Сказки тени (СИ) - Сомору Войцех. Страница 18

— Вот только этого нам не хватало. Эй, мелочь! Я вытащу кляп, если ты перестанешь вопить.

Варвары. Они были противны ему одним своим видом.

Юнсан правильно называл их животными: лохматые, дикие, зрачки вертикальные, все эти когти-рога-клыки, — если не могли нормальный облик принять, то лучше бы оставались зверьми. И это порождает Бездна? Тао знал, что внешний облик асур — лишь оболочка для теней, а значит, им самим нравится так выглядеть.

Омерзительно. Пока он размышлял, вожак щёлкнул пальцами, наводя морок, чтобы их внезапную стоянку не приметили дозорные дэви. Вожак казался самым противным, может, потому что напоминал Тао о Цене и Заане. Он был огромный, каштановые волосы даже сейчас больше походили на шерсть, и Тао никак не мог отделаться от мысли, как вообще он ухитрился заплести столько мелких косичек… Ему кажется, или их украшали кости? Наверняка человечьи. Асурам ничего не стоило отрубать людям пальцы и делать из них украшения. Нормальную одежду они тоже подобрать не могли: грубо сшитые шкуры и цветастые ткани — ну точно жалкая попытка подражать человеческим нарядам. Тао так засмотрелся на стаю, что только сильнее сжавшая его шею рука этого — Раала? — заставила очнуться и мрачно кивнуть. Кричать было явно бессмысленно, придётся смириться.

По крайней мере, до тех пор, пока не подоспеет Хоу. Он ведь должен его искать?

А асуры решили устроить допрос. Тао снова вернули возможность говорить, и вожак склонился к нему, заглядывая в глаза.

— Итак. Зачем?

— Вы убили тех людей в ущелье! — выплюнул Тао.

Его бесстрашие и глупость всё больше забавляли Раала. Асура фыркнул и сильнее сжал пальцы на шее — скорее из любопытства, ожидая, начнёт ли этот мальчишка бояться.

— И ты решил наказать нас за это? Посмотрите-ка, мы имеем дело с доблестным защитником еды.

— Люди — не еда, ты, наглый, подлый, кх-х-х…

Раал закатил глаза, перекрывая на секунду воздух Тао. Но затем ослабил хватку.

— Еда. Что ж ты не защищаешь кроликов? Люди их убивают с тем же успехом, что и мы — людей.

— Раал, я слышу дозорного.

— Да чтоб Небо рухнуло, — Раал на секунду задумался и кивнул. — Берём с собой. Возвращаемся, быстро.

Тао даже не успел вскрикнуть, как ему снова заткнули рот, а в следующее мгновение Раал обернулся в огромную волкообразную тварь, которая перехватила пастью его маленькое тело и потащила за собой, точно подбитую утку.

***

Как Хоу ни торопился, он опоздал. Ещё свежим было эхо морока в воздухе, он видел замаскированные следы стоянки, но асур уже и след простыл. Хоу выругался, беспомощно оглядываясь.

— Птички всегда летят на север… — снова заладила девочка, сидевшая у него на спине и державшаяся за его шею.

— Да-да... Бездна, Юнсан убьёт меня, он же не мог сам на них напасть…

— Птички глупые.

— Надо пойти по следам, может, успею… Или вернуться к башне за подмогой.

— Очень глупые.

— Послушай, ты не могла бы не…

— Улетают из гнезда…

— Да что ты заладила!

— … и ломают шеи.

Раздался хруст. Тело Хоу обмякло и рухнуло на землю, а девочка спрыгнула с него и принялась деловито переворачивать труп. С неё медленно, словно клочьями лопающейся кожи, сползал морок. Вот она уже старше, вот зрачок в левом глазу раздвоился, а волосы будто опалило огнём. Тонкие коготки срезали сокровища: прядь волос дэва, камушек из кармана и одно ухо. Сунув его в рот, девочка запрокинула голову, до боли всматриваясь в свет солнца.

— Интересно, дракон сильно разозлится? Надо рассказать брату…

Хмыкнув, девочка обернулась лисицей и побежала обратно в сторону ущелья. Её звали Ида, и она была Первой из трёх Старших асур. Ни Хоу, ни Тао не были столь сильны, чтобы заметить обман, и приняли её за человека, а ей… ей было любопытно.

Самую капельку.

***

Когда Тао выплюнули, он кубарем прокатился по земле, тут же вскочил и попятился, пытаясь разобраться, где же он оказался. Путешествие в зубах Раала, вопреки надеждам, только мешало запоминать путь — Тао так трясло, что через полчаса дороги стало тяжело даже думать. А привезли его в ставку этих тварей. Он не мог сосчитать, сколько же на самом деле асур было под командованием Раала, но стало очевидно: тот отряд, за которым он погнался, был всего лишь разведкой. Только он вжался спиной в какой-то шатёр, как вдруг ткань разрезали длинные острые когти и схватили Тао за шиворот, выбив из горла испуганный выдох-вскрик. Не успел Тао опомниться, как его подняли над землёй и деловито рассматривали, вертя во все стороны, точно игрушку.

— Не надо!

— Ого… Да это же птенец! — Через уже прорезанную дыру, игнорируя вход, на волю выбрался асура, поймавший его, и при свете солнца… ошибки быть не могло. Эти рыжие космы и хищная улыбка, огромные лапы, чёрные, словно обугленные, когти и пальцы. Тао будто вернулся в свой кошмар, и частью этого кошмара был он — Цен.

— Да вот, представляешь, погнался за нами после охоты, ну точно сам лун-ван с неба рухнул. — Раал уже принял человеческий вид и по-хозяйски проверял мешки с провизией. — Сестра твоя где, Цен?

Тот на секунду замер, словно к чему-то прислушиваясь, а затем кивнул самому себе.

— Скоро вернётся. — Цен с интересом подхватил Тао за одно крыло и теперь держал на весу, оставив того бестолково барахтаться в воздухе. — Гляди-ка, отрастил пёрышки. Как же там тебя звали… А, вспомнил! Тао!

— Я убью тебя! — Поборов свой страх, Тао забился в лапах Цена, а вокруг них тут же взвихрился ветер, поднимая дорожную пыль. — Тебя, Заана, сестру твою!

— Вот как? Я передам Заану, он будет смертельно напуган, — хохотнул Цен и подбросил Тао в воздух повыше, тут же хватая его за второе крыло. — Очень страшно.

— Гад!

— Погоду прекрати портить, малявка. Не то собьёшься в полёте и случайно упадёшь прямо в суп. Ты, конечно, костлявый, но… Стой смирно.

Сказав это, Цен одним рывком опустил Тао на землю и, подумав, снова исчез в шатре, чтобы вернуться с тонкой цепью, которую накинул на шею Тао, как удавку.

— Это ты хорошо его поймал, Раал. Вернётся Первая — уходим.

— Домой?

— Да. В Сораан. У нас тут победитель Заана появился, надо их познакомить.

— А цепь зачем?

— Первая заговорит, чтобы не следить за ним целый день. Я слышал, что Юнсан пригрел этого сиротку.

— Да ну?

— Ага. Значит, и примчится за ним уже к вечеру. Одним выстрелом трёх ястребов — я думаю, улов вполне удачный. Это здорово, что ты решил заглянуть к нам на огонёк, Тао. — Цен похлопал по щеке мальчика, хватающего ртом воздух. — Есть хочешь?

Ему было чертовски страшно. И он совершенно не понимал, что делать. Сражаться дальше? Смириться? Попытаться сбежать? Ни родители, ни Юнсан ничего не говорили о таких вещах, а гнев, распалённый Бездной, окончательно выветрился, оставляя Тао наедине с жестокой реальностью.

***

Хороший вышел день.

Братья считали бегущую в ущелье лисицу слабой, ведь Тень не наградила её ни длинными зубами, ни разрушительными способностями, но они знали: Ида была Первой. У каждого есть своя роль, но каждый — и Старшие, и остальные — лишь продолжение Бездны. Она же была её сутью, первым творением и вздохом.

Голодом.

Как мало люди и дэви знают о настоящем голоде, это просто смешно, — так смешно, что даже стыдно. Они записывают его в недостатки, но тогда и она сама должна быть одним сплошным недостатком. Бездна так не считала. Ида возвращалась к стоянке своими тропами, собрав немного сокровищ с оставшихся на деревьях трупов, подобрав камушки у ручья, своровав пустое ласточкино гнездо и посадив в рыжие волосы такого же рыжего, уродливого и заносчивого паука.

Голод создаёт движение. Только чувствуя голод, чувствуешь жизнь, но люди и дэви отказывались это понимать. Людям вообще нравились дэви — им удобно поклоняться, это Ида тоже знала. Светлые, мудрые и холодные — и люди тоже хотели такими быть. Но на самом деле люди были ближе к ним, асурам, только признавать свои слабости совсем не хотели. Смешная еда, красиво горящая в своих желаниях, самая-самая вкусная. Люди цеплялись за свой разум, а асуры всего-то и делали, что раскрывали им глаза. Ида не понимала, почему они так сопротивлялись: настанет новая жизнь, новый круг перерождений, и кто-то, чья душа закалилась, будучи кроликом, станет волком, встав вместе в один ряд с асурами. Так было, есть и будет, но люди хотели получить всё здесь и сейчас. Быть живучими, как асуры, и мудрыми, как дэви. Когда-нибудь их это погубит, а сейчас…