Последний натиск на восток ч. 1 (СИ) - Чайка Дмитрий. Страница 39

Две недели спустя. Бывшие земли дулебов. Жупанство Моимира.

Конное войско прошло насквозь земли саксов и сербов без особенных проблем. Саксы на словен напасть боялись, а сербам этого и делать было незачем. Владыка Дерван, добрый сосед и партнер по торговле, прикормленный дешевой солью, был другом новгородского князя. Уставшее войско пришло в собственные земли, туда, где пограничной землей правил жупан Моимир. Здесь они отдохнут пару дней перед тем, как сделать последние переходы до Новгорода.

— Государь! — почтительно поклонился один из первых людей, надевших боярскую шапку. — Будь моим гостем. Это честь для моего дома!

— Моимир! — улыбнулся князь. — Старый друг! Как жена, как дети, как внуки?

— Невесты уже подрастают, — улыбнулся в ответ Моимир. — По весне буду свадьбу у старшей внучки играть. За хорошего человека сговорили.

— Ты прости, я без подарков, — повинился князь. — Из похода.

— На кого ходил, государь? — не на шутку заинтересовался жупан. — Мы тут и не знаем ничего. Все в своих заботах. К зиме готовимся.

— Франков немного потрепали, — ответил князь. — У самого Рейна догнали их войско, в землях саксов — вестфалов. Побили мы их.

— Франков? — выпучил глаза жупан. — Побили? С этими мальчишками? Это же силища какая! Их еще никто в этих землях не бил. Их же как песка на берегу…

— Ну, а мы вот побили, — усмехнулся Самослав. — Принимай людей на постой, Моимир. Устали все, почитай, шестую неделю в седле.

— Все устроим в лучшем виде, государь! — засуетился жупан. — Мальчишек по ближним весям разошлем, а твоих воинов у меня в усадьбе разместим. Всех накормим, напоим, и спать уложим. А тебе, княже, я баньку велю истопить.

— Вели, — обрадованно кивнул Самослав. И впрямь, баня, это именно то, что сейчас было ему нужно.

Усадьба жупана понемногу превращалась в небольшой городок, обрастая собственным посадом, что тесно жался к земляным валам. Старая знать, из тех, кто поумнее и поразворотливей, обогащалась неслыханными темпами. Круглое городище, диаметром в пару сотен шагов, вмещало и дом хозяина, и дома трех его жен, и огромные амбары, набитые припасами. Были тут и конюшни, и кузня, и даже небольшая мануфактурка, где полонянки из ляшских племен чесали шерсть и пряли, готовя на продажу мотки нитей. Самослав слышал, что жупан и на собственное ткацкое производство целится, но пока что не было его тут. Зато столько бортей, сколько было у бывшего владыки дулебов, не было больше ни у кого, даже у самого князя. Караванами шел его мед в Константинополь, вытесняя своей дешевизной мед из северной Африки, куда более привычный столичным жителям.

— Все твоей милостью, государь! — широко повел рукой Моимир, гордящийся своим достатком просто неимоверно. — Все по твоему слову делается! И ведь не скажешь, что десять лет назад в землянках жили, и тухлую рыбу ели. Как будто и не взаправду было это. Прошу к столу! Отужинай с нами, окажи честь.

Самослав коротко кивнул и пошел в горницу, где собралось большое жупаново семейство. Он не мог отказать одному из вернейших своих людей. Это было бы смертельной обидой. Надежды выспаться растаяли, как дым. Стол ломился от угощения, а значит, все затянется далеко за полночь.

Глава 19

В то же время. Ноябрь 630. Новгород.

Людмила приехала домой в расстроенных чувствах. Она сегодня снова молилась на капище, и уже в который раз волхв Радомир предупредил ее о несчастьях, что вот-вот ее постигнут. Первый снег! Он ляжет на землю совсем скоро! Уже каменеет грязь на дорогах, лужицы покрываются тонким ледком, а в воздухе кружит первый белый пух, который пока еще тает под дневным солнцем. Слова мудрого старца крепко запали ей в душу, и теперь страх и сомнение боролись в ней. А вдруг он ошибается? Вдруг!… Нет! Не может ошибаться тот, кто отмечен силой самого великого бога Прове. Она ведь своими собственными глазами видела, как прозрел какой-то несчастный, которого привели к нему родственники. Чудо! Он явил истинное чудо! Людмила взяла в руки шитье, ее иногда успокаивала тонкая работа, которая забирала на себя все внимание.

— Княгиня! — к ней в покои вбежала Уда, бойкая старушка-приживалка, приютить которую попросил сам старец. Князя в городе не было, не было и Бранко, начальника его охраны, который ушел с ним вместе в поход. А взводный, оставшийся за старшего, перечить самой княгине не посмел и старуху поселили в каморке у кухни. Вот так за месяц с небольшим, что князя не было, она и стала ближайшей наперсницей Людмилы, собирая все сплетни в городе и пересказывая их ей каждый день. Княгиня, которая в дни отлучек мужа изнывала от тоски, теперь словно в другой мир окунулась и с жадным любопытством слушала тот нескончаемый поток новостей, который лился из ее не закрывающегося рта. Раньше она жила, словно в золотой клетке. Бранко и близко не подпустил бы посторонних к княжьим покоям.

— Княгиня! — глаза приживалки были выпучены, впрочем, как и всегда, когда она тащила в дом какую-нибудь очередную небылицу. — Там такое! Там такое!

— Что? Что случилось? — жадно спросила Людмила, которая и рада была отвлечься от гнетущих мыслей.

— Теленок с двумя головами родился в ляшских землях!

— Неужто с двумя! — всплеснула руками изумленная княгиня.

— Люди так говорят, — уверенно кивнула Уда.

— Страсть какая! — неприятно поразилась Людмила. — А к чему бы это? Что ведуньи об этом говорят?

— Так к несчастьям это великим, — со знанием дела ответила приживалка. — Знамо дело, двухголовые телята абы почему не рождаются.

— А еще чего говорят? — нахмурилась Людмила. Настроение и так было скверным, так еще и теленок этот проклятый. Верно старец сказал, быть великой беде.

— Говорят, бургундская королева замуж собралась, — вывалила на нее следующую сплетню Уда.

— За кого это? — похолодела Людмила, которая уже и сама знала ответ на свой вопрос. И она не ошиблась.

— Да за князя нашего, — выпалила старушка. — За кого же еще? Она его околдовала, говорят. Ты же куда красивее, чем она. Ты ж как чистое золото, а она как зола печная. Значит, околдовала она его. Люди так говорят! Сильное зелье, видать, подлила ему! Все бабы в городе судачат, хотят секрет того зелья вызнать.

— Он владыка, — с каменным лицом ответила княгиня, не замечая, как игла глубоко вошла ей в палец. — Он волен хоть сто жен за себя взять.

— Что ты, княгинюшка! Что ты! — замахала руками приживалка. — Какие сто жен? Мария та христианка. Она говорит, что второй женой ни за что не пойдет, потому как не по-божески это. И владыка Григорий венчать не будет. Как только замуж за нашего князя выйдет, так непременно старуху с детьми… тебя, то есть… в дальний угол сошлет. Чтобы ты не мешала ей с князем миловаться.

— Ты сама это слышала? — почернела Людмила.

— Слышала! Всеми богами тебе клянусь! — преданно смотрела ей в глаза Уда. — Да она же сама на всех углах своим бабским счастьем похваляется. Хоть кого спроси! Эх, где бы то зелье достать! Озолотиться ведь можно…

— Уходи! — глухим голосом сказала Людмила. — Сейчас же уходи.

Уда споро выкатилась из комнаты, а Людмила упала на подушку и горько зарыдала. За что? За что ей все это?

Три дня спустя, когда муж вернулся домой, ее худшие подозрения подтвердились. Он не остался ночевать и ускакал куда-то. Сказал, что за время похода накопилось много дел. Куда он мог поехать? Ну, конечно же, к НЕЙ! Куда же еще он мог поскакать на ночь глядя! И этого Людмила, сходившая с ума от горя, ревности и обиды, уже вынести не смогла. Она снова лежала одна, в холодной постели, и не могла сомкнуть глаз. Какой может быть сон, когда ее жизнь рушится на глазах? Наутро она приказала подать карету и поехала туда, где жил волхв Радомир. Она будет молить его о помощи. Она больше не вынесет этой муки. Если кто-то сильным колдовством забрал у нее мужа, значит, только мудрый старец сможет помочь ей. Ведь он знал, что все именно так и будет.