Отлученный (сборник) - Джованни Жозе. Страница 31
- В «Ларибуазьер». Это рядом с Северным вокзалом.
Ла Скумун развернулся на каблуках и направился к двери.
- Я тоже поеду, - решил Бло.
Они вышли вместе, но молча, и сели каждый в свою машину. В автомобиле Бло сидел шофер.
Они встретились в отделении неотложной помощи. Женевьев еще была в операционной. Ла Скумун, не желая смешиваться с толпой посетителей, расхаживал по внутреннему двору.
Комиссар Бло приказал приготовить для раненой отдельную палату. Она одна может дать показания, если выживет, а общая палата не располагает к откровенности.
Он первым узнал, что Женевьев выкарабкается. Ее провезли на каталке. У нее было лицо покойницы, какое придает живым послеоперационный шок. Комиссар вышел и приблизился к Ла Скумуну.
- Она будет жить.
Ла Скумун немного сжался.
- Она не заслуживала такой смерти, - добавил Бло.
- Ксавье тоже, - прошептал Ла Скумун.
- До завтра к ней нельзя. Она очень слаба.
- Я только посмотрю издали.
Оба направились к палате. Ла Скумун прижался лбом к стеклянной двери. Изнутри медсестра сделала знак не входить. Ла Скумун взмахом руки велел ей отойти в сторону, чтобы увидеть Женевьев.
Лицо Ксавье накладывалось на лицо его сестры. Роберто закрыл глаза.
- Не может быть, - пробормотал он, отошел от двери и посмотрел на Бло.
- Что вы собираетесь делать? - тихо спросил комиссар.
- Не знаю. Я уже ничего не знаю.
- Хотите увидеть Аде? Лицо не пострадало.
- Очень хочу.
Он согласился сесть в машину комиссара. Тому хотелось задать Ла Роке сотню вопросов, но он хранил молчание.
Ксавье лежал на мраморном столе, накрытый простыней. Бло снял ее с лица. Служащий подал заключение: из тела Ксавье извлекли восемь автоматных пуль калибра девять миллиметров. Практически мгновенная смерть.
- Он не страдал, - сказал Бло. - Остальные тоже.
Он показал на два других трупа.
Взгляд Ла Скумуна уставился в одну точку.
- Мы вместе выросли, - сказал он.
Через некоторое время он встряхнулся.
- Можно посмотреть на других?
Бло открыл лица. Они были изуродованы. Ла Скумун их не знал.
- Разрешение на похороны будет выдано вечером. Вы возьмете на себя остальное?
- Да. Для Ксавье я сделаю все, что нужно. Похоронное бюро заберет тело.
- Ну что ж, а я займусь живыми. Всегда так. После мертвых занимаешься теми, кто их убил. Вы так не считаете?
Они шли к двери. Их шаги гулко отдавались на плиточном полу.
- Считаю.
- Значит, тоже займетесь живыми?
Черные глаза Ла Скумуна вернули свой блеск.
- Я, - ответил он, глядя Бло в лицо, - займусь похоронами моего друга.
Бло посмотрел вслед этому человеку, оставшемуся теперь совсем одиноким, и подумал о первоочередных мерах.
Первое: защитить Женевьев Аде от возможного покушения; она оставалась единственным свидетелем.
Второе: проследить за похоронами Ксавье Аде. Оцепить кладбище, например.
Глава 13
Фанфан сразу сказал Ла Скумуну:
- Не вздумай туда ходить. Это самоубийство!
Поскольку тот как будто не слышал, он добавил:
- По крайней мере разреши мне пойти с тобой…
- Какая разница: один или двое. Нельзя класть все яйца в одну корзину, а это скорее мое место, чем твое.
Настаивать было бесполезно. Ла Скумун следовал за катафалком на своей машине от морга до церкви дез Аббесс.
После первого причастия нога Ксавье ни разу не ступала в церковь, но он вряд ли стал бы возражать против того, чтобы его похоронили похристиански.
Прежде чем войти в церковь, Ла Скумун поднял глаза на здание из неоштукатуренных маленьких красных кирпичей. По обе стороны двери, над кропильницей висели мраморные таблички с выгравированными на них именами героев Великой войны. [14]
Ксавье погиб, как и они. Но он умер ни за что. Разве только затем, чтобы жила Женевьев.
Но почему их жизнь оказалась в опасности, если не по его, Ла Скумуна, вине?
Он столько лет носил свою страшную кличку: Приносящий беду!
Он прошел через паперть и остановился в центральном проходе, не сводя глаз с гроба. Он вспомнил гробы, громоздившиеся возле душевой в Риомском централе; куски брезента, ставшие первыми саванами узников, разорванных взрывами бомб в Лиль Адане.
- Оно того стоило, - прошептал он.
После мессы Ла Скумун шел пешком за катафалком, на багажнике которого покачивался огромный венок из роз, с надписью на ленте: «Ксавье Аде от сестры и друга».
Тело должны были поместить на кладбище Коленкур в ожидании скорого перевоза на Корсику. Процессия вышла на бульвар, чтобы проследовать по авеню Рашель.
Очаровательное авеню, заканчивающееся тупиком, где и находится вход на кладбище.
Ла Скумун не оборачивался.
Войдя на кладбище, он расстегнул пальто и пиджак, чувствуя себя спокойным и готовым подстрелить самую важную мишень в своей полной приключений жизни.
Процессия прошла под мостом. Это было странное кладбище с лестницами и мостками.
Стояла ясная погода. Между облаками были видны куски светлоголубого неба.
Ла Скумун посмотрел на гроб, который сначала опускался накренившись набок, но потом лег ровно. Ксавье предпочитал спать на боку, но его привычки умерли вместе с ним.
Ла Скумун бросил пригоршню земли и распрямился. Ему хотелось, чтобы схватка началась в эту самую минуту, перед еще незарытой могилой. Он поднял глаза на мостик, полагая, что они могут открыть огонь оттуда. После ухода могильщиков он долго стоял неподвижно, потом пошел к выходу.
У главных ворот его ждал комиссар Бло.
- Здравствуйте, - сказал он.
- Здравствуйте, - ответил Ла Скумун.
- Вы пришли один…
- Похоже на то.
- Коекто мог воспользоваться ситуацией.
- Похоже, что не воспользовался.
- Вы поедете сегодня днем в больницу?
- Конечно. А что, вы там будете? Мы встречаемся повсюду…
- Я побывал там вчера вечером, - ответил комиссар. - Если у вас найдется несколько минут, мы можем пройтись.
Ла Скумун кивнул.
- Она со мной разговаривала, - сказал Бло. - Боится, что с вами чтото случится. Я ей соврал насчет ее брата. Она ничего не знает.
- А!
- Она мне рассказала, как все произошло.
- Ксавье мертв, и детали ничего не изменят.
- Конечно. Но я подумал, вам будет интересно узнать, что эти люди искали вас.
- Пусть приходят! Я в их распоряжении как дома, так и в кабаре!
Бло некоторое время молчал.
- У вас интересная судьба, - произнес он наконец.
- Так уж и интересная?…
- Во всяком случае, любопытная. Вы проходите через все трудности.
- А остальные расплачиваются за меня, так? Вы это хотели сказать?
- Это говорят факты. Полагаю, отсюда и пошло ваше прозвище?
Ла Скумун остановился.
- Мое прозвище? Вы бредите. Человека можно звать как угодно.
- Как сказать. Не думаю, что ваше прозвище было дано случайно. (Он вздохнул.) Но я не хочу задерживать вас пустой болтовней.
Ла Скумун посмотрел на него и как будто заколебался.
- Спасибо за Женевьев, - произнес он наконец.
Они расстались. Площадь дез Аббесс была совсем рядом, и Ла Скумун пошел туда за своей машиной.
Фанфан ждал его в квартире.
- Ну что? - с тревогой спросил он.
- Ничего, - ответил Ла Скумун.
Он очень устал и упал на кровать.
- Ничего. Они даже не появились. Пришел только тот полицейский, который оказывается повсюду… Похоже, Женевьев стало лучше.
- Пойдешь к ней? - спросил Фанфан.
- Думаю, да. Не хочу ее утомлять, понимаешь?
- А о Грегуаре с Фабром ты думаешь?
- Думаю.
- Тогда почему о них ничего не говорят?
- Потому.
- Ты мог бы больше доверять мне, - обиженно заметил Фанфан.
- Не беспокойся. В эту историю замешано достаточно много народу. Сделай мне приятное, не вспоминай больше об этом.
Фанфан промолчал. Ла Скумун подошел и положил руку на плечо друга.