Молот империи 4 (СИ) - Киров Никита. Страница 15

Оператор начал вращать ручку камеры. Мы как раз стояли на фоне море. Камера тихо трещала.

Огонь. Подойдёт огонь. Сожгу здесь всех, кто рядом, кроме Громовой. Пусть и сдохну.

— Вот так всё и закончится, — сказал Тихонов. — Ваши планы идут на дно, адмирал… кхм-кхм, простите, я хотел сказать генерал.

— Готовьсь! — прокричал полковник.

Никто из солдат не пошевелился.

Оператор крутил ручку. Я посмотрел на него, а он мне подмигнул. Радич, сукин он сын. Это он.

— Цельсь! — отдал приказ Долженков.

Снова никто из расстрельной команды даже не дёрнулся. Адмирал переглянулся с тем толстяком. Их охрана тоже удивилась.

— Наместник? — спросил полковник. — Вы сами отдадите приказ?

— Да.

Конвой не шевелился.

А вот орудия в башнях и бункерах начали наводиться на цели. Стоящие поблизости солдаты Дома Накамура заподозрили неладное слишком поздно.

— Я сам отдам приказ, — произнёс Тихонов. — Это вам за лорда Яна Варга, ублюдочные сучьи дети! Огонь!

Земля содрогнулась. Все оборонительные пушки береговой линии выстрелили разом.

Глава 7

Каким бы роскошным ни был этот фейрверк, смотреть на него нам было некогда.

Тяжёлые пушки лупили по императорскому флоту Дискрема чуть-ли не в упор. Со стороны южных скал показался крылолёт, который сбросил на линкор, гордость флота, здоровенную бомбу.

Эквиты, как по команде, запустили двигатели, развернулись, и с громким хлопком выпустили торпеды. Продолговатые снаряды пролетели несколько метров и шлёпнулись в пока ещё спокойное море, чтобы продолжить путь. Следом за ними тянулся след вспененной воды.

А среди оборонительных линий шёл ближний бой под грохот орудий.

Я же за последние дни пришёл в себя, так что отреагировал быстро. Вскинул обе руки, и сразу двое человек из Чёрной Стражи вспыхнули красным огнём. Третьего я подтянул к себе цепью и ударил в голову.

Наш конвой, который и не собирался становиться нашей расстрельной командой, открыл огонь по врагам. Солдаты Дома Накамура умирали пачками, прежде чем успевали ответить.

Толстяк из компании побежал в сторону машины, но по пути споткнулся и упал, прижимая голову к песку. Кровь из раны на спине заливала дорогой деловой костюм. Адмирал Ясухиро Накамура замер, глядя, как горит его флот у него на глазах.

Я подтянул к себе ещё нескольких. Цепи, разбрасывающие красные искры, дробили кости, разрывали шкуру, убивали всех врагов, кто оказался рядом.

Стрелки Восточной провинции прикрывали меня огнём. Кто-то уводил наместника и полковника, которые явно были не готовы к такому бою. Ну и пусть, меньше будут путаться под ногами.

— Не дайте им перегруппироваться! — крикнул я как можно громче.

Атака была настолько внезапной, что я сам даже не знал о её начале. Но она сработала.

Мои цепи обхватили ещё одного чёрного стражника и подтянули его ко мне. Другой в меня прицелился, но заорал и выронил оружие. Красное светящееся лезвие меча Небожителя, разделённое на сегменты, вытянулось и ударило его в лицо.

Меч исчез сразу. Кричащего прикончил штурмовик, зарядив из своего дробовика в упор.

Снова залп орудий, от которого заболело в ушах. Следом взрывы, это торпеды доплыли и ударили линкор в борт. Над ним поднялось огромный столб воды.

Потом столб огня, когда взорвалась бомба. И это не говоря о тяжёлых пушках, которые без остановок лупили по кораблям.

Нос транспортной баржи задрался вверх, а корма уходила под воду. С бортов прыгали морские десантники прямо в воду под пулемётным огнём с оборонительных линий. Эквиты перестроились и начали вести прицельный огонь из автопушек по врагам.

На пляже кишел бой, с ножами, штыками и выстрелами в упор. Чёрная Стража то захватывала какой-то бункер, то теряла. Как только в бункер врывались наши, оттуда сразу же вёлся огонь по флоту.

Очередной стрелок в чёрном мундире заорал. Рана на спине неглубокая, зато нанесена острым топором Карнифексом, который только что исчез из руки Громовой.

Она ещё к такому не привыкла. Так что я сам подтянул ублюдка к себе и добил.

Ещё взрывы, закладывающие уши. С громким стоном оседал корабль со взлётной палубой. Крылолёты скатывались с неё в воду. Корабли помельче перестраивались для боя, но толку не было.

К этой стрельбе готовились давно, настолько слаженной она была. Огромный линкор горел, а адмирал смотрел на него, будто не мог поверить. Горел и остальной флот, хотя некоторые корабли снимались с якоря и уходили в море.

Пусть. С пляжа и оборонительных линий врага почти выдавили. Бой шёл где-то вдалеке.

— Господин генерал, — раненый в плечо майор протянул мне мой револьвер. — Прошу прощения за этот случай, но это был приказ.

— Принято. Обеспечьте оборону сектора и позаботьтесь о раненых. О себе тоже.

Адмирал Ясухиро Накамура медленно достал маленький наградной пистолет дрожащей рукой и никак не мог снять его с предохранителя. А гордость императорского флота начала тонуть. Вместе со всеми пушками, продвинутыми технологиями и прочим. Тонуло, как старое корыто.

Пистолет щёлкнул, у него получилось снять его с предохранителя и взвести курок. Адмирал посмотрел на оружие и приставил ствол к виску.

Бах!

Выстрел глухой. Сначала слетела фуражка, потом упал сам адмирал. Кровь из головы полилась в песок.

— Разрешите доложить, господин генерал, — полковник Долженков вытянулся передо мной. — Операция по уничтожению флота интервентов завершена успешно.

— И какие кадры, — Радич крутил ручку камеры. — Знаешь, когда пройдёт много лет, когда нам всем поставят памятники, эту запись будут крутить нашим потомкам. Я даже женюсь ради такого случая, буду потом показывать внукам.

— Ещё успеешь, — сказал я и посмотрел на Громову. — Не ранена?

— Нет, — голос у неё немного дрожал. — Но вроде бы всё хорошо…

Она уставилась вперёд. Кто-то из стрелков добивал штыком лежащего чёрного стражника. Я взял Катерину за плечи и повернул к морю. Хотя там тоже картинка совсем не мирная. Корабли горели, а чёрный дым такой густой, что снова скрыл от нас солнце.

Выстрелы затихали. Я убрал револьвер в кобуру, расправил рукава и направился к Тихонову, прячещемуся за машиной.

— Как вам? — усатый старик посмеивался. — Я же третьим сыном был у отца, в наследники не метил. Однажды сбежал с театральной группой, играл с ними в спектаклях. А потом папаша меня вернул и сделал наследником.

— Вы хороший актёр, наместник Тихонов, — сказала Громова. — Потому что я была так зла, что хотела вас придушить.

— Так было нужно, — Тихонов откашлялся. — Вся их армия должна была высадиться в Бинхае, но Ван Чен закрыл свои порты и запретил причаливать. Этот сопляк же теперь главный. То же самое в Нарландии, там открывали огонь по всем кораблям, кто был близко.

— И они прибыли сюда, — я показал на пылающий флот. Жар от огня был так сильный, что я даже вспотел.

— Да. Грозили нам своей Годжирой, но её пушки и правда дальнобойнее наших. Так что, — Тихонов показал на Радича. — Этот хитрый увалень предложил мне предательство, чтобы адмирал сошёл на берег, а флот подошёл ближе покрасоваться и заправиться.

— И они что, разрешили вашим людям стоять у пушек? — спросил я. — Опасно.

— Никто нам не разрешал, — наместник засмеялся. — Но всё здесь покрыто подземными ходами. Какие-то мы им показали, а какие-то нет. Прицелы они с пушек сняли, но мы все орудия пристреляли заранее. Да и у нас были запасные.

— Но всё должно было выглядеть естественно, — Радич закончил со съёмкой и пошёл к нам, по пути перешагнув через мёртвого адмирала. — Так что контакты по рации были исключены. Поэтому мы никого не предупредили.

— Операция прошла успешно, — я отвернулся от огня. — Но рисковать наследницей вы не имели права. Не было другого способа?

— Но всё же получилось, — вступилась за них Громова.

— Вот потому что рискнули, — сказал Радич. — Потому всё и удалось. Если бы у них появился хоть одно подозрение на то, что происходит, корабли начали бы по нам палить.