Безусловный рефлекс (СИ) - Райн Эльна. Страница 42

Потом эти уговоры, явная психологическая давка со стороны Иена, которую Джей не смог воспринять, как угрозу для будущего. А когда альфа «спас» его от Чужаков (что на самом деле было постановкой), он и вовсе возомнил его героем и окончательно сдался. Сам поверил, что появились чувства и поверил, что они взаимны.

По-сути, Иен делал с ним все, что в голову приходило. Осуществлял все свои извращенные фантазии и принуждал их выполнять. Приказывал. А Джей, думающий, что выхода нет, подчинялся. Он не видел тогда выхода. А ведь стоило просто сесть и подумать: что мешало ему отказать Иену всерьез, воспротивиться? Да, гормоны, да, течка, да, истинность. Но все же, факт остается фактом: если бы захотел, он смог бы выбраться. Нашел бы способы. Слабый, поддавшийся гормонам омега – именно так клеймит Джей себя.

День ото дня не лучше. Вина душит, а стоит вспомнить о прошлом, как успокоиться уже не удается. Теперь малейший намек или воспоминание – особенно о не рожденном ребенке – приводит к паническим атакам.

Он помнит, помнит отчетливо, как наслаждался близостью с Иеном. И так же помнит то, как сказал родителям, что был против – а тот его силой взял. Джей оправдал себя в глазах родных, отбелил, но для себя чернее стал. По-сути, они оба виноваты. А он спихнул всю вину на Иена. Сдал его, сдал Чужаков, дело всей его жизни. И от этого не спастись.

Но главная ошибка – его маленькое убийство.

– Я выкарабкаюсь, – обещает себе, шепотом, стараясь отвлечься от мыслей.

Он понимает, что ему нужна новая надежда. То, ради чего стоит продолжать жить и бороться с воспоминаниями. Цель, мечта. И Джей часто представляет, чего бы ему хотелось. Сначала список пуст был. Потом появилось «спокойствие». И сколько бы пунктов не добавлялось, первый всегда оставался на месте.

– Я забуду «его» имя, как и этот кошмар. Когда-нибудь я смогу жить, не думая об этом. Обещаю. Обещаю, что найду новый дом, уйду из клана, стану смелее и самостоятельным. Обещаю, больше никогда не позволять «ему» к себе прикасаться. Клянусь. Клянусь не нарушать клятву, – Джей прервался, вглядываясь в оранжевый закат за окном на фоне зелени деревьев. Вечереет. Он улыбается, но без радости, а по-привычке. Улыбается и шепчет:

– Что ж, мой Безымянный. Отныне «ты» для меня не существуешь.

Комментарий к Глава 26. Флешбек

Конец Флешбека.

========== Глава 27. ==========

– …Офигеть, не выфигеть обратно, – после паузы выдавливает Эд, но как-то без особого удивления.

Джей пытается проследить, куда тот смотрит, но кажется, это обозначают «в никуда». Настроение… странное. Он вроде и рассказал. Облегчения не почувствовал. Но с другой стороны, приступа нет. А Джей не просто подумал о том: сказал. От начала и до конца. Пропустил кое-что, конечно. Есть то, в чем сознаться он сам себе не может.

«Получается, теперь об этом знает кто-то еще, помимо Рела. Хотя, Релу я не так подробно рассказывал. Было бы правильным сказать родителям правду, но не думаю, что у меня хватит смелости,» – думает Джей, переместив ладони с колен на землю. Холодная: в Мюрее морозы. Однако, в старой оранжерее снега нет. Как минимум, в этой ее части. Вечнозеленые заросли кустарников создают впечатление, что не триада Вьюг вовсе. Это отвлекает. Именно в этот момент, Джею хочется тепла. Не солнечного, не от огня, а человеческого.

Но Эд молчит, буравит взглядом что-то перед собой и не спешит греть – он сам ледяной, куда ему.

Джей сел поудобнее, чувствуя через куртку мелкие камушки. Они тут везде. Он собирается с силами продолжить. Не все вылил, не все высказал. Вечереет. Оранжевые лучи через стекла пробиваются. Из-за цветастой мозаики, по земле – скучно-серой – разноцветные пятнышки. В детстве они успокаивали. А теперь мысли рассеивают, собрать бы – сложно. Джей думает о «нем» и ничего при этом не чувствует.

– Это были очень, хм, токсичные отношения. «Он» делал, что ему хочется, – сказав это, Джей пожимает плечами и ворошит камушки носком обуви. – Меня не спрашивали, хочу ли я. А когда я говорил «нет», меня заставляли. Это как метод кнута и пряника, ну… или нет, не так. «Он» задабривал меня нежностью, а если не выходило, то применял силу. Эм, «его» поведение должно было насторожить меня. «Он» бывал терпеливым, и меня это подкупило. Мол дал вид, что не принуждает, а я велся, дурак малолетний. Думал, что «он» начинал уважать мои чувства и не торопил. А «он» торопил. Наперед для меня паутину сплел, ну-у, сообщество то, загнал. Я дергался, дергался, погряз. Теперь как-то тупо, если честно. Я ведь мог попросить помощи у родителей. Это… Хах, не хотел падать в их глазах, представляешь? А в итоге все равно упал. Они узнали и о сообществе, и про «него» и про реб… – Джей запнулся, прекратив ворошить камни. – Кх. И знаешь, в чем прикол? Они меня не наказали. Я боялся их гнева, а они не упрекнули даже. Жалели все время. Получилось, я зря мучился. Здоровье только таблетками подорвал. Если бы рассказал изначально, всего этого бы не было…

– Прекрати винить себя, твоей вины там мало, – прервал его Эд, одним дерганым движением повалив горку камушков, которую «построил» Джей. – И ваще, да мокрый гусь, ты шикарно отомстил ему! Типа он тебя обманывал, думал, что ты у него там под контролем, а ты в конце ему, хаха, мол, выкуси, на! – альфа ткнул фак в потолок и расхохотался. – Сдал его. Кажись, он капец бесился. Ваще, я тя зауважал, вот это правильный поступок, – похлопал по спине, задерживая руку, от чего Джей прогнулся, выравниваясь.

– Ты так говоришь, будто это пустяки.

– Мне легко судить, я ж посторонний, – с явным сарказмом говорит альфа. – А ваще, тебе не холодно? – Эд заглядывает в лицо, но смотреть на него от чего-то нет сил. Джей отрицательно качнул головой. – Ну ок. Капец ты потерянный. Я не секу, как ты не залетел от того типа?

– Угм, – выдавливает Джей, напрягаясь. – Так вышло.

– Ваще фортануло, я тебе скажу. Так что не загоняйся, не все так плохо. Что бы ты делал с таким приплодом? Ась?

Джей кусает щеку изнутри, пряча сжатые в кулак ладони в карманах куртки. Есть кое-что страшнее его отношений с братом. Одно маленькое убийство. Джей сглатывает снова и снова. Говорить. Нужно говорить. Или считать. Ощущение знакомо. Зародыши паники. Пока он говорил о «нем», их не было. Но стоило вспомнить о… так сразу. Вот она, причина приступов. Не в «нем» дело, хотя «он» отношение прямое имеет. Три года прошло, а Джей только сейчас осознал, что его коробит именно «ошибка». А «он» – как ниточка, ведущая к «ошибке». Джей все это время пытался избавиться от мыслей о «нем», а оказалось, корни панических атак из другого проросли.

– Ты побледнел, – слишком серьезным тоном подметил Эд, наклоняясь еще ближе, так, что своим лицом заслоняет куст, на который смотрит Джей. Челка съезжает альфе на глаз, тот раздраженно фыркает, убирает рукой за ухо, но прядки, как живые, обратно скользят. Джей приковал взгляд к волосам и не может посмотреть в глаза. Боится увидеть там жалость.

Он отворачивается, находя себе новый «объект» в виде пустой опоры для цветов. Сверлит взглядом. Ржавая. Сердце стучит учащенно.

– Эдди, я, у меня еще, одно, – но горло сдавливает, и Джей понимает, что не сможет произнести. Рано. Пока рано. И возможно, «пора» не настанет. Он пересиливает себя, натыкаясь на взгляд Эда. Альфа смотрит в ожидании, но не торопит. Понимающий.

– Я бесплоден, – вместо причины Джей говорит следствие. – То есть, то, что у меня будут дети… сам процент, очень мал. И поэтому я, – он осекся, заслышав, как скрипит старая дверь. В оранжерею кто-то зашел. – Черт.

Эд шепнул: «Ниче, я тебе тако-ого бебика заделаю!» – на что захотелось двинуть ему в рожу. Нашел когда шутить. Впрочем, что еще можно было ожидать от Эдика?

Вечнозеленые кустарники, хаотично растущие везде, зашуршали со стороны входа. Кажется, к ним крадется кто. Причем, палевно так крадется. Из зарослей вскоре вылез Рел. Видно, редко бывал тут. Троп не знает. Недовольный, в волосах листья и ветка торчит.