Нечестивец - Дрейк Шеннон. Страница 15

Она села за стол и окинула взглядом весь текст. Известно, что Нефершут был верховным жрецом, но из того текста, что она успела расшифровать, следовало, что он был к тому же и неким известным в свое время колдуном. Она посмотрела на записанный ею перевод: «Да знает всякий приходящий сюда, что он ступил на священную землю. Не смейте беспокоить жреца, поскольку он уходит в новую жизнь и заявляет: все, что здесь внутри, принадлежало ему, пока он пребывал на нашей земле, – воистину нам известно. Почитайте и не смейте беспокоить его. Потому что Нефершут управлял и воздушной стихией, и водами. Его длань направляли боги, и Хетре сидела у его престола. Ему дарована жизнь после этой жизни. Его могущество неизмеримо, поскольку она сидит по его правую руку».

– Хетре, – бормотала она себе под нос. – Хетре… кем была ты на самом деле, почему здесь упоминается только о тебе, хотя ты и не названа его женой?

– Верно, коллега здорово колдовала, а?

Камилла испуганно оглянулась. Она не слышала, как вошел сэр Хантер Макдональд. Она выпрямилась, поправила халат и заколола выбившийся из прически локон. Да, он явно застал ее врасплох.

Сэр Хантер выглядел потрясающе. Высок, хорошо одет, густые темные волосы и карие, с поволокой глаза. Она знала, что в свете он зарекомендовал себя отчаянным смельчаком и очаровательным мужчиной – неудивительно, что у него репутация волокиты. Он, может, и в самом деле повеса, но это нисколько не портило ему жизнь, поскольку он не был женат или обручен. Матери, отцы благородных семейств полагали, что молодому человеку с таким характером надо поначалу дать перебеситься. Так что этот выгодный жених пока оставался свободным.

Камилла вполне сознавала его притягательность: он пытался очаровать ее любезным обхождением. Но она же не глупа и не собирается повторять несчастную судьбу своей матери. Она с усмешкой сделала себе комплимент: надо же, удостоилась внимания такой сиятельной особы, как Хантер. Вряд ли он станет приискивать себе подходящую партию среди людей ее круга, но и она никогда не соблазнится им ради светских развлечений. Камилла всегда твердо и ясно давала ему это понять. Тем не менее он не оставлял своих попыток ухаживать за ней, из самонадеянности и эгоизма, полагая, что волен удовлетворять свои прихоти так, как ему нравится.

– Ах, дорогая мисс Монтгомери! – продолжал Хантер, подходя к ней ближе. – Наш достославный языковед, красавица – и прячется в закутке, в пропотелом синем халате! – Он склонился над столом, его глаза заблестели. – Увы! Остерегайтесь, дорогая Камилла! Годы уйдут! Вы так и будете зарабатывать свою близорукость, пока не состаритесь, и радости жизни останутся недоступными для вас.

Камилла тихо рассмеялась:

– Особенно такая радость, как вы, сэр Хантер?

Он ухмыльнулся с покаянным видом:

– Я был бы рад прокатить вас по Лондону, вы же знаете.

– Позор мне ни к чему, – парировала она.

– Дерзать не вредно.

– Вам без разницы – дерзать или дерзить, сэр Хантер, – чопорно произнесла она. – А я люблю свою работу! Если мне суждено состариться, я лучше останусь здесь, со своими сединами и близорукостью.

– Нет сил смотреть, как увядает без пользы молодость и красота! – воззвал он.

– Зато вы цветете и упиваетесь этим, – уколола она.

Улыбка слетела с его лица, и он стал серьезен.

– Знаете, я на самом деле озабочен.

– Вы? Отчего же? – осведомилась она.

Он обошел вокруг стола, встал рядом с ней и осторожно поправил локон ее прически.

– Я слышал, вы неплохо развлеклись вчера вечером – и сегодня утром.

– Н-да! Несчастный случай, – пробормотала она.

– Вы провели ночь в замке Карлайл? – настойчиво допытывался он.

– Мой опекун был травмирован. Ничего не поделаешь.

– Желаете знать мое мнение, Камилла? – спросил он, его взгляд был нежен и серьезен.

– Если вы сами этого желаете.

– Я боюсь за вас! Вас нельзя обманывать. Граф Карлайл – чудовище. У него маска и на лице, и на душе. Сэр Джон рассказал мне, что граф сегодня привез вас в музей и настаивал, чтобы вы сопровождали его на благотворительном вечере. Камилла, это грозит неприятностями.

Она приподняла бровь:

– Простите, если я ошибаюсь, Хантер, но не вы ли постоянно изобретаете подобные… неприятности?

Хантер горестно замотал головой:

– Я стараюсь во имя вашей добродетели. Граф Карлайл на грани помешательства. Я опасаюсь за вашу жизнь и здоровье. Камилла, он тянется к вам, как наркоман. Вы вошли в его мир – а там теперь мало кто уживается. – Он кашлянул. – Камилла, я ни за что на свете не обижу вас. Но вы сами понимаете, у нас в обществе очень строгие классовые разграничения. Поговаривают, конечно, что граф по ночам рыщет по улицам Лондона в поисках разных развлечений – ведь он более не показывается в свете из-за уродливого шрама, не посещает салоны благородных девиц, не добивается их расположения. Полагаю, он просто играет с вами, жестоко и гнусно.

Именно это граф и делал, но вряд ли так, как расписывал сэр Хантер.

– Прошу вас, не надо обо мне беспокоиться, – ответила она. – Я и сама справлюсь. – Она сочувственно улыбнулась ему. – Вы в этом уже убедились.

– Но я никогда не был негодяем, никогда! – вскричал он.

– Нет, потому что я умею держать себя в руках.

– Я знаю, как обойти этот острый угол! – воскликнул Хантер. – Мы можем сказать, что вы прежде уже договаривались пойти со мной.

– Хантер, вы очень любезны. – Камилла положила руку на его плечо, поверив, что он действительно обеспокоен. – Но подумайте о скандальных последствиях. В самом деле, даже трудно представить себе, какими неприятностями все это обернется: десятки благородных девиц вцепятся мне в горло за то, что я посмела отбивать вас у них! – Она отшучивалась, но доля правды в ее словах все же присутствовала.

Он взял ее за руки и пристально посмотрел ей в глаза:

– Камилла, нет ничего плохого, если граф Карлайл поверит, что между нами все серьезно. Ведь я довольно скромный сэр по сравнению с ним – он граф. А это совсем другое дело.

– Хантер, вы делаете мне предложение? – пошутила она.

Он замялся:

– Ах, Камилла, вы вселяете в мое сердце соблазн бросить все на ветер…

– А это глупо, – твердо закончила она его фразу. – Полагаю, со мной все будет в порядке. Вы, как никто, должны четко понимать: я знаю свое место и свою работу и поэтому решительно избегаю всего серьезного с теми, кто не стеснен в средствах.

Он нахмурился, переживая услышанное:

– Камилла, знаете, вы просто колдунья… даже больше.

– Хантер, вас околдовывает всего лишь моя недоступность.

Он покачал головой:

– Нет, Камилла. Вы же знаете, у вас колдовские глаза, золотисто-зеленые, как у тигрицы. Вы естественно грациозны, как те классические изваяния, на которые пялятся все мужчины, когда заходят сюда. Вы полны жизненной энергии и умны. Да, вы способны вскружить мужчине голову до такой степени, что он начнет добиваться вашей руки любыми средствами.

Страстность речи Хантера удивила ее.

– Вы подразумеваете, что я, отказавшись от компании графа, могу рассчитывать на… замужество? – спросила она недоверчиво и внезапно рассердилась на себя за то, что готова была поверить в его искренность.

– Камилла, это любовь говорит во мне! Я глубоко восхищен вами и забочусь о вашем благополучии, поверьте!

Она покачала головой:

– Хантер, ваши заботы…

– Заботы? Вам нужен брак? Камилла… да, я сделал бы вам предложение.

Она опешила от такого заявления, но ответила ему:

– Хантер, вы возненавидите меня. Вы будете сожалеть о таком позорном поступке. Скажите еще, что вы желаете распроститься со здравомыслием и жениться на мне. Предвижу, что вы, добившись своего, сразу разочаруетесь во мне – ведь прелесть недоступности исчезнет.

– Пленительная Камилла, вы причиняете мне боль.

– Не лезьте в пекло без нужды, – отрезала она.

– Вы рассчитываете пролезть туда с лордом Стерлингом? В конце концов, он всего лишь граф, а даже короли женились на простолюдинках. Однако, Камилла, вы помните, чем обернулся такой плен для некой незнатной особы.