Аокигахара (СИ) - Смородинский Георгий Георгиевич. Страница 26

— Ты… больше… не нужен! — прорычал я, вскидывая меч для удара, и в этот раз артефакт соизволил проснуться.

Вспыхнув ярко-салатовым светом, обломок кости взлетел над алтарем и завис в полуметре напротив. В следующий миг мое тело скрутило от боли и из груди вырвалась угольно-чёрная капля. Та самая — из Чертога, что поднялась над трупом Сару и растворилась во мне.

Вытянувшись в тонкую ленту, эта непонятная хрень впиталась в обломок клыка, и из него наружу вылетели два салатовых шара.

Один тут же упал на алтарь со звуком разбившегося яйца и растёкся по камню, заливая все вокруг ярко-зелёным светом. Второй — метнулся ко мне и разбился о стальную пластину на груди, плеснув в лицо резким травяным запахом. В следующий миг луна резко увеличилась в размерах, и я снова ощутил себя летящим к каким-то горам.

Тот же пейзаж: мрачное небо, солнце за облаками… Только сейчас все было не так. Нет, я по-прежнему чувствовал сопротивление ветра на крыльях, видел горы в малейших деталях, но в этот раз тело было чужое. Меня словно тащили как куклу на нитках, ну или запустили навроде бумажного самолетика. При этом горы впереди казались плохими… мертвыми. Я словно летел на кладбище, прямо в выкопанную могилу.

Глухая, чёрная тоска захлестнула сознание, но проснувшаяся злость тут же вымыла из головы эту липкую муть. Нет ничего хуже беспомощности, и воли меня никто не лишил! Чудовищно напрягшись, я попытался перехватить на себя управление этим огромным телом. Не понимал для чего, но точно знал, что сопротивляться необходимо! Даже здесь, в видении, Сущее не заставит меня отступить! Возможно, от этого зависит возвращение Хозяина Леса? Не знаю, но даже если и нет…

Это было похоже на попытку сдвинуть скалу. От жуткого напряжения у меня потемнело в глазах. Горы впереди раздвоились и превратились в размытые пятна. Раз за разом я тянулся к своим рукам и ногам, забыв, что их у меня сейчас нет. Пытался открыть пасть, ну или заставить себя потерять сознание. Ведь это тоже будет неплохим результатом, поскольку в таком состоянии я лететь не смогу.

Эта борьба продолжалась целую вечность, и в какой-то момент незримый кукловод не выдержал — отступил! Сознание прояснилось, и я понял, что лечу вниз. Все так же раскинув крылья, но это не было похоже на запланированную посадку. Многотонная туша пикировала на равнину у склона ближайшей горы, словно подбитый бомбардировщик. Прямо подо мной извивалась широкая лента реки, угрожающе торчали на ее берегах угловатые скалы.

Мысленно улыбнувшись и показав Сущему средний палец правой руки, я приготовился к переносу в своё привычное тело, когда вдруг включились инстинкты.

Ну да… Просто так подыхать никому не охота. Ни лису-оборотню, ни дракону в непонятном видении, и Сущее может пойти по известному адресу.

Когда до земли оставалось чуть больше ста метров, в голове словно рванула граната. Оцепенение спало, и я, взмахнув крыльями, вышел из пике и полетел вдоль поверхности реки на восток.

Не знаю уж, что чувствуют драконы в полёте, но я — человек — испытал безумный восторг и злое удовлетворение от случившегося.

Впрочем, в полной мере насладиться этими чувствами мне не дали. Ноздрей вдруг коснулась резкая вонь, и картинка тут же погасла.

— Он здесь! Я его чув-ствую! — голосом Нэко промурлыкала темнота. — Сейчас будет ру-гать-ся.

«Ну да, как тут, блин не ругаться», — мысленно хмыкнул я и, отпихнув от лица Эйкину вонючую тряпку, принял сидячее положение.

Вокруг творилась какая-то жесть. Впереди что-то трещало и хлопало, в воздухе висел отчетливый запах озона, со всех сторон доносились испуганные возгласы.

Зрение восстановилось практически сразу, и я, что называется, выпал в осадок. Выматерился, протер рукавом глаза, но все осталось как прежде. Храм Сару превратился в гребаную дискотеку.

На месте алтаря лежала груда обломков, которые светились ярко-зелёным светом и разбрасывали вокруг себя сотни маленьких огоньков. Висящие между деревьями симэнава превратились в елочные гирлянды. Прибежавшие в святилище ёкай стояли вокруг с охреневшими физиономиями и испуганно смотрели на творящийся цирк.

Относительно спокойными выглядели только Эйка, Иоши и Нэко. Кошке — так вообще все до лампочки, если оно никак не касается меня, а лисица с енотом просто привыкли. Ну да… Там, где я — всегда начинается праздник! С блэкджеком, фейерверками и прочими прелестями.

— Он пришел в себя⁈ — стоящий неподалёку старейшина, очевидно, насмотрелся на развалившийся алтарь, обернулся и нашёл меня взглядом.

В глазах мудзина отчаяние мешалось с какой-то детской обидой. Я словно мороженное у него отобрал, ну или же не взял на рыбалку. Ну да… Их всех понять можно. Светится оно, конечно, красиво, но ситуация ужасная. Алтарь развалился, обломок клыка хрен знает где, и непонятно, что вообще происходит. Артефакт, очевидно, понял, что я не шучу и с перепуга заглючил? Очень похоже на то, но в любом случае нужно что-то сказать. Иначе они все с ума тут сойдут от этого представления.

Убрав меч, который все еще находился в руке, я поднялся на ноги и, посмотрев Иори в глаза, устало покачал головой:

— Не знаю, что происходит, но надеюсь…

Договорить я не успел, поскольку дальше началось что-то совсем уж невероятное. Зелёное свечение перекинулось на деревья, проползло вверх к кронам, и ночь сменил салатовый день.

Наплевав на Ньютона с его Законом всемирного тяготения, обломки алтаря взлетели и, рассыпавшись в пыль, образовали большое зелёное облако. Мгновение, и все прекратилось. Храм перестал светиться, симэнава повисли рваными нитками, алтарь исчез, а на его месте материализовалась туша огромного медведя.

—… надеюсь, все будет хорошо, — в повисшей тишине закончил я свою мысль. — Вернее, оно уже… это…

Сару был слабо похож на то чудовище из Чертога. Там было что-то среднее между волком лисицей и обезьяной, а здесь — натуральный медведь! Размером с пазик[1] и весом никак не меньше пары тонн! Хозяин Леса был настолько огромен, что все земные гризли смотрелись бы рядом с ним безобидными медвежатами. Сейчас он спал — о чем можно было судить по мерно вздымающимся бокам. Знакомый обломок кости лежал у него перед мордой.

— Что уже? — старейшина непонимающе нахмурился. Услышал за спиной невнятные возгласы, оглянулся, отпрянул и снова посмотрел на меня.

Не только он… Все ёкай повернули ко мне свои головы, и эти взгляды я запомню надолго. Неверие, радость и страх… Словно я сейчас махну рукой, и эта туша исчезнет. Типа поманил ребенка конфеткой, ага… При этом Иоши и Эйка тоже смотрели как дети, а уж они-то…

— У тебя получилось! — радостно воскликнула опомнившаяся первой волчица и, подбежав, повисла у меня на шее.

М-да… Видимо не зря мы с Сущим играли в эти странные игры. Впрочем, ради такого финала я готов еще полетать. Хоть драконом, хоть вороной — мне не принципиально.

Прижав подругу за талию и чувствуя себя абсолютно счастливым, я улыбнулся, и в этот момент ёкай наконец ожили. Площадку под навесом огласили крики радости и сдавленные рыдания.

Ну да… Четыре тысячи лет — это очень немаленький срок. Мне сложно даже представить…

— А ну, успокоились! — громкий крик старосты оборвал начавшееся было веселье. Мудзина обвёл взглядом притихших соплеменников, махнул рукой в сторону леса и приказал: — Все уходим в деревню! Сару-сама нужно прийти в себя и не стоит смущать его своим присутствием. Здесь останутся только Мунайто и маленькая госпожа! — Иори посмотрел на меня, перевёл взгляд на Нэко, кивнул и с улыбкой на губах направился к недалекому лесу.

Со стороны было видно, что мужика так и подмывает сотворить какую-нибудь глупость. Обернуться медведем, прореветь небесам благодарность, а потом бежать по лесу, не разбирая дороги и чувствуя, что на плечах больше нет груза прошедших тысячелетий. Хозяин Леса вернулся домой! Значит все дерьмо уже позади! Екай выстоят и вышвырнут тварей из своего дома! Надежда превратилась в реальность!