Выигрыши - Кортасар Хулио. Страница 27

Радость была всеобщей. Хорхе вскочил со стула, чтобы побежать посмотреть, как маневрирует пароход; на улыбающуюся физиономию доктора Рестелли лег мимолетный отблеск оптимизма, однако это ничуть не поколебало сдержанного скептицизма дона Гало. Только Медрано и Лопес, обменявшись понимающими взглядами, продолжали ждать прихода штурмана. На вопрос Лопеса, заданный вполголоса, метрдотель обескуражено развел руками и сказал, что постарается послать официанта, чтобы он поторопил. Как это так постарается послать? Что это значит? Да, пока не будет нового распоряжения, связь с кормой весьма затруднительна. А почему? По-видимому, по техническим причинам. Это впервые случается на «Малькольме»? В некотором роде да. Что значит «в некотором роде?» Ну, просто он так выразился.

Лопес с трудом удержался, чтобы по-простецки не сказать: «А знаешь, приятель, пошел-ка ты…», но вместо этого любезно принял поданный ему кусок восхитительно ароматного сыра.

– Ничего не поделаешь, че, – сказал он Медрано. – Это нам придется уладить самим.

– Но прежде выпьем кофе с коньяком, – сказал Медрано. – Соберемся у меня в каюте, и позовите Косту. – Он обернулся к Персио, который живо разговаривал с Клаудией. – Как вы смотрите па паше положение, дружище?

– Да как мне па пего смотреть, когда я ничего не вижу, – ответил Персио. – Я так перегрелся па солнце, что чувствую, будто свечусь изнутри. А поэтому предпочитаю, чтобы рассматривали меня. Все утро я думал об издательстве, о своей конторе и, как ни старался, все не мог сосредоточиться па чем-то конкретном. Как получилось, что шестнадцать лет ежедневной работы превратились в мираж, стоило мне лишь оказаться па реке под лучами солнца, припекающего мою макушку? Следовало бы тщательно проанализировать метафизическую сторону этого явления.

– Это просто называется оплаченным отпуском, – сказала Клаудиа.

Атилио Пресутти, перекрывая шум голосов, восторженно приветствовал появление вазочек с мороженым. В ту же минуту Беба Трехо (она одна знала, чего ей это стоило) с гримасой изящного презрения отказалась от предложенной ей порции. Глядя на Паулу, Нелли и Клаудию, которые лакомились Мороженым, Беба, несмотря на муки, чувствовала себя победительницей, однако высшим триумфом для нее было бы расправиться с Хорхе, этим червяком в коротких штанишках, который с самого начала стал ей «тыкать» и который теперь уплетал мороженое, одним глазком поглядывая па поднос, где еще стояли две полные вазочки.

– Как, детка! Ты не любишь мороженое? – встрепенулась сеньора Трехо.

– Нет, благодарю, – сказала Беба, выдерживая всепонимающий ехидный взгляд брата.

– Вот глупая девочка, – сказала сеньораvTpexo. – Ну, если ты не хочешь…

Но стоило ей поставить перед своим обширным бюстом порцию мороженого, как ловкая рука метрдотеля выхватила у нее лакомство.

– Это уже немного растаяло, сеньора. Возьмите другую порцию.

Сеньора Трехо густо покраснела, к радости своих детей и супруга.

Сидя на краю постели, Медрано качал ногой в такт едва приметной качке. Запах трубки Рауля напоминал ему вечера в Иностранном клубе и беседы с мистером Скоттом, его учителем английского языка. Теперь он вспомнил, что уехал из Буэнос-Айреса, не предупредив клубных друзей. Может, Скотт скажет им, а может, и нет, смотря по тому, какое у него будет настроение. Беттина, наверное, уже позвонила в клуб и спросила о нем притворно небрежным тоном. «Завтра позвонит снова и позовет Вилли или Маркеса Сея, – подумал он. – Бедняги не сообразят, что ей ответить, действительно я сплоховал». К чему в самом деле было уезжать тайком, умолчав о выигрыше? Предыдущей ночью, перед сном, он подумал о том, что играет с Беттиной, как кошка с мышью. Да, он был жесток. «Это скорее похоже на месть, чем на разрыв, – сказал он себе. – Но за что, если она такая хорошая? Неужели именно за это?» И еще он думал, что последнее время видел одни лишь недостатки Беттины – обычный вульгарный симптом. Так, например, клуб

Беттина вообще не принимала. «Никакой ты не иностранец, – заявляла она почти патетически. – В Буэнос-Айресе полно разных клубов, зачем тебе лезть в клуб гринго…» Грустно было думать, что из-за таких вот фраз он никогда больше не увидит ее. Конец. Конец.

– Не будем разыгрывать оскорбленное достоинство, – резко сказал Лопес – Было бы весьма прискорбно испортить с самого начала такое развлечение. С другой стороны, мы не можем сидеть сложа руки. Для меня такая поза неудобна, и один господь знает, как я недоумеваю.

– Согласен, – сказал Рауль. – Железный кулак в лайковой перчатке. Предлагаю сообща проложить путь к sancta sanctorum [52], по возможности пользуясь фальшиво-слащавыми манерами, которые янки приписывают японцам.

– Итак, вперед, – сказал Лопес – Спасибо за коньяк, че, он у вас отменный.

Медрано налил всем еще по глотку, и они вышли из каюты.

Каюта Медрано была расположена почти рядом с задраенной дверью Стоуна, преграждавшей левый коридор. Рауль с видом профессионала принялся изучать ее, подвигал какой-то ручкой, выкрашенной зеленой краской.

– Ничего не поделаешь. Она открывается только под большим давлением и из определенного места. Та же система, что у стоп-крана.

Дверь коридора правого борта тоже не поддавалась никаким усилиям. Резкий свист заставил их с испугом обернуться. Пушок приветствовал всех, возбужденный, взволнованный.

– Вы тоже не можете? Я сам только что пробовал, но двери непробиваемы. Чего только не накрутили эти дурошлепы! Ничего, видно, не поделаешь. Как вы думаете?

– Конечно, – сказал Лопес – А вы не нашли другой двери?

– Тут все заколдовано, – торжественно объявил Хорхе, появляясь, точно привидение.

– Какая к шуту дверь, – говорил Пушок. – На палубе их целых две, но обе заперты на ключ. Нет ли тут какого-нибудь подвала или чего-то в этом роде…

– Вы готовите поход против липидов? – спросил Хорхе.

– Да, вроде, – сказал Лопес – А ты видел хоть одного из них?

– Только двух финнов, по те, что на этой стороне, не липиды. Они, наверное, глициды или протеиды.

– Что за чушь несет этот пузырь? – изумился Пушок. – Сегодня уже болтал об этих липедах.

– Липидах, – поправил Хорхе.

Медрано почему-то беспокоило присутствие-Хорхе, он не хотел, чтобы малыш принимал участие в их поисках.

– Знаешь, – сказал он, – мы поручим тебе особое задание. Ступай на палубу и хорошенько последи за дверями Может, там появятся липиды. При малейшей тревоге свистни три раза Ты умеешь громко свистеть?

– Немного, – смущенно ответил Хорхе. – У меня очень редкие зубы.

– Не умеешь свистеть? – сказал Пушок, которому не терпелось показать свое умение. – Во, гляди! Делай так.

Он соединил большой и указательный пальцы, сунул в рот и свистнул так, что у всех заложило уши. Хорхе тоже сложил пальцы, но, поразмыслив, не стал свистеть, а махнув Медрано, отправился на задание.

– Итак, продолжим розыски, – сказал Лопес – Может, лучше, если мы разделимся, и, кто первый найдет проход, пусть сразу же оповестит остальных.

– Потрясающе, – сказал Пушок. – Похоже, будто мы играем в полицейские и воры.

Медрано вернулся в каюту за сигаретами. Рауль увидел Фелипе в конце коридора. В своих blue-jeans [53] и клетчатой рубашке он выглядел весьма эффектно на фоне запертой двери. Рауль рассказал ему, чем они занимаются, и вместе с ним направился к центральному переходу, соединявшему оба коридора.

– Да, но что мы ищем? – спросил Фелипе растерянно.

– Сам не знаю, – ответил Рауль. – Проход на корму, например.

– Там, наверное, почти так же, как здесь.

– Возможно. Но раз туда нельзя пройти, это меняет дело.

– Вы так думаете? – спросил Фелипе. – Я уверен, что это из-за какой-то поломки. Сегодня вечером двери откроют.

– Вот тогда действительно все будет, как здесь, на носу.