Тени прошлого - Сидни Диана. Страница 83

Последовала короткая пауза, затем Энтони, положив руку Майклу на плечо, сказал:

— Как насчет того, чтобы сходить со мной перекусить, Майкл? Я умираю с голоду.

— Я тоже, — с готовностью отозвался мальчик.

— Мы найдем там Клер и поедим вместе, хорошо?

— Неплохая мысль, — поддержал его Гаррисон, и Энтони с Майклом направились к двери. — Мне кажется, она чувствует себя одиноко, сидя здесь и наблюдая, как я сплю. Клер не привыкла есть в одиночестве.

Как только за ними закрылась дверь, Тейлор придвинула к койке один из покрытых белой эмалью стульев.

— Не буду распространяться о том, как мне надоели коровы, потому что я должна рассказать вам кое-что поважнее.

— Хорошее? — спросил Гаррисон. Тейлор заметила, что он встревожился.

Может быть, он подумал, что она собирается отказаться от должности его помощницы? А может быть, он будет так удивлен тем, что она собирается ему сказать, что уволит ее сам?

— Как посмотреть…

— Выкладывай.

— Не знаю, с чего начать, но с чего ни начни, говорить будет непросто… Видите ли, в девичестве мою мать звали Аманда Тейлор…

Она замолчала. Лицо Гаррисона озарила широкая улыбка. Это обеспокоило Тейлор. Ей показалось, что Гаррисон не так ее понял или что до него не дошел истинный смысл ее слов. Почему он улыбается? Нечего делать, придется продолжать:

— Я… ваша дочь, Гаррисон…

Он протянул ей руку, забыв, что лежит под капельницей.

— Мне жаль, но сенсации не получится, Тейлор, потому что я это уже знаю.

Тейлор даже рот открыла от удивления.

— Расскажи мне, как ты узнала об этом? — попросил он.

— Моя тетушка Билли… — У Тейлор заплетался язык. — Сестра моей матери… сказала мне об этом в тот день, когда в вас стреляли. Она показала мне одно письмо…

— Письмо?

— Да. То, которое вы написали моей матери, передавая ей две тысячи долларов.

— О Господи! Послушай, дорогая, — тихо сказал Гаррисон. — Я ведь действительно любил твою мать. Это был самый трудный и самый жестокий поступок за всю мою жизнь — дать ей деньги и оставить ее. Но ты и понятия не имеешь, что у меня были за родители. Если бы они узнали, то непременно настояли бы на аборте — независимо от ее желания — и выгнали бы ее из Саванны вместе со мной. Я не хотел, чтобы такое случилось. Она, наверное, сочла тогда этот поступок жестоким, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что могло бы произойти, если бы я поступил иначе.

— Но как вы узнали обо мне? У меня другая фамилия, все другое…

— Это было нетрудно. Я всю жизнь старался не выпускать твою мать из виду. Когда вы уехали из Атланты, делать это стало труднее. Мне пришлось нанять детективов, чтобы разыскать вас в Нью-Йорке. И когда вы переехали из Нью-Йорка в Техас, я сделал то же самое. Видишь ли, я всегда чувствовал свою вину за этот поступок. Мне было необходимо знать, что с вами все в порядке, иначе я стал бы себя презирать. Если бы Аманде когда-нибудь потребовалась помощь, я бы тут же появился на сцене и помог. Но она неплохо обходилась собственными силами, да и ты умела приземляться на все четыре лапки.

— Я не понимаю… — начала было Тейлор.

— А зачем тебе понимать? — проговорил Гаррисон, пожимая ее руку. — По иронии судьбы оказалось, что Клер не может иметь детей. Кстати, Клер тоже знает о тебе. Я рассказал ей, когда ты еще училась в колледже. Она не раз умоляла меня поехать к тебе, сказать, кто я, и забрать тебя к нам. Но я не знал, что рассказывала тебе Аманда о родном отце. Поэтому я решил подождать до тех пор, пока не найду возможность познакомиться с тобой поближе. А там уж, думалось мне, я найду способ рассказать тебе обо всем. Кстати, на днях я собирался сделать это.

— Вы хотите сказать, что не сделали бы меня своей помощницей, если бы мы не были связаны родством?

— Я этого не говорил. Я взял тебя на работу, потому что ты лучше всех знаешь это дело. Будь ты секретаршей, я взял бы тебя на работу в качестве секретарши.

Тейлор почувствовала огромное облегчение. Она-то боялась, что своим признанием подложит бомбу под этого человека, а тут — на тебе! — он взял инициативу в свои руки.

— Слава Богу, что вы в порядке, — сказала она, наклонившись и на мгновение прижавшись лицом к его руке.

— Понимаю, что ты имеешь в виду, — улыбнулся он. — Знаешь, о чем я подумал в первую очередь, как только пришел в себя? Я подумал: слава Богу, что я жив. Потому что, если бы меня убили, я никогда бы уже не смог сам сказать тебе обо всем. Было бы слишком поздно.

— Я думала то же самое, — тихо произнесла Тейлор. — Забавно…

Они взглянули друг на друга, и Гаррисон улыбнулся.

— У меня состоялся интересный разговор с Энтони Франко, — проговорил он с лукавой искоркой в глазах.

«О чем?» — подумала Тейлор. И покраснела. Месяц назад она ведь практически отрицала, что между ними была физическая близость. Ей не хотелось, чтобы Гаррисон подумал, будто она ему солгала, но в то время она не могла поступить по-другому.

— Он рассказал мне немного о твоей проблеме с семьей Толманов. Этим отчасти объясняется то, что я попросил его съездить за тобой… хотя, судя по тому, как он к тебе относится, его не удержали бы и дикие лошади. В любом случае я смогу помочь тебе в этом вопросе. Насколько мне известно из моих собственных источников, там идет борьба за контроль над наследственными владениями.

— Я знаю, — вздохнула Тейлор. — Узнала, когда была там.

— Я могу помочь тебе, — сказал Гаррисон. — Конечно, если тебе потребуется моя помощь.

Тейлор вдруг почувствовала себя под надежной защитой, и ощущение это успокаивало ее, заставляя расслабить напряженно приподнятые плечи.

— Хочу еще кое-что тебе сообщить, пока мы одни, — продолжал Гаррисон. — Я подумал, что тебе, наверное, интересно будет узнать, что обвинение против Энтони Франко не подтвердилось. У них, по-видимому, нет ничего против него и почти ничего против того человека, который якобы «отмыл» деньги через кинокомпанию Энтони. Они пытались сфабриковать обвинение, а Франко оказался втянутым в это дело по чистой случайности. Подозреваю, что «федералов» привлекло его громкое имя. Им кажется, что чем больше шумихи они поднимут, тем больше это поможет делу. Может быть, это так, а может, и нет. Но на сей раз это однозначно не помогло…

— Он об этом знает? — спросила Тейлор.

— Да, знает, — ответил Гаррисон. — Адвокаты постоянно держали его в курсе дела. Так было надо. Человеку, над которым нависло такое обвинение, сложно уехать из страны и какое-то время работать за границей. Все его перемещения тщательно контролировались всевозможными ведомствами — от ФБР до…

— Мафии? — с содроганием прошептала Тейлор.

— Нет. Я не верю, что мафия им интересуется, — покачал головой Гаррисон. — Разве может что-нибудь рассказать человек, который ничего не знает? Франко с этим делом не был связан — все это существовало в воображении некоторых слишком рьяных федеральных агентов.

Неожиданно дверь распахнулась и тишину палаты взорвал звонкий голосок.

— Послушай, мама! — закричал взбудораженный Майкл. — Там кругом полным-полно полицейских и людей из секретной службы. У них у всех пистолеты и все такое…

— Это потому, что здесь лежит необычный человек, — объяснил ему Энтони. — Он из ближайшего окружения Президента Соединенных Штатов Америки.

— Я знаю, — проговорил Майкл с благоговением.

Гаррисон взглянул на Клер, и Тейлор поняла, что они без слов обменялись какой-то информацией. Ее поражала эта его способность общаться без слов.

«Так бывает только между людьми, по-настоящему любящими друг друга», — подумала она. Ей еще никогда не приходилось наблюдать такое. Тем не менее она сразу же поняла, что это означает. Чуть заметно кивнув, Гаррисон, наверное, передал Клер все, о чем они с Тейлор только что говорили. Тейлор встретилась взглядом с Клер и поняла, что та все знает.

— Я так рада, — сказала Клер. В глазах ее светились одобрение и любовь. Она положила руку на голову Майкла. Это был нежный жест признания.