Счастливчик - Костин Сергей. Страница 28

– А что здесь?

– Убить Легионера… Я не завидую тебе.

Еще одна неизвестная. Мне уже все надоело. И я сматываюсь. Но чуть позже.

– Но он же сам хотел тебя прикокошить?

– Да нет.

– Да!

– Ну как он мог пристрелить собственную дочь?

Я прикрыл глаза. Отвернулся. Я смеялся. Над собой, над напарником. Но только не над стариком, чье тело в данную минуту уже наверно соскребали с асфальта. Она его дочь. А значит та Янина, в Академии, тоже являлась дочерью Главы Академии? Но ведь это же одни и те же люди! Янина, она и есть Янина. А старик, комиссар, Глава Академии ? Да бросьте, что я старика не узнаю? Хотя, с другой стороны… Нет. Не могу ничего понять.

– Чат… – девушка подвинулась так близко, что уперлась в меня носом, – Мне жалко отца… Но ты должен бежать… В космопрт… Я постараюсь задержать группу захвата. Может быть тебе и удастся…

Знаете, чертовски приятно, когда о вас заботятся симпатичные девушки, которые, когда—то, каким—то образом уже были связаны с вами. На душе становиться легко. Спокойно. И вот именно в такие мгновения нужно заглянуть в глаза. И тогда можно увидеть все…

– Росси? – меня отбросило на добрых два метра.

Я то понимал, что это так несерьезно… Но я видел перед собой именно Росси. Опять эти глаза… запах… Сладкий, разрывающий душу запах…

Дверь в контору слетела с петель.

На пороге, весь в осколках стекла, слегка помятый, но совершенно целый, если не считать двух, трех кровоподтеков на лице да свернутой на бок руки, стоял комиссар. С «зайкой».

Я находился в положении, из которого имелся только один выход. Умереть достойно от руки достойного. Но напоследок…

Я притянул Янину к себе, впился ртом в ее пухлые губы и поцеловал.

Когда громыхнул выстрел, я ощутил твердый раздвоенный язычок, втискивающийся в меня до самых гланд.

–… Значит так, – комиссар полиции Лос—Йорка задумчиво водил перед моим носом все еще дымящийся стволом «зайки», – Всех виновных в потере ценного агента на гауптвахту. Месячный срок. Лейтенанта Державину под домашний арест сроком на пять дней. А этому красавчику, – ствол красноречиво упирается мне в кончик носа, – Предоставить недельный отпуск. Для восстановления сил и нервов. Запихайте его куда—нибудь подальше с моих глаз. Хоть на Солнечные Острова.

Я так думаю, старик решил поменять свое мировоззрение после удара об асфальт. Даже не знаю, каким образом он остался в живых.. Я представил, как комиссар со звуком разрываемого шелка отлипается от асфальта и, не переставая источать угрозы и ругательства, бросается по лестнице на четырнадцатый этаж.

– Приказ ясен? – старик оторвал ствол от носа и передвинул его к виску, – Знаешь, что бывает за невыполнение приказа?

– Угу. Вслед за невыполнением любого приказа следует неотвратимое наказание. Плакатик с текстом прямо за вашей спиной. Но одна поправка.

– Ну что там еще? – какой раздражительный представитель человечества.

– Я не могу выполнить ваш приказ.

Теплый ствол «зайки» переполз от уха в область передней части лица и оказался у меня во рту. Неприятный, металлический вкус. Как на том корабле, который доставил меня на планету рабов.

– А теперь попробуй повторить это еще раз. Четко и внятно. Если получиться.

Старик настроился весьма решительно. Разнесет голову не задумываясь. Но он не знает одного. Впрочем о данном факте не догадывается никто. Даже Глава Академии. Если он еще есть.

Существование в Тверди делает крепкими не только пальцы. Взять ту же кожу. Постоянное соприкосновение с минералами Тверди сделало ее мало восприимчивой к царапинам и порезам. Уши, способные уловить шорох лысого червяка на расстоянии пятидесяти мер. Зубы, перекусывающие старые корни деревьев за один раз.

Я обхватил основание «зайки» рукой, засунул его поглубже в рот и, помогая слегка пальцами, пережевал ствол за два присеста.

– Я отказываюсь подчиняться вашим приказам, комиссар, по той причине, что я воспитанник Академии. Легионер, если хотите.

Никогда не замечал за собой привычки с удовлетворением наблюдать за агонией жертвы. А именно это я и ожидал увидеть. Бедный старик. Для него гибель персонального оружия означала пожизненный позор. Кто станет разбираться, да и кто поверит в то, что ствол «зайки» откусил какой—то залетный Легионер.

Комиссар полиции Лос—Йорка внимательно осмотрел свежий откус, заглянул в ствол, зачем то подул в него, пожал плечами.

– Легионер?

– Да.

– Из Академии?

Риторический вопрос. А Ночные Охотники не отвечают на риторические вопросы.

– Впечатляет, впечатляет, – наконец сделал свое заключение неизвестный под инициалами Н.Б.А., резким броском послав «зайку» в угол комнаты. Потом перегнулся через стол, набрал код на дверце и вытащил из ящика еще одно оружие, – Инструкция разрешает иметь комиссарам полиции неограниченное количество табельного оружия. О! Я вижу, что данный вопрос тебе неизвестен. Но тем не менее… Легионер. Садись за мой компьютер и набери код, который я тебе сейчас продиктую. Только, пожалуйста, без шуток. Я слишком стар, чтобы два раза за один день сваливаться с четырнадцатого этажа.

Почему бы не сесть. Почему бы не набрать.

– Теперь введи свое имя.

Я недоуменно посмотрел на старика. Ну не должно же быть столько совпадений.

– Какое имя?

– Да, батенька, у тебя память напрочь отшибло. Имя. Свое. Как нарекли в детстве. Чат Счастливчик.

Комиссар, он же Глава Академии, он же еще Великое Светило знает что, допустил небольшую ошибку. В детстве, насколько я его помню, меня нарекли Счастливчиком, которого нашли на закате ночи. А Чат появился много позже. Стараниями Росси, для которой выговаривать все имя полностью было слишком утомительно.

Ну хорошо. Посмотрим, что имеет комиссар на Чата Счастливчика?

Я отстукал на клавиатуре свои имена и уставился на экран.

Небольшая заставка с изображением эмблемы Управления полиции города Лос—Йорка. Затем выплыла моя голография. С ног до головы с основными физическими показателями. После этого голова увеличилась до размера экрана, приобрела нормальный цвет и стала нервно крутиться вокруг своей оси.

Без сомнения голова была моя. Со всеми зазубринами, шрамами, родимыми пятнами.

А дальше, мелкими буквами, поплыла сверху вниз подробная биография. Довольно занятная вещь.

Чат Счастливчик. Воспитанник Первого полицейского Университета планеты (кодовые обозначения я пропускаю в целях обеспечения секретности). Год выпуска две тысячи четыреста двадцать второй. Год рождения —две тысячи триста девяносто второй. Родители неизвестны. Оставлен на пороге приюта. В планетной гимназии ничем себя не проявил. Способности средние. Уровень развития средний. При поступлении в полицейский Университет, на вступительных экзаменах избил профессора. Экзамены провалил полностью. Но был принят, как подающий надежды воспитанник.

Послужной список: начинал с рядового постового на задворках города. После жестокого убийства человека плюнувшего на тротуар переведен в отдел по уголовным делам. Присвоено сержантское звание. Через три года отличился расправой над членами вооруженного формирования, переправлявших наркотики в тюках с детскими подгузниками. Из восемнадцати членов банды в живых осталось только трое. Присвоено очередное звание. В течении последних четырех лет занимается особо важными делами. На счету сто тридцать восемь убитыми. Примерно в два раза больше ранеными. И еще в четыре раза больше искалеченными. Примечание к параграфу. От мирных жителей жалоб не поступало. Три месяца назад присвоено очередное звание капитана. Награжден многочисленными медалями. Лично знаком с президентом Коалиции. Пользуется авторитетом в кругу друзей и недругов. Большое личное обаяние. Не пьет. ( Ха!) Не курит. Был женат шесть раз. (!) Расстался с бывшими супругами по обоюдному желанию. Жертв, по все видимости, не было. Физически вынослив. Заключение – один из лучших сотрудников Управления. Рекомендуется воздержаться от высылки на задания. В целях уменьшения неестественной смертности на планете. Использовать исключительно в экстренных и неординарных ситуациях.