Жена для отщепенца, или Измены не будет (СИ) - Бреннер Марина. Страница 42

— Льерд, — тут же залепетал парень, опасливо косясь на Ланнфеля и прячась за спину гостя — Я хотел сказ… тут по вашу душу… спрашивают!

Выпалив это, бедолага как — то странно скрипнув горлом, стремительно затарахтел по лестнице вниз.

Пришедший же проводил его взглядом, и повторил предложение.

— Конечно! — подоспевшая Эмелина дернула мужа за руку — Входите. Добрый вечер, льерд. Прошу прощения за моего супруга, мы уже ложились спать, и…

Гость, сдержанно улыбнувшись, кивнул:

— Да понятно же! Прошу извинений за вторжение в столь поздний час. Просто дело не терпит отлагательств.

Когда незнакомец прошел внутрь, у льерды Ланнфель появилась возможность получше разглядеть его. Полутьма гостиничного коридора и спешность событий прежде этому помешали.

Мужчина отличался высоким ростом и статностью.

В последнем Диньер даже уступал ему. Может быть, сказались годы лишений и не вполне праведной жизни, а может, просто возраст и опыт, которые очень часто накладывают отпечатки на внешний облик.

Визитер явно выглядел старше Ланнфеля, тот же, в свою очередь смотрелся на его фоне аки щенок — недоросток рядом с породистым, откормленным кобелем, забуревшим и злобным.

Также визитер был красив. Однако же, какой — то казенной, «медальной» красотой. Такими бывают портреты легендарных героев, либо профили правителей, выбитые на серебряных или золотых монетах. Ничуть не портили незнакомца ни немодная, излишне короткая стрижка, ни уродливый, толстый шрам над левой бровью, ни бросающаяся в глаза обильная седина. Словом, всем был хорошо пришлец. Единственное, что забыла природа положить в этот коктейль достоинств — хоть чуть чуть мягкости, человечности черт…

И в этом, вот именно в этом выигрывал Диньер одетому в короткий, добротный, дорогой, черный плащ ночному гостю.

— Итак, — произнес вошедший, придвигая к себе стул и присаживаясь напротив супругов, расположившихся на низком диванчике — Я всё же представлюсь, уважаемые льерды. Моё имя Гарднер Реддл, я поверенный льерда Саццифира. По его поручению здесь.

— Да неужели, — проворчал очень медленно, но всё же приходящий в себя Ланнфель — Простите покорно, не узнал вас… сперва.

— Немудрено, — кивнул тот — Прошли годы. Я весьма и весьма изменился, знаю. Да и вы, Ланнфель, когда открыли дверь, были немного не в том состоянии, дабы соображать что — то, или кого — то узнавать… Однако, оставим это. Сразу к делу.

Эмелина затаила дыхание.

Не отличавшаяся никогда особой проницательностью, она стала невероятно чувствительной последнее время…

Вот и теперь ощущение, нехорошее, шершавое и холодное, крысиным хвостом охлестнув голые её ноги, наскоро обутые лишь в домашние туфли, замерло, выжидательно обвившись вокруг голеней ледяными, дрожащими змеями.

— Говорите, Реддл, — внезапно простонал, чуть ли не провыл Ланнфель, яростно растирая виски — Вот же шарахнули… Сколько теперь башка будет трещать? Месяц? Да чтоб вас разорвало… с вашими фокусами! Можно ведь было просто сказать, верно?

Льерда Ланнфель ехидно хохотнула, просунув руку под локоть мужа.

Вот же, грозный Диньер… Интересно, чем этот… Реддл его так? Смотри — ка, сразу притих, и теперь сидит смирно, аки зефирный барашек на торте. Вот бы ей такому научиться!

Льерд Реддл развел руками:

— Можно. Только моих слов вы бы не услышали. Я вынужден был применить силу! Вы же вывалились в коридор в… таком виде! Бедный парень — прислужник чуть к праотцам не отправился с перепугу. Мне пришлось притушить ему немного воспоминания, для его же пользы и спокойствия. Вот, собственно… и пришлось вас немного… стукнуть. Не переживайте, всего малая толика голдарра… Часа через два боль пройдет. Она уже стихает… Ведь так?

Получив утвердительный кивок, Реддл продолжил:

— Итак, я прибыл сопровождать вас, Ланнфель. Прямо отсюда и до самого Ракуэна. Вы же понимаете, что как только ваш экипаж пересек границу между Громманом и Сарта — Фрет, так сразу и мне, и льерду Саццифиру стало известно, что вы едете.

Поймав удивленный взгляд Эмелины, говоривший объяснил свои утверждения, теперь в основном, ей:

— Нам моментально доложили об этом. Начиная от Громманских Дорог и заканчивая Каменным Лесом — владения льерда Саццифира. Ни ваш путь, ни ваша же остановка незамеченными не остались… Тем более, Владелец Ракуэна был точно уверен, что вы появитесь здесь. И именно вместе. Ну, а посему…

Реддл глубоко вздохнул:

— Посему, отбываем на рассвете. Вы поедете вперед, Ланнфель. Я вслед за вами.

Диньер проворчал что — то о конвое и Каземате, Эмелина же вдруг прервала его, вновь дернув за руку.

— Простите, — начала она елейно, желейно, тем самым своим «змеиным» тоном — Можно один махонький вопросик? Мне просто не совсем понятно, льерд Реддл, вот что… Ну, допустим, вам доложили. И вы поехали нас встретить. Это очень мило, кстати! Крайняя степень вежливости… Но вот отчего подниматься сюда, я имею ввиду в наш номер, ночью? Не разумнее ли было дождаться утра? Всё равно… ну куда б мы отсюда делись?

Поверенный Реддл смерил молоденькую магичку презрительным взглядом.

Боевые маги не любят бытовых и прочих носителей шаррха, лемайна, да и других подобных, «низших» сил… Относясь к ним свысока, считая тех не то, что на пару ступеней, а даже на целую лестницу ниже их, Элиты Мира Гран — Талль.

Вот это пренебрежительное отношение не смог скрыть Реддл, несмотря на всю свою выдержку, вежливость, манеры и прочее.

Пфф! Какая — то псявка, посудомойка, необразованная кашеварка из… откуда она там? Как называется та дыра, Бильер, кажется? Эта глупая юница ещё смеет что — то спрашивать? Уточнять? Ехидничать? Ставить под сомнение?

Всыпать бы хамке горячих розог, чтоб знала, что нельзя разевать рот в присутствии высших! Да только разве романтичный дурачок Ланнфель на такое способен, пффф… Пфф! Оно слово — полукровка. Этим всё сказано…

Это всё и читалось во взгляде поверенного. Наверное, поэтому так и смотрел…

— А ведь и правда, — Диньер произнес это внезапно странным, очень низким тоном — Моя супруга права, Реддл. Что за спешка? Можно было дождаться утра…

Поднявшись с дивана, вольник прикрыл Эмелину собой. Неприятие, пренебрежительность и прочие неудобоваримые чувства не остались не замечены если не уснувшим Зверем, то Человеком, это точно.

— Я должен был убедиться сам, — размеренно, почти по слогам произнес поверенный, поднимаясь со стула — Что оборот произойдет уже… скоро. Что Зверь уже… здесь. И Саццифиру это важно, и мне. Однако же, всего хорошего, льерды. На рассвете я буду ожидать вас. Теперь же, доброй ночи.

Смерив ещё раз сидящую на диване льерду Ланнфель насмешливым взглядом, Реддл вышел прочь, плотно притворив за собой дверь.

— Он мне не понравился, — Эмелина исподлобья посмотрела на супруга — Вроде бы вежливый. А гад. И разглядывал меня всё время, будто я бродяжка или вроде того. Заносчивый, важный чересчур. Диньер, а Саццифир такой же?

— Такой же, — буркнул Ланнфель, закуривая и отмечая, что боль в висках начала улетучиваться понемногу — Ты ему тоже не приглянулась, Слава Богам! А смотрел так… Они, Серебрянка, на всех так смотрят. На людей так вообще, будто на грязь. Да и потом… стоп. Эмми! Твою же мать…

Льерда обеспокоенно закрутила головой:

— Что такое? Что такое, Диньер?

Несколько минут вольник просто ржал, брызжа слезами и тыча супруге куда — то в грудь.

После же, едва успокоившись, потянул на себя край лифа нового, домашнего, купленного в Громмане, платья.

— Что он так смотрел, Эмми? — выдохнул, заворачивая выглядящую странно бледной, ткань — Серебрянка! Ты же платье надела на левую сторону… Наизнанку!

Наизнанку… По ощущениям Эмелины постепенно всё начинало выворачиваться наизнанку!

Не то, что какое — то там платье…

Глава 36

Глава 36

До Ракуэна добрались быстро.

Необычайно яркий, снежный, хрусткий рассвет будто успокаивал путешественников. Рано пробудившийся, бодрый Гран указывал дорогу, тыча острыми лучами в верхушки заснеженных, темных деревьев. Кони бежали резво, и даже в тянущемся вдоль дороги лесу было умиротворяюще тихо. Может, в самой его глуши и происходила какая — нибудь возня, однако же глубокий снег и шум просыпающегося уже многолюдия, заглушали её.