Какое надувательство! - Коу Джонатан. Страница 130

— Ах, вот вы где! Я уже думала, вы никогда не вернетесь.

— А где Майкл и мистер Слоун? — спросила Фиби. — До сих пор на улице?

— Надо полагать, — безмятежно отозвалась Табита. — Знаете, мне так трудно следить за всеми вашими хождениями туда-сюда.

— Дороти тоже не появлялась, полагаю? — осмелилась спросить Хилари.

— Я видела только одного человека, — ответила старуха. — Твоего отца. Заходил сюда несколько минут назад. Мы с ним очень мило поболтали.

Фиби и Хилари обменялись тревожными взглядами. Хилари опустилась на колени перед тетушкой и заговорила медленно и раздельно:

— Тетушка. Мортимера с нами. Больше нет. Он умер. Позавчера. Мы все собрались сюда именно за этим, помнишь? Мы приехали на оглашение завещания.

Табита нахмурилась.

— Нет же, я полагаю, ты сильно ошибаешься, моя дорогая. Я просто уверена, что это был Морти. Должна признаться, мне показалось, что он не в самой лучшей форме — очень усталый, запыхавшийся, вся одежда в крови, как я припоминаю, — но мертв он не был. Нисколько. Не как Генри, Марк или Томас. — Она улыбнулась, назвав последнее имя, и с нежностью качнула головой. — Вот это я бы назвала смертью.

Из-за двери послышались шаги — вернулся Майкл в компании Гимора и мистера Слоуна. Хилари поднялась с коленей и отвела Майкла в сторону ознакомить его с последним поворотом событий.

— Внимание — психи! — громко прошептала она. — Старая стерва на этот раз рехнулась окончательно.

— Почему? Что случилось?

— Говорит, только что разговаривала с моим отцом.

— Понятно. — Майкл сделал несколько шагов по комнате, глубоко задумавшись. Потом поднял голову. — Ну что… кто может поручиться, что она не говорит правду? Я имею в виду — кто-нибудь действительно видел, как Мортимер умер?

— Я не видела, — отозвалась Фиби. — Я говорила уже: когда это произошло, меня здесь не было. Я на пару дней ездила в Лидс.

— Это была ваша инициатива?

— Не совсем. Поездку он мне как бы навязал — более или менее. Сказал, что я осунулась от работы и мне нужен перерыв.

— А вы, Гимор? Вы видели тело Мортимера?

— Нет, — почесал голову дворецкий. — Доктор Куинс — то есть молодой доктор Куинс — просто спустился в то утро сверху и сообщил, что хозяин скончался. А потом весьма любезно предложил взять на себя хлопоты с похоронной конторой. Я этим вообще не занимался.

— Но не может ведь мой отец бегать здесь и убивать людей! — возмутилась Хилари. — Бога ради, он был прикован к инвалидному креслу!

— Ему нравилось производить такое впечатление, — сказала Фиби. — Но пару раз я видела, как он вставал и ходил, когда думал, что его никто не видит. Он был не так болен, как притворялся.

— И все же я не могу заставить себя поверить, — подал голос адвокат, — что мистер Уиншоу по-прежнему жив, прячется где-то в доме и ответственен за все эти кошмарные убийства.

— Но это единственно возможное объяснение, — сказал Майкл. — Я это с самого начала знал.

Хилари воздела брови:

— Довольно необычное заявление. И с каких это пор вы знали, интересно?

— Ну… с убийства Генри. — Майкл подумал еще немного. — Нет, раньше — со времени моего приезда сюда. Нет, еще раньше — со вчерашнего дня, когда у меня дома появился мистер Слоун. Или… ох, я даже не знаю… С тех пор как на меня вышла Табита и я начал писать эту жалкую книгу обо всех вас. Не могу сказать. Действительно не могу. Может быть, еще раньше. Может быть, с самого рождения.

— С вашего рождения? — переспросила Хилари. — Что вы несете?

Майкл сел и обхватил голову руками. Заговорил он устало, без всякого выражения:

— Много лет назад, когда мне исполнилось девять, на день рождения меня повели в кино. Действие происходило в доме, очень похожем на этот, и фильм рассказывал о семье, похожей на вашу. Я был слишком восприимчивым маленьким мальчиком — мне никак не следовало смотреть этот фильм, но предполагалось, что это комедия, и родители решили, что в самый раз. Они не виноваты. Откуда им было знать, как он на меня подействует? Теперь, конечно, в это трудно поверить, но тот фильм… ну, в общем, стал самым волнующим событием в моей жизни. Я никогда ничего подобного после него не видел. И на середине фильма — куда там, до половины даже не дошло — моя мать заставила нас всех уйти. Сказала, что пора домой. И мы ушли — ушли, и я так никогда и не узнал, чем все кончилось. Много лет потом мне оставалось только одно — гадать…

— Сколь бы завораживающими я ни находила эти детские воспоминания, — оборвала его Хилари, — не могу не заметить: вы выбрали крайне странное время, чтобы ими поделиться.

— Вы ведь понимаете, потом я, разумеется, посмотрел этот фильм, — продолжал Майкл, очевидно не слыша ее. — Купил на кассете. Я знаю сюжет — именно поэтому знаю, что Мортимер еще жив. Но дело-то не в этом. Все равно мало было просто смотреть фильм, когда захочется, потому что я не просто смотрел его в тот день. Я жил им: это чувство, наверное, уже не вернется никогда, но именно его мне хотелось воссоздать. А теперь оно происходит. Все началось. Все вы… — он обвел круг внимательных лиц, — …все вы — герои моего фильма, понимаете? Отдаете вы себе в этом отчет или нет, но вы — это они.

— Совсем как Алиса в сне Черного Короля, — резво вставила Табита.

— Именно.

— Могу ли я предложить вам, Майкл, — любезно осведомилась Хилари, так и сочась ядом, — уединиться вместе с тетей Табитой где-нибудь в тихом уголке и провести отдельную встречу общества Анонимных Психов? А мы пока пораскинем мозгами над одним пустяковым вопросиком, а именно — как нам пережить эту ночь и не превратиться в кровоточащие куски мяса?

— Правильно! Правильно! — воскликнул мистер Слоун.

— Мы все, похоже, забыли, что, если верить местной полиции, где-то по соседству бродит убийца. Простите меня за такую прозу жизни, но я не могу не думать о том, что данное обстоятельство несколько важнее сейчас, нежели сказочки мистера Оуэна, по общему признанию заводящие нас совсем не туда.

— Вся эта история с полисменом — отвлекающий маневр, — сказал Майкл.

— Еще одна из ваших теорий? Да этот человек — сущий престидижитатор! Что на сей раз — «План Девять из открытого космоса»? «Эбботт и Костелло встречаются с Волком-Оборотнем»? [135]

135

»План Девять из открытого космоса» (1959) — культовый низкобюджетный научно-фантастический фильм американского режиссера Эда Вудама. (1922-1978), признанный самым плохим фильмом в истории кинематографа. Уильям «Бад» Эбботт (1895-1974) и Лу Костелло (Луис Кристилло, 1906-1959) — дуэт американских комиков, герои серии фильмов, в которых они сражаются с различными монстрами и попадают в невероятные ситуации.