Нескромное предложение - Коултер Кэтрин. Страница 23

— Я так старалась не шуметь! Может, случайно задремала и вижу кошмарный сон? Вы никак не должны были появиться, Филип, особенно в роли эдакой Немезиды. И даже пальто не надели. Вы простудитесь! Почему бы вам не вернуться в дом и не дать мне спокойно удалиться?

Но Филип, не двигаясь с места, холодно усмехнулся:

— Вам лучше других должно быть известно, какой у меня чуткий сон. Стоит вам кашлянуть — и я оказываюсь рядом. Вы пытаетесь прочистить горло — и я несу чай. Эта моя особенность несколько раз спасала мне жизнь на Пиренеях. Возможно, теперь сохранила и вашу.

— Вовсе нет. Умоляю, Филип, отпустите меня. Я не могу здесь оставаться. Вы сами сказали, что нас будут искать. Нельзя, чтобы меня нашли.

— Кто нашел, Сабрина?

Но девушка рассеянно отмахнулась:

— Если Таша не будет мне повиноваться, я пойду пешком. За свои годы я исходила, наверное, сотни миль. Поверьте, вы ничем не сумеете мне помочь. Ни вы и никто другой. Мне нужно скрыться, это единственный шанс обрести спокойную жизнь. Я ничего не скажу вам о себе. Храня молчание, я оберегаю не только свою семью, но и вас. Я безмерно благодарна вам за все, но должна немедленно уехать.

Сабрина соскользнула с лошадиной спины и едва не упала, коснувшись ногами земли. Проклятая болезнь! Пришлось схватиться за поводья, пока голова не перестала кружиться.

Оставалось надеяться, что Филип решил, будто она прощается с кобылой.

Наконец девушка выпрямилась и осторожно покосилась на Филипа. Тот не тронулся с места, просто молча смотрел на нее. Наверное, ей все-таки удалось его уговорить. С другой стороны, он мужчина, а за свои восемнадцать лет Сабрина редко видела мужчин, которые прислушивались бы к голосу разума, исходившему от женщины. Но Филип — человек исключительный. Возможно, он и согласится отпустить ее.

Хотя при мысли о ночной прогулке по лесу у Сабрины мурашки шли по коже, девушка была преисполнена решимости. Она добьется своего!

Сабрина гордо расправила плечи, откинула голову и зашагала к двери.

— Вот видите, я прекрасно себя чувствую. Прощайте, Филип.

К сожалению, ее маневр не удался — Филип даже не пошевелился, продолжая закрывать ей дорогу. Широкоплечий, мускулистый, грозный — куда сильнее Тревора!

Нет, она не позволит себя запугать! Это Филип. Он ни за что не причинит ей зла!

— Пожалуйста, дайте мне пройти, — обратилась она к пуговице его рубашки. Но Филип, казалось, не слышал ее слов.

— Немедленно возвращайтесь в дом, Сабрина. Не хватало еще, чтобы вы опять слегли!

— Ни за что! — воскликнула она, отводя взгляд от злосчастной пуговицы. Но тут все же решила посмотреть ему в глаза и подняла голову. — Послушайте, ведь вы меня совсем не знаете. Я для вас никто — ни сестра, ни кузина, ни дальняя родственница. К чему вам вмешиваться в эту малоприятную историю? Если я расскажу все, вряд ли это придется вам по вкусу. Предоставьте меня моей судьбе. Вы уже сделали доброе дело. Но теперь все кончено. Я ни одной живой душе не проговорюсь о нашей встрече. Вы больше никогда меня не увидите.

— Более жалких и неубедительных аргументов в жизни не слышал. Все эти мольбы, и просьбы, и смехотворные попытки переубедить меня не производят ни малейшего впечатления. Вы серьезно рассчитываете, будто я способен отпустить вас одну, ночью, в лес? Зимой? Слабую, еще не оправившуюся от болезни? Неужели я кажусь вам таким идиотом? Хватит глупостей, Сабрина, немедленно домой.

Все же он не попытался применить силу. Лицо девушки побледнело, изумительные волосы разметались по плечам.

— Неужели вы так мало цените свою жизнь, что готовы одна гулять в лесной чаще? — взорвался наконец Филип. — Там, возможно, полно волков. Я сам слышал вой.

— Дорога мне хорошо знакома, так что сбиться невозможно. Я взяла с собой три одеяла и, уж конечно, не замерзну.

Да она побелела как простыня! Придется положить этому конец.

— Вы никуда не пойдете, Сабрина. Пора спать.

Он протянул ей руку, но девушка упрямо тряхнула головой. И при этом наверняка замерзла не меньше, чем он. А у него вот-вот зубы застучат. Не успел даже пальто накинуть! Жаль, по крайней мере сейчас завернул бы в него Сабрину.

— Я все решила, Филип.

— Не будете так любезны снять узду с Таши?

У нее ноги подкашиваются, а он требует снять проклятую узду!

Сабрина молча повернулась и направилась к Таше. Немало времени прошло, прежде чем она наконец справилась и завела кобылу в стойло.

— Знаете, — заметил Филип, медленно приближаясь к ней, — мне следовало бы спрятать вашу одежду. Не предполагал, что вы осмелитесь на столь дурацкую выходку!

Стараясь не смотреть на него, Сабрина потуже стянула воротник плаща.

— Я ухожу. Посторонитесь! Больше я повторять не намерена!

Но Филип, не торопясь, притянул ее к себе, так что она почти упала ему на грудь. Господи, какой же он теплый, даже в этом холодном стойле! Если бы она не так страстно хотела убить его, прижалась бы потеснее, с головой погрузилась бы в восхитительные ощущения!

— Вы не имеете на меня никаких прав, и я не позволю себя запугивать! Отпустите!

— Мне холодно, и я теряю терпение, Сабрина! На вашем месте я бы поостерегся.

Сабрина нагнула голову и впилась зубами в его ладонь. Филип охнул от неожиданности и отпустил ее. Но не успела девушка добежать и до двери, как Филип догнал ее и схватил за талию.

— Не торопись, маленькая ведьма! А, да что я тут распинаюсь!

Он поднял ее, завернул в одеяла и перебросил через плечо. Сабрина попыталась взбрыкнуть и за все старания получила увесистый шлепок по заду.

— Да не сопротивляйтесь же, черт бы вас побрал! Мне холодно, я зол, как тысяча дьяволов, так что лежите смирно!

Последовал очередной шлепок.

Она замолотила кулаками по его спине, отлично понимая, что еще больше раздражает Филипа. Но вскоре ее силы иссякли, и она притихла.

Филип добрался до спальни, поставил Сабрину на ноги, но не отпускал.

— Пожалуйста, Филип, — жалобно пробормотала она, — вы не понимаете. Мне очень тяжело. Если останетесь со мной, вам тоже плохо придется.

— Каким это образом?

Девушка упорно поджала губы.

— Что, еще не придумали? Я так и знал. И учтите, не позволю вам сгубить себя. Сами знаете, шансов добраться до Боремвуда у вас почти нет. Я не могу отвезти вас в Лондон, хотя бы и знал все о ваших обстоятельствах и семье. Даже если бы вы соизволили сообщить, где живет ваша тетя. Правда, вы решительно отказываетесь объяснить, какие печальные обстоятельства заставили вас покинуть дом. Нет, мои действия расценивались бы в лучшем случае как глупость и легкомыслие, а в худшем считались бы похищением. — Он слегка встряхнул Сабрину, и та подняла голову. — Ничего со мной не случится. Никто со мной не справится. И я обещаю защищать вас до последней капли крови.

Он понятия не имел, на что отважился, но это его меньше всего заботило: он дал клятву и сдержит слово.

— Только скажите правду. Кто вы?

Ее рот превратился в бледную тонкую линию, и Филип, видя, как она трепещет, деловито осведомился:

— Вы сумеете сами раздеться?

— Да, — устало пробормотала девушка, смиряясь с поражением. Филип ненавидел себя за жестокость, но что тут поделаешь? Он ожидал, что Сабрина немедленно отодвинется, но она еще теснее прижалась к нему, кажется, опасаясь, что вот-вот упадет.

— Так мы до утра провозимся. Сейчас помогу. Не двигайтесь.

Сабрина хотела отойти, в самом деле хотела, только ноги не слушались. Еще чуть-чуть, и она рухнет, а такое унижение снести невозможно.

Филип ловко расстегнул пуговицы ее корсажа, бесцеремонно снял платье и, усадив Сабрину на край кровати, потянулся за сброшенным в спешке на пол халатом. Он уже хотел было отшвырнуть платье, как увидел на юбке кровь и в панике бросился к Сабрине.

— Господи, что вы натворили? — прогремел он и стал вертеть ее, как куклу, из стороны в сторону. Сабрина, оцепенев, смотрела куда-то вниз.

— Ложитесь, и я осмотрю вас. Где же рана?..