из них.

- Я могу получить подтверждение данного приказа от самого короля, господин советник? – Бальфор пристально посмотрел на Перссона. – Мы – королевские гвардейцы, а не городские стражники. Наш долг защищать короля Эрика. Ловить изменников, бросать их за решетку, допрашивать, казнить – удел ваших людей.

Недобрая улыбка исказила лицо Перссона.

- Сторонитесь грязной работы, капитан? Она против вашей чести?

- Да. – Кратко ответил Гилберт, не желая пускаться в объяснения.

- Не переживайте. – Кивнул головой советник, надев привычную маску равнодушия. – Охрана господ, подлежащих аресту, может представлять угрозу королю, если попытается препятствовать мне и моим людям. Долг гвардии исключить любую возможную опасность для королевской особы и членов его семьи. Вашей чести, - прозвучало немного насмешливо, - ничто не угрожает.

Бальфор тут же посмотрел в глаза Перссону, но лицо последнего оставалось бесстрастным. Капитан с явной неохотой согласился:

- Хорошо. Мои парни выполнят то, о чем вы просите, и задержат охрану гостей в большом дворе. Как я узнаю, кого мне нужно будет…, - он запнулся, подыскивая нужное слово, - задержать во дворе?

- Вот список. – Советник извлек из-под плаща и протянул капитану свернутую в трубочку бумагу. – А на словах могу пояснить очень просто – задержанию подлежат абсолютно все мужчины, прибывающие в замок. Если случится некое недоразумение, мы его тут же исправим и принесем самые почтительные извинения.

Бальфор развернул и начал зачитывать вслух:

- Сванте, Эрик и Нильс Стуре, Густав, Абрахам и Эрик Стенбоки, Стен Банер, Ивар Лиллиён, Стен Лейонхувуд, Пер Брахе… - Капитан прервал чтение и внимательно посмотрел на советника. – Здесь более полутора десятков имен. Это самые знатные люди королевства. Каждого из них будет сопровождать не менее двадцати или тридцати вооруженных людей. Если они приедут все вместе, то… у меня всего полсотни моих парней, господин советник.

- Нильса Стуре вычеркните, его возьмут, как только он сойдет с корабля. – Перссон невозмутимо смотрел вперед на дорогу, даже не удосужившись повернуться к собеседнику. – Вам будет помогать стража замка. В случае одновременного прибытия нескольких гостей, что, в общем-то, маловероятно, но, соглашусь, возможно, ваша задача отсекать отряды друг от друга, пропускать через ворота замка поочередно, объясняя это, скажем, тем, что двор заполнен обозными повозками. Людям надо спешиться, развести коней по конюшням. Король обеспокоен, что стесненность, толчея может не подобать высокой знатности гостей, равно ущемить их высокую честь. Пятиминутная заминка у ворот, напротив, позволит избежать этого. Замковые конюхи быстро примут у всех лошадей, прибывший господин проследует во второй двор и станет моей заботой, его люди построятся для получения дальнейших указаний о размещении, одни ваши лучники возьмут их на прицел, другие разоружат и разведут по отведенным помещениям, где их будет охранять замковая стража. Все просто! И, надеюсь, понятно? – Только сейчас советник повернул голову к капитану. Тот предпочел промолчать, чуть заметно кивнув головой. – Сознайтесь, что вы меня недолюбливаете? – Прищурившись, Перссон вглядывался в лицо капитана.

- Вы, советник, не девица, коя нуждается в чьем-то внимании, ухаживаниях и любви. – Хмуро ответил Бальфор.

- Это верно! – Согласился Перссон. – Однако, вы не будете отрицать, что мы с вами делаем одно дело – защищаем нашего короля и его семью.

Гилберт промолчал, пожав плечами.

- Вам приходилось убивать, капитан? Своей собственной рукой? – Поинтересовался советник.

- Нет! – Резко мотнул головой Бальфор.

- Ни разу? – Изумился Перссон. – Но вам же доводилось обнажать свой меч и скрещивать с оружием противника?

Гилберт вспомнился тот давний поединок на окраине Стокгольма, который навязали немцы, и ему вместе с юным Бенгтом пришлось отражать нападение пятерых ландскнехтов. Он ранил четверых, пятый, коротышка, его звали, кажется, Отто был убит юным пасынком.

- Доводилось. - Нехотя согласился капитан.

- Вы выходили всегда победителем? – Не отставал Перссон с расспросами.

- Да. – Кивнул капитан.

- И вы не добивали противников?

- В этом не было необходимости, они получили серьезные ранения и не были способны более угрожать.

- А вы не думали, что подлечившись, они захотят отомстить, подкараулить, нанести удар из-за угла, в спину?

- Нет. Большинство из них были не способны на это, они получили достойный урок. А одному была уготована другая судьба.

- Какая же? – Не унимался Перссон.

- Его повесили.

- За что? Он совершил какое-либо преступление?

- По законам войны того, кто использует фламберг, казнят сразу, если он попадается в плен. Так что веревка его дожидалась. – Бальфору не хотелось делиться подробностями ни о чернобородом Хорсте, ни об обстоятельствах его казни.

- Его повесили при вас?

- Да, к сожалению, пришлось наблюдать работу палача.

- Что вы при этом чувствовали?

- Наблюдая казнь?

- Нет, когда сошлись в смертельном поединке с этим человеком, тем более вооруженным этим ужасным фламбергом?

- Я защищал жизнь. Свою и приемного сына.

- Вы не испытывали ненависти к человеку, намеревавшемуся вас убить? Ведь я не могу предположить, что ваш противник хотел учебного поединка. Верно?

- Ненависть я испытывал ровно в той мере, которая обеспечивала нашу сохранность. В бою важнее хладнокровие, нежели безрассудство ярости, ненависти или чего-то подобного.

- Мне нравятся ваши рассуждения, капитан. Ваше хладнокровие, расчетливость действий, даже предвидение того, кто будет мстить или откажется от этой мысли. Ваши солдаты думают также?

- Сомневаюсь. Они солдаты. Их ремесло – война, убийство. Их интересы - военная добыча, вовремя выплаченное жалование, вино и девчонки.

- Но вы же справляетесь с ними?

- Они выполнят любой мой приказ. Я – их капитан и в нашем отряде жесткая дисциплина, она основа военной службы.

- Значит, я могу положиться на вас, Бальфор, и ваше четкое следование долгу защищать вашего короля.

- Может не сомневаться. Мы защитим короля Эрика. Простите, советник, мне нужно заранее переговорить со своими парнями.

- Вот и отлично, капитан Бальфор! Вы правы, я займусь тем же. Только помните, что иногда Deo sic per diabolum! – Воскликнул советник, одновременно разворачивая кобылу и собираясь возвратиться к своим людям.

- Tertium non datum? – Прозвучал вдогонку насмешливый вопрос.

- Вы меня удивили, капитан, своим знанием латыни. Впрочем, я забыл, вы же воспитывались в монастыре. – Перссон чуть придержал коня. - Так вот, что я вам отвечу - нет, мой дорогой капитан. Вы или на этой или на другой стороне. Третьего не дано. Cum Deo! – И с этими слова советник отъехал, а Бальфор знаком подозвал Робина Дедфорда, своего оруженосца. Широкоплечий парень, в начищенных до блеска латах, в шлеме из-под которого выбивались непокорные рыжие кудри, тут же нагнал капитана.

- Да, сэр?

Круглое веснушчатое лицо, серо-голубые глаза, Робин был не только истинным англичанином, но и племянником старого друга Бальфора – Уильяма Дженкинса. У короля теперь было два английских знамени, и вторым, оставшимся в замке Тре крунур, командовал как раз Уильям. Он тоже стал капитаном, но возводить Дженкинса в рыцарское достоинство, король пока не спешил, поэтому солдаты не называли его «сэр». Это ничуть не мешало командовать ими, как и не отразилось на дружбе Уильяма и Гилберта. Именно Дженкинс попросил Бальфора взять в свой отряд восемнадцатилетнего племянника Робина. Сестра Уильяма овдовела и, дабы парня не забрали в войска королевы Елизаветы, она отправила его к дяде. Ну, а Дженкинс, прежде чем обратиться с просьбой зачислить Робина в отряд Бальфора, изрядно поднатаскал племянника в воинском искусстве, а также приучил к жесткой военной дисциплине, дабы не было стыдно за родственника. И теперь восемнадцатилетний парень был идеальным помощником Бальфору, хоть и числился пока в оруженосцах.