Овцы смотрят вверх - Браннер Джон. Страница 56

К счастью, Канада пока не входила в число запрещенных стран. Но при таких темпах…

– Некий мистер Лопес, – сообщил клерк. – А также мисс Рэмидж. Или Рэй-ми-дж?

Сердце у Пег вдруг замерло. Оправившись, она попросила:

– Скажите им, что я сейчас спущусь.

– Они говорят, что предпочли бы подняться.

– Пусть тогда поднимаются.

Пег положила трубку. Руки ее дрожали. Недавно она потянула за кое-какие веревочки, но совсем не ожидала, что одна из них приведет к ней Люси Рэмидж. Невероятно!

Она быстро поправила постель и выбросила из пепельницы то, что там скопилось. Отель был третьесортный, но лучшего она себе позволить не могла: тридцать долларов в сутки – это было пока все, на что она способна.

Пег приехала в Нью-Йорк, чтобы реализовать проект, который давно засел в ее голове. Как она как-то сказала Зене, у нее есть лишь один талант, и сейчас логичным было обратить его на то, что называлось разгребанием грязи. И она задала себе ключевой вопрос: а какая нынче самая грязная грязь (подсознательно сформулировав это в терминах, которые Децимус ненавидел более всего)?

Ответ пришел сам собой:

– Та, которую мы вываливаем на других…

Отлично! Начать нужно с того заявления, которое в начале года сделал профессор Кворри. Он не уставал говорить, что главная статья экспорта США – это вредные газы. И кто же готов начать шум? Конечно же, канадцы. Зажатые на узкой полоске северной суши более мощными соседями, они с каждым днем становятся все злее из-за всякой дряни, которую приносят южные ветры, губя их посевы, вызывая легочные заболевания и пачкая вывешенное для просушки белье. Поэтому Пег позвонила в журнал «Полусфера» в Торонто, и редактор сходу предложил ей десять тысяч долларов за три статьи.

Справедливо полагая, что все телефонные звонки, идущие за границу, прослушиваются, Пег выразила свое намерение в очень общем плане: говорила о том, что Балтийское море может повторить судьбу Средиземного, что в мире могут возникнуть новые пустыни, подобные той, что появилась в долине Меконга в результате климатических изменений. Ничего нового Пег вроде бы не говорила. К примеру, русские опять подумывают над тем, как бы им перебросить воды Енисея и Оби на юг. Кроме того, необходимо помнить про Дунай, состояние которого куда хуже, чем ситуация с Рейном. Валлийские националисты взрывали водоводы, которые несли «их» воду в Англию, а война на границе Индии и Пакистана шла уже так долго, что люди забыли, что источником конфликта были споры о том, как пользоваться общей рекой.

И все в таком же духе.

Как только Пег начала вести раскопки, она поняла, что ей уже не остановиться – никогда. Описать все проблемы, стоящие перед планетой, немыслимо. Тех двадцати тысяч слов, которые были в ее распоряжении, едва хватит только на Северную Америку.

Среди самых полезных ее контактов числилась Фелиция, сестра Децимуса. После того как, вернувшись из общины, Фелиция пару месяцев потратила на безуспешные поиски работы, она вышла замуж за парня, которого знала долгие годы. Муж Фелиции имел стабильную работу, и она теперь могла посвятить значительную часть своего времени общению с Пег, став для нее источником информации по положению дел на Западном побережье. Если раньше она с холодком относилась к идеям своего брата, то теперь все изменилось, и Фелиция была не меньше, чем трейниты из общины, озабочена экологией. Главную роль здесь сыграло то, что ее муж настаивал на том, чтобы они наконец завели детей.

Она привлекла внимание Пег к ряду вопросов.

Почему так резко упали в цене акции завода «Плодородие»? Весной был настоящий ажиотаж по поводу их пчел и земляных червей, фирма процветала и даже предприняла исследование рынка на предмет выяснения возможного спроса на муравьев и божьих коровок (Фелиция сообщила, что одна из техасских фирм начала продажу паразитарных ос-ихневмонид, но Пег так и не смогла выяснить, на что они нужны). Официальных комментариев по поводу падения акций «Плодородия» не поступало, но на основе инсайдерской информации Пег установила, что они распродают товар в огромных количествах и почти за бесценок.

Существовала ли связь между проблемами завода «Плодородие» и тем фактом, что цена картофеля подскочила на десять центов за фунт по сравнению с весенними ценами и все еще растет?

И действительно ли все это так повлияло на стоимость кормов для животных, что цена на мясо выросла до запредельной (уже много лет скот не пасется на открытых лугах и полях)? Или же по стране прокатилась волна заболеваний, погубивших кормовые травы?

Пег полагала, что имеет место и то и другое.

Еще один вопрос. Правда ли, что страховая компания «Город Ангела» перестала заключать договоры страхования жизни и распродает свою собственность за пределами Калифорнии потому, что показатели ожидаемой продолжительности жизни резко упали и страховщики рискуют лишиться прибыли по этой форме страхования?

Следующий вопрос. Компания «Стефенсон Электрик» является единственной автомобильной компанией в США, чья продукция удовлетворяет требованиям, выдвигаемым трейнитами. «Форд» предложил ей колоссальную сумму за контрольный пакет акций, но переговоры затормозились оттого, что фирма «Крайслер» пригрозила «Форду» подать на него в суд за нарушение положений закона об окружающей среде (выброс в атмосферу избыточного объема озона). Так ли это? Если да, то в этом случае весь рынок автомобилей, работающих на альтернативных видах горючего, останется за иностранными компаниями – «Хейли», «Пежо», который только что выпустил свой первый «пароход», а также японскими компаниями, чьи машины работают на фреоне.

Правда ли, что трейниты разозлились на «Пуританина» и откопали на него какую-то компрометирующую информацию?

Она не знала об этом, и с каждым днем ее неспособность узнать то, что ей было интересно, пугала ее все больше.

Конечно, были серьезные причины, по которым компании, конфликтовавшие с Трейнитами, на уши вставали, чтобы скрыть свои грязные секреты от широкой публики. Правительство не могло бесконечно долго покрывать гигантские корпорации, несмотря на то что они поддерживали власти, например, в борьбе против вмешательства ООН во внутренние дела страны, а также борьбе с «ползучим социализмом». Чем ближе эти компании из-за плохого управления оказывались к событию собственного банкротства, тем громче и истеричнее они поддерживали федеральное правительство.

Думая уже о следующей серии статей, Пег составила список компаний, которые прикрывались фиктивными именами частных лиц, но принадлежали государству и неизбежно обанкротились бы, если бы государство перестало их подпитывать. К настоящему моменту в этот список входила одна химическая компания, замеченная в производстве «сильных» инсектицидов, одна нефтеперерабатывающая компания, разорившаяся после того, как журналисты узнали о том, что она производит дефолианты, одна фармацевтическая компания, едва не ставшая филиалом фирмы «Майя Пура», исключительно успешной в производстве медикаментов и косметики, основанных на природных материалах (в конце концов ее выкупила «Даго»; какой позор!), и шесть крупных производителей компьютеров – эти компании перенасытили рынок своими недешевыми товарами. Сюда же, в этот список, попало и несколько авиакомпаний.

И каждый день сенаторы и конгрессмены, которые на публике покрывались пурпурным румянцем ярости, едва только слышали словосочетание «государственный контроль», за сценой лезли из кожи вон, чтобы зарезервировать за своими штатами государственный контракт пожирнее, или скулили, что такая-то компания, прогоревшая из-за некомпетентного менеджмента, должна получить помощь от государства, а то уровень безработицы в стране достигнет рекордных величин!

Складывалось впечатление, что вся страна превратилась в кормушку, у которой, как поросята подле свиноматки, сгрудились двести миллионов человек, бьющихся друг с другом за ее содержимое. Или скорее не поросята, а термиты, пожирающие экскременты своих предшественников.