Нескромное предложение - Коултер Кэтрин. Страница 25

— Дней пять-шесть. Точно сказать не могу, — небрежно бросил Филип. — Чарлз, кто она?

Приятель недоуменно поднял брови:

— Что за странный вопрос, черт возьми? Тебе ли не знать?

— Как, неужели все куда хуже, чем я предполагал? Надеюсь, она не член королевской семьи? Откровенно говоря, мисс Эверсли отказалась объяснить, кто она и откуда. Ты моя единственная надежда.

Чарлз гневно сверкнул глазами. Никогда еще он не был так зол на Филипа.

— Как ты мог? Где вы встретились? Неужели не понимаешь, насколько она молода и невинна? Боже милостивый, Филип, поверить не могу, что ты способен соблазнить молодую девушку из благородной семьи. Но ты на это отважился! Одарил ее своей неотразимой ленивой улыбкой, и она растаяла. Черт возьми, она так юна и наивна, совсем не знает мужчин и редко бывала в обществе. А потом… потом она, должно быть, сообразила, что наделала, и поэтому отказалась назвать свое имя.

— Чарли, кто она?

— Внучка графа Монмута.

Филип оцепенел от неожиданности. Теперь он вспомнил, где слышал имя отца девушки! Да-да, от одного из людей Веллингтона! Майору Эверсли пришлось взять отпуск из-за болезни отца. А потом он вернулся в район боевых действий и погиб при Сьюдад-Родриго. Проклятие!

— Позволь мне кое-что прояснить, Чарлз. Я мирно направлялся в Морленд, следуя твоим идиотским указаниям, когда нашел ее на опушке леса, больную и без сознания. К счастью, я вспомнил, что проезжал мимо этого дома, поэтому и привез ее сюда, тем более что буран набирал силу. Но я не совращал ее. Так, говоришь, она внучка графа? Но какого черта она скрывала это? И чего так смертельно боялась? Разве ее титул и богатство имеют значение? Странно! Эта загадка не дает мне покоя. С каким бы удовольствием я взял розгу и хорошенько высек эту упрямую и своенравную девчонку!

Чарлз застонал и залпом осушил третий бокал хереса. Все это крайне ему не нравилось, и к тому же предчувствие подсказывало, что в реальности дело обстоит куда хуже.

— А кто такой Тревор? — продолжал допытываться Филип.

— Тревор? А, ты о Треворе Эверсли, внучатом племяннике и наследнике графа Монмута! Он недавно женился на Элизабет, старшей сестре Сабрины. Примерно месяц назад и со всей помпой. На свадьбу было приглашено все графство. Какой блеск, какая роскошь! Тогда мне показалось, что Сабрина вполне спокойна и счастлива. Что же случилось, Филип? Как она оказалась в лесу? И какое отношение ко всему этому имеет Тревор? Ты сказал, она была больна?

— Да, и очень тяжело. Лихорадка и сильный жар. Несколько раз мне казалось, что она на грани смерти. Девочка оказалась сильнее, чем я думал. Она настоящий боец. И хотя еще очень слаба, но, думаю, выкарабкается. Ты давно знаешь Сабрину?

— Крошку Бри? Со дня ее рождения. Монмут-Эбби находится всего в десяти милях от Морленда. Так она действительно простудилась? Уверен, что малышка поправится?

— Да. Как я уже сказал, она еще очень слаба, но через неделю-другую обо всем забудет, — пообещал Филип и внезапно ринулся к двери: — Пойдем со мной, Чарлз! Тесто уже поднялось, пора печь хлеб. Мне все-таки удалось отыскать дрожжи. Теперь все будет по правилам!

— Что?!

Филип хитро улыбнулся и выбежал из комнаты. Чарлз, сгорая от любопытства, последовал за ним. Оказавшись в кухне, где до этого ему не приходилось бывать, Чарлз изумленно наблюдал за другом, облачавшимся в широкий белый передник. Филип обернулся и весело подмигнул приятелю.

— Я здесь полный хозяин и господин, — сообщил он, обводя рукой тесное помещение. — Если мой скромный опыт меня не обманывает, тесто еще должно подойти. Садись, Чарлз. Я, к сожалению, пока не могу отвлечься.

И тут Чарлз впервые заметил непонятный наряд виконта. Белая сорочка, правда, довольно чистая, но неглаженая, светло-коричневые панталоны все в морщинках. Спал он в них, что ли? А ботфорты, должно быть, не чищены целую вечность.

— Господи, Дамблера удар хватит, когда он тебя увидит.

— Я рассчитывал, что Дамблер добрался до Морленда. Надеюсь, ты не отправил его на поиски. Он прекрасный парень, но по-прежнему считает меня ребенком, которого нужно всячески оберегать и лелеять.

— Не представляешь, как он волновался! Разве его удержишь? Отправился с поисковой партией. Кстати, ищут не только тебя, но и Сабрину Эверсли. Кажется, мне еще не мешает выпить.

— Ну же, Чарли, договаривай! Ты ведь не все выложил, верно?

— Тереза Эллиот, — объявил Чарлз с таким видом, словно этим все было сказано.

— А что с ней? Тереза ведь в Морленде, верно?

— К моему величайшему прискорбию. Похоже, она заполнила собой каждую щелочку в доме и нет от нее спасения. Успела довести до белого каления как гостей, так и домашних, пыталась выгнать меня на улицу в самый разгар метели, требуя, чтобы я немедленно тебя отыскал. К счастью, опасность миновала, Филип, и теперь можно не беспокоиться, что эта гарпия вонзит в тебя свои коготки.

— Но я никогда и ни за какие коврижки не женился бы на Терезе Эллиот! Скорее грянет Страшный суд и моя тетушка Милли предстанет перед Создателем, что случится не ранее следующего столетия. Успокойся, Чарлз, чары мисс Эллиот надо мной не властны.

— Что ж, если ей не удалось ослепить тебя своей неземной красотой, тем лучше, все равно дело решено.

— Чарлз, о чем ты толкуешь, черт возьми? Если меня не подводит память, я всего лишь однажды отправился с ней на прогулку в парк и при этом не подавал ей ни малейших надежд. Подобное приглашение никак не может быть истолковано двусмысленно!

— А ты забыл, что дважды танцевал с ней на балу у леди Бренсон? Она без конца расписывала мне это счастливое событие. Очевидно, Тереза настолько уверена в себе, что ничуть не сомневается в своей способности привести тебя к алтарю. Но, как я уже сказал, с этой стороны тебе ничто не грозит. Ты ухитрился попасть из огня прямо в полымя. Правда, пламя поистине прелестное, тут ничего не скажешь.

— Напрасно ты выпил три бокала хереса подряд, спиртное затуманило твой мозг, Чарли. Как насчет кофе? Мгновенно приведет тебя в чувство. Нет, не стоит рассыпаться в благодарностях, я здесь по совместительству еще и дворецкий. Кофе?

— Сабрина Эверсли — очаровательная девушка, — продолжал Чарлз, игнорируя предложение друга. — К тому же ей восемнадцать. — Он принялся старательно загибать пальцы. — Ну да, восемнадцать. На два года моложе моей сестры Маргарет.

— Иногда в ней и верно проскальзывает какое-то очарование, тут ты прав, но обычно она упрямее и молчаливее Хорейса, любимого борова дядюшки Харви. Необыкновенное животное, если уж упрется, тут всему конец.

— Филип, при чем тут какой-то боров?! Оставь свои глупости и выслушай меня! Думаю, будет приличнее всего, если твоим шафером стану я. Старый граф может за день получить специальное разрешение на брак, и к концу недели вы поженитесь. Монмут сделает все, чтобы дело не получило огласки. — Чарлз облегченно вздохнул и просиял от удовольствия, что сумел так безупречно выразить свои мысли. — А вот теперь, пожалуй, неплохо бы выпить чашечку кофе.

— Кофе? — тупо повторил Филип, не в силах прийти в себя. — Специальное разрешение? Дорогой Чарлз, тебе в самом деле нужно поменьше пить. Ты считаешь, что я соглашусь жениться на Сабрине Эверсли? Да этот вздор еще смехотворнее, чем тот дурацкий жилет, который ты в прошлом месяце надел в «Уайте», помнишь? С желтыми тюльпанами по всему полю! Я знаю юную леди чуть меньше недели.

— В этом-то и вся штука, Филип. Ты успел заработать репутацию неотразимого, смертельно опасного для дам донжуана. Женщины дерутся за право попасть в твою постель, а мужчины зеленеют от зависти. И вот выясняется, что невинная незамужняя леди прожила с тобой в одном доме несколько дней. Она скомпрометирована, Филип, покрыта позором с головы до ног.

— А ножки у нее просто изумительные, — вставил Филип.

— Сомневаюсь, что даже Ричард Кларендон теперь ее захочет.

— Должно быть, я свихнулся куда сильнее тебя, Чарли! Вот от кого я еще слышал ее имя! Как-то за партией в пикет Ричард стал петь дифирамбы особе, на которой решил жениться. Да-да, молодая девушка из Йоркшира по имени Сабрина. Ну а теперь, когда я честно выслушал все твои доводы, позволь мне кое-что сказать. Я не собираюсь связывать себя узами брака. Не вижу надобности. Неужели не понимаешь? Она едва не погибла. Я спас ей жизнь. И при этом ни разу не посмотрел на нее как на женщину. Заботился о ней. Как брат, как отец, как сиделка, и все это отнюдь не включало и намека на плотскую любовь. Готовил, кормил ее и не требовал десерта в виде постели. Так что забудь весь тот вздор, который ты сейчас нес. Пусть ее получит Ричард вместе с моим благословением. Я был и остаюсь добрым самаритянином, и никем больше.