Восхождение Мрака - Орлова Тальяна. Страница 13

– Клятву верности?! В моих жилах течет кровь предков, что основали эту гребаную империю! Никогда еще благородных не принуждали приносить такие клятвы, это подходит лишь для мусора вроде тебя!

– Правила меняются, – безапелляционно констатировал «мусор», который только что почти без труда взял его в плен.

Есть такая стратегия: если один человек представляет собой неуправляемое зло, то добряк на его фоне выглядит еще добрее, чем обычно. Поэтому Нарега с кузеном разговаривал уже совсем в других тонах, чем раньше. И был совсем не туп, раз заметил:

– Боюсь, Винсент, ты единственная сдерживающая сила для этого хладнокровного ублюдка. – Он кивнул на Арая, застывшего у стены с безразличным видом. – Если тебя прикончат, мир будет вынужден бороться с катастрофой не хуже изгнания демонов во Мрак.

Несмотря на удачное начало, достижение мирного соглашения отняло несколько дней. После чего Арай сообщил:

– Теперь в столицу, ваше величество. Проведем коронацию, попытаемся выяснить, кто на вашей стороне.

– Но как же Миран?! – возмутился Мейз.

Арай ничего не смог сказать в ответ, кроме:

– Сначала в столицу. Горожане поддержат того, кто остановит хаос.

На самом деле он тянул время и не представлял, как сообщить правду. Сегодня рано утром он поймал себя на новом ощущении пустоты – и объяснение было простым: он потерял Ви. Или эта связь разорвалась по какой-то причине, или девчонка погибла. Но если Арай не знал, где она, то и Мирана не отыскать. Еще вчера Ви находилась где-то на северо-востоке, примерно в графстве Соллар. Умерла? Или вернулась во Мрак, ведь там неподалеку как раз граница? Без разницы, ведь смысл один и тот же – ее больше нет, потому-то и воздух стал иным, в нем пропал ее неуловимый запах. Арай снова на несколько секунд прикрыл глаза и уже в который раз повторил: хорошо. Больше не будет соблазнов и поводов нарушать обеты. Никакого раздражения, ни капли волнения – бурлящий океан заново обратится в пустыню. А ощущение пустоты работе не мешает.

Уже на пути к столице в лагерь приехала леди Нарра, не забыв прихватить с собой охрану из замка. Сообщила о письме сына. Миран заверял, что пребывает в добром здравии и призывал его не ждать в скором времени, обещал вернуться, узнав важную информацию, которая обязательно поможет в будущем отцу. Родителей письмо хоть и успокоило, но в восторг не привело – теперь уже не оставалось сомнений, что он сопутствует Ви по своей воле. Сопутствовал. Их убили вместе, или они разделились? Арай все еще не знал, стоит ли об этом сообщать. Он отправил пятерых ребят в том направлении, которое чувствовал последним, но задачу перед ними поставил почти невыполнимую: солдаты не смогут спрашивать о его высочестве открыто, поскольку тогда выдадут его имя, им придется осторожничать в поисках следов.

Столица не погрязла в беспорядках только потому, что бывшие советники взяли под контроль городскую стражу – надеялись, что кто бы ни стал в итоге императором, он зачтет им такие заслуги. Совсем остановить вандализм не удалось, но на улицах хотя бы не грабили и не убивали прохожих. Город закрыли от наглецов, которые думали наскоком занять свободный трон. Тех можно в расчете даже не учитывать: сильные противники знали, что к короне можно двигаться, лишь имея значительный силовой перевес, иначе все враги объединятся и пойдут на столицу – ее не удержать малой силой. Теперь же, когда сюда шли сразу две объединенные армии, можно было рассчитывать на успех.

– Это флаги Мейза! – крикнул стражник возле главных ворот. – Точно! Открывай!

– Приказа не поступало! – возразили ему истошным криком.

– Открывай! Это знамена Мейза!

Их пропустили, но ведь в любом случае не смогли бы остановить. Горожане выскакивали на улицы, а кто-то с балконов выкрикивал:

– Ваше величество! Ваше величество!

– Наконец-то он остановит беспорядки!

– Где его носило столько времени?!

– Ваше величество, возьмите меня замуж!

– А который из них величество?

– Да какая разница?! Я хочу за него замуж!

– Да здравствует Свет! Да здравствует Винсент Шестьдесят Четвертый!

Арай, что ехал рядом с Мейзом, заметил:

– Простой народ на вашей стороне – в империи мало найдется тех, кто не слышал о вашем характере.

– Знаю, – ответил тот со вздохом. – Но если я не хочу их использовать как пушечное мясо, мне нужна поддержка знати и орденов.

– Будет, – заверил генерал.

Но до этого «будет» еще оставался длинный путь. Простые люди могут махать цветами и признаваться в вечной преданности, кое-кто из них даже вооружится кухонными ножами, если придется защищать нового императора. Но история творится сильными – теми, у кого богатство, власть, лучшие военачальники и отряды обученных заклинателей.

Дворец тоже сдали почти без боя. Личная гвардия прошлого императора давно уничтожена: по большей части руками Арая, остальные совершили самоубийство, следуя клятве верности. Когда стало понятно, что здесь Мейз почти в безопасности, Сэрс приказал солдатам разбить лагеря на подходах к городу, а во дворце оставил лишь несколько отрядов.

Мейз даже не отдыхал после долгого путешествия, он сразу пытался уладить как можно больше дел. Арай подсказывал, протягивая бумаги:

– Я составлял список во время службы. Эти придворные, советники и министры скорее всего поддержат вас. Казна разворована – и наверняка это их рук дело, но карательные меры пока будут лишними.

– Какие еще карательные меры? – устало спросил Мейз. – Я удивлен, что они здесь хоть какой-то порядок сохранили. Пусть принесут мне клятвы – и тогда я их помилую.

– Конечно, – ответил Арай и добавил тише: – Тех, кто вернет награбленное. – Поскольку Мейз с этим утверждением спорить не стал, он перешел к другому делу: – Десять жен Саймона тоже пока в королевской башне, предлагаю оказать им поддержку и под охраной сопроводить к их семьям. Недруги вашего брата могут захотеть отыграться на них. Средства сейчас ограничены, но на это придется потратиться.

– Разумеется! Бедные женщины не должны пострадать!

Всякий раз, когда Мейз заявлял подобное, Арай убеждался, насколько верный выбор сделал. Это его задача – проявлять необходимую жестокость и осторожно поправлять:

– Я имел в виду другое – они все из именитых семей, а нам нужна поддержка каждой. Дальше – преступники. Грабителей и убийц я не считаю, но в тюрьмах держат и политических заключенных – они точно поклянутся в верности любому, кто не Саймон Сто Девятый. Особенно если вы восстановите их титулы.

Мейз смотрел на списки, иногда бросая взгляд на своего генерала, а потом вдруг заметил недовольно:

– Не делай вид, Арай, что без тебя я бы не справился. Или ты меня считаешь идиотом, который даже таких простых вещей не предусмотрел?

Сэрс безучастно парировал:

– Будь вы идиотом, я убил бы вас сразу после Саймона и пошел бы воевать за Нарегу.

Герцог Нарега, что тоже присутствовал в приемной, громко расхохотался:

– У господина и его шавки поразительные отношения! Псина хвостом машет, тявкает, но в случае чего – загрызет. Чего пялитесь? Хоть я теперь твой вечный раб, кузен, – он отвесил шутовской поклон, – все равно буду говорить то, что думаю!

Арай почти улыбнулся, но Мейз сам оформил их общую мысль в слова:

– Именно за это я тебя и ценю, кузен. Сейчас любое честное мнение бесценно… даже, простите боги, такое.

– А что я неверно сказал? – Нарега немного успокоился. – Раньше думал, что из твоего ручного кейсара и двух слов не вытянешь, а оказалось, что он болтун, крин заткнешь!

От услышанного слова Арай и Мейз застыли и медленно перевели взгляд на герцога. Винсент осторожно уточнил:

– Как ты сказал? Крин?

– Ну да, – тот не понял причины общего замешательства. – Все твои солдаты так говорят – я решил, что это какой-то северный говор, привыкаю быть своим.

Арай опустил взгляд, Мейз отложил бумаги и закусил губы, болезненно морщась. Невольное напоминание о Ви заставило его подумать и о собственной боли. Он молчал несколько минут, а потом очень тихо обратился к кейсару: