Все имеет свою цену - Воэн Дона. Страница 21

— Да, — сказал Тру. Она повернула голову и увидела, что он любуется отнюдь не видом, а ей. — Красиво.

— Я думала, что мы выпьем шампанского.

— Конечно. — Он вынул бутылку из ведерка со льдом и стал возиться с пробкой. Она вылетела с приятным хлопком. — Ты его заслужила.

— Это реклама сделала свое дело, — сказала Гизелла, принимая в руки наполненный им бокал.

— И твоя фотография.

Кивнуть головой, соглашаясь с ним, заставило ее отнюдь не тщеславие. Она поняла это, как только Тру предложил обсудить вопрос об использовании ее собственной фотографии в целях рекламы.

— Моя мать говорила мне, что красота женщины является ее единственным оружием, — сказала она.

Тру поднял бокал.

— Пью за изумительное оружие — красоту Гизеллы Дюран.

Гизелла выпила за это.

— А ведь нас можно поздравить с настоящим успехом, правда?

— С потрясающим успехом, — согласился Тру, — мне повезло, что я оказался причастен к этому с самого начала.

— Но не надолго. — Она настояла на включении в соглашение статьи, позволяющей ей выкупить долю Тру, когда она этого пожелает. Сначала он яростно возражал против нее.

— Означают ли эти хмуро сдвинутые брови, что ты все еще боишься меня?

Он сказал это в шутку, но она ответила совершенно серьезно.

— Не боюсь, нет. Но я больше не хочу зависеть от мужчины. От любого мужчины.

— Даже от меня? — спросил Тру.

Она потерла ребра.

— Особенно от брата Чарльза. «Косметическая продукция Гизеллы Дюран». Разве не чудесно это звучит?

Но от него не так-то просто было отделаться.

— Теперь ты попросишь у Чарльза развод?

— Просить у него? — Гизелла с такой силой поставила бокал на стол, что он разлетелся вдребезги.

— Гизелла? — Она оказалась в его объятиях, прежде чем поняла, что именно этого он и добивался.

— Тебе известно, какими сложностями окружает твоя сестра мои встречи с собственной дочерью? А если я попрошу у Чарльза развода, он позаботится о том, чтобы лишить меня всякой возможности видеться с Сандрой.

— Я поговорю с Алекс.

— А что мне за это придется сделать?

— Ничего.

— Я презираю лжецов.

— Ты никогда не интересовалась, почему я не женат? Потому что, когда я встретил женщину, которая мне нужна, она уже была помолвлена с другим.

— Я все еще замужем.

— Ты действительно думаешь, что для нас это будет иметь какое-то значение?

Когда губы Тру коснулись ее губ, она поняла, что он прав.

* * *

— Звонит госпожа Вейл, — сказала Нэнси Аллен Александре Мейнворинг. — Сказать ей, что вас нет?

— Нет, — ответила Алекс своей секретарше. — Я возьму трубку.

Тру не оставил ей выбора. Она все еще не остыла от бурного разговора с ним. В его распоряжении было множество способов оказать финансовое давление — не на нее, а на Чарльза.

— Я заеду за Сандрой в полдень, — сказала Гизелла. — Если возникнут какие-нибудь проблемы, я подключу к этому Тру.

— Проблем не будет, — сказала ей Алекс.

— Прекрасно! — Гизелла повесила трубку.

— Сука! — выругалась Алекс, кидая трубку. Она оглянулась вокруг. Нэнси уже выбежала из комнаты.

Алекс поднялась по лестнице в поисках племянницы. Она нашла Сандру в спальне. Девочка играла с куклами.

Сандра подняла глаза, и то, что она увидела в выражении лица Алекс, прогнало улыбку с мордашки семилетнего ребенка.

— Что случилось, тетя Алекс?

— Сожалею, Сандра, но обстоятельства не всегда складываются так, как мы того желаем. Ты теперь достаточно взрослая, чтобы понять это.

Сандра была явно озадачена.

Алекс присела на краешек кровати и обняла племянницу.

— Я планировала поехать с тобой сегодня утром, чтобы купить платьице, которое тебе так понравилось, но только что позвонила твоя мать. Боюсь, что у нее совсем другие планы.

Лицо Сандры застыло в напряжении.

— Какие планы?

— Она не сказала. — Алекс встала. — Переоденься дорогая. Мне не хочется, чтобы она подумала, что мы позволяем тебе ходить в лохмотьях.

— Она никогда не приезжает, когда обещает приехать. Я не поеду!

— Обязательно поедешь. Твой дядя Тру не далее, чем вчера вечером, напомнил мне, что она твоя мать и должна проводить с тобой больше времени.

— Но она не хочет этого.

— Сожалею, дорогая. Но не могу ничем помочь. А теперь беги и переоденься. Она будет здесь в десять часов.

* * *

Выходя из лифта, Гизелла взглянула на свои часики. Четверть первого. Она торопливо направилась по коридору к двери Алекс. Она с таким нетерпением ждала свидания с дочерью, что даже пятнадцать минут, потерянные из-за того, что она попала в транспортную пробку, вызвали у нее чувство раздражения. Когда горничная открыла ей дверь, она увидела Сандру, сидящую на скамье в холле.

— Дорогая! Извини, что я опоздала.

Угрюмое выражение лица дочери заставило похолодеть сердце Гизеллы.

— У меня чудесные планы на сегодняшний день, — продолжала она. Но все было напрасно.

— Я лучше останусь дома, — сказала Сандра.

— Чепуха! — Алекс стояла на пороге гостиной. — Ты обязана поехать со своей матерью.

У Сандры, когда она встала со скамьи и направилась к ней, было такое выражение лица, что Гизелла засомневалась, правильно ли она поступает. Неужели ее дочь действительно предпочитает Алекс собственной матери? Нет, не может быть, подумала Гизелла. Я должна любой ценой вырвать ее из-под влияния Алекс.

Когда за Гизеллой и Сандрой закрылась дверь, горничная сказала:

— У меня сердце разрывается видеть, как эта женщина обращается с мисс Сандрой. Заставила ее прождать целых два часа! Не могли бы вы что-нибудь сделать?

Алекс закурила сигарету.

— Она — мать Сандры, Мэри.

ГИЗЕЛЛА

1950 год

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

— Нечего жаловаться, Ноэл, — сказал Уэсли Мейнворинг, сражаясь со своим галстуком. — Большинство похорон длятся всего один день. А эти мы растянули на целую неделю. — В свои тринадцать лет он радовался любому предлогу пропустить несколько дней занятий в школе.

Ноэлу Мейнворингу должно было исполниться шестнадцать в мае, и он заканчивал школу.

— Просто нелепо, что похороны состоялись в Нью-Йорке, а завещание будет зачитываться в Палм-Бич.

Сандра сидела со скрещенными ногами на одной из кроватей в комнате своих двоюродных братьев.

— Дедушка любил Каса Вейл. Поэтому он и хотел, чтобы мы собрались здесь, — сказала она.

— Дерьмо! — выпалил Уэсли. — Он просто хотел показать, что все еще может заставить каждого плясать под свою дудку.

— Скажи ему, чтобы он не ругался, — попросила Сандра Ноэла.

— Не ругайся, Уэсли. — Ноэл подмигнул ей. — Довольна?

— Мне кажется, что все говорят о дедушке гадости.

— Это потому, что ты была знакома с ним всего семь лет, — сказал ей Уэсли. — Чем дольше его знали, тем лучше понимали, что за...

Ноэл зажал ему рот рукой, заставив замолчать.

— Мне кажется, что наша маленькая кузина и без того слишком много знает для своих лет, так что не надо обогащать ее словарный запас. — Ноэл взглянул на свои часы.

— Пора идти.

Сандра с трудом слезла с кровати.

— А это интересно, когда читают завещание? Будет праздник, вроде Четвертого июля?

Ей обещали показать фейерверки Четвертого июля.

Мальчики обменялись взглядами.

— Если повезет, будет совершенно так же, как праздник Четвертого июля, — сказал Уэсли.

* * *

Александра сменила положение скрещенных ног. Оглашение Леонардом Соломоном списка небольших завещательных отказов тянулось бесконечно долго. Но еще больше раздражала ее реакция матери. Сильвия Вейл со слезами на глазах подробно описывала связь каждого из этих лиц с семьей.