Мужчина моих грез (Мужчина моей мечты) (Другой перевод) - Линдсей Джоанна. Страница 5

– Знаю. Но тот особняк такой величественный, – мечтательно произнесла Меган.

– Величественный? Да в нем наверняка каждый день кто-нибудь гибнет, потому что заблудился, и его так и не нашли.

Подруги посмотрели друг на друга и расхохотались.

– Гибнет, Тифф?

– Во всяком случае, этого стоит опасаться.

Они снова рассмеялись, а затем Тиффани подытожила.

– Ну что ж, думаю, с твоей красотой заполучить герцога вполне возможно. Но ты совершенно уверена, что хочешь этого, Мег?

– Да. Амброуз Сент-Джеймс может начинать прощаться со своей холостяцкой жизнью.

– Боже мой, – изумленно воскликнула Тиффани, – я и забыла, что ты назвала в его честь свою лошадь!

Меган ей подморгнула.

– И я тоже!

И они снова расхохотались, но на этот раз их веселье было прервано Кребсом, который распахнул двери и объявил о приходе достопочтенного Тайлера Уотли. Меган, улыбаясь, учтиво поздоровалась с гостем:

– Доброе утро, Тайлер. Боже, как потрясающе вы сегодня выглядите. Подождите минутку, я только поднимусь, чтобы надеть шляпку, и мы можем идти.

И она проплыла мимо него, так и не дождавшись ответного приветствия, поскольку Тайлер так был ошарашен ее приветливостью, что не смог ничего произнести в ответ. Тиффани сделала глоток чая, ехидно улыбаясь, ее потешило то, что такая реакция Тайлера на ее любимую подругу не вызывает в ней ни малейшей ревности.

Затем Тиффани сказала:

– Тебе стоит быть с ней полюбезнее, Тайлер, если не хочешь, чтобы она снова вернулась к своей недружелюбной манере общения с тобой.

Тайлер наконец пришел в себя, сунул руки в карманы и пробормотал:

– Господи, не завидую я парню, за которого она выйдет, ох, не завидую.

– Он уже выбран, так что будем надеяться, что он завоюет ее сердце.

Тайлер вопросительно поднял брови.

– Кажется, я что-то пропустил?

– О, ничего особенного… но думал ли ты когда-нибудь, что станешь сочувствовать герцогу?

Глава 3

– Этих предосторожностей, черт побери, становится уж слишком много, мистер Браун. Идти пешком, Бог ты мой. Фредди просто лопнул бы от смеха, если бы это увидел.

Мортимер Браун бросил на идущего рядом с ним высокого мужчину очередной презрительный взгляд. С тех пор, как они выехали из Кента, он только и слышал от него жалобы и выражения недовольства. Но его предупреждали, что этого следует ожидать.

– Вам не пришлось бы идти пешком, если бы вы, как я вам советовал, взяли с собой другую лошадь.

– Ты слышишь, как он тебя оскорбляет, а, Цезарь? – обратился Девлин к коню.

Жеребец, которого вел Девлин, фыркнул, словно соглашаясь со словами хозяина, и Мортимер бросил на него уничтожающий взгляд, но продолжал упрямо настаивать на фактах.

– Путешествовать ночью, как мы делали до сих пор, – это одно, мистер Джеффрис, но днем и вы видите, и вас видят гораздо больше людей, а это лишь дает встречным повод размышлять, почему это малый вроде вас гарцует на таком породистом коне, разве не так? Вы отправились в путь для того, чтобы скрыться, а не для того, чтобы привлекать к себе лишнее внимание.

– А вы, как видно, для того, чтобы своими нравоучениями загнать меня в могилу, – ответил Девлин. – Но на всякий случай, если вы еще этого не заметили, я позволю себе обратить ваше внимание, что деревня уже давно позади, а на этой чертовой дороге нет ни души.

– Не было, сударь, а теперь есть, или вы не только невежественны, но и слепы?

Девлин даже не удостоил вниманием показавшийся на холме экипаж. Вместо этого он резко остановился и бросил на Мортимера устрашающий взгляд. А этот крепкий упитанный малый ростом в шесть футов три дюйма определенно мог, если хотел, выглядеть устрашающе. Но Мортимеру поручили сопровождать этого молодого человека вовсе не потому, что его можно было легко заткнуть за пояс. Как раз наоборот. И потом, он имел прямые указания от единственного человека, которому Девлин не смел перечить, и это давало ему некоторые преимущества, – ну, по крайней мере, пока.

– Нам было сказано, что до владений сквайра осталось немного, – рассудительно заметил Мортимер. – Как только мы до них доберемся, вы оседлаете это прекрасное животное. А пока позвольте вам напомнить, что вы – не более чем конюх…

– Специалист по разведению лошадей, мистер Браун, – резко оборвал его Девлин. – Я развожу и объезжаю великолепных породистых лошадей. Да, и объезжаю. Это звучит благородно…

– Но вы ничегошеньки не знаете…

– Затем вы и сопровождаете меня, чтобы я не попал в дурацкое положение.

– Вовсе не за этим…

– Но я согласился терпеть вашу противную физиономию только поэтому. Если уж мне придется жить в конюшне, то я, черт побери, буду в ней главным, а иначе покончим с этой нелепой затеей прямо сейчас.

Мортимер открыл было рот, чтобы возразить, но вовремя понял, что сейчас это не принесет ему ни малейшей пользы. Поэтому он просто кивнул, решив, что лучше отдавать приказы, имеющие больше шансов быть исполненными.

– Поскольку нам навстречу все-таки едет экипаж, везущий, несомненно, кого-то из местной знати, будьте любезны надвинуть шляпу на глаза, чтобы скрыть…

– О, хватит уже, Браун, – выпалил Девлин, по-видимому, уже готовый выйти из себя. – Проклятье, мы тут на краю света. Если кто-то из этих деревенских простачков меня узнает, я съем эти отвратительные ботинки, которые вы где-то для меня откопали.

– Но вы можете хотя бы слегка пригнуться?

– Нет, – и это «нет» прозвучало как окончательный вердикт. – Я иду пешком – ради всего святого, пешком, на плече висит изъеденная молью куртка, на ногах протертые ботинки, которые даже в ящик для нищих не положишь, и я вспотел, мистер Браун. Вспотел! Но больше я не намерен делать ни одной уступки, черт побери. Ни одной.

– Вспотеть в белой батистовой рубашке, – пробормотал себе под нос Мортимер. – Самый что ни на есть признак джентль…

– Что-что?

– Нет-нет, мистер Джеффрис, ничего, – сказал Мортимер. – Но если это предприятие потерпит неудачу, то мы будем знать, по чьей вине, не так ли?

– Разумеется.

Такой ответ звучал малоутешительно.

Не было ничего необычного в том, что по дороге из Тидэйла шел человек и вел за собой коня под уздцы, вместо того чтобы ехать верхом. Необычным был сам этот конь.

Меган заметила чистокровного вороного задолго до того, как Тайлер удивленно воскликнул:

– Господи боже, видели ли вы когда-либо такого отличного жеребца?

Тиффани и Меган обменялись изумленными взглядами. Слово «жеребец» никогда не слетело бы с уст Тайлера, если бы он не был впечатлен до такой степени, что забыл о присутствии дам. Прохожие подошли ближе, и элегантный силуэт вороного не оставлял никаких сомнений. В самом деле, они еще никогда не видели такого великолепного коня.

Меган, безумно обожавшая лошадей, была восхищена не меньше Тайлера, если не больше. Она тешила себя мыслью, что ей принадлежит лучшая лошадь во всей округе, если не во всем Девоншире, но этот вороной мог посрамить Сэра Амброуза, и его невозможно было за это упрекнуть. Он был просто красавцем. Она представляла себе, каково на нем прокатиться, какую скорость мог бы развить на нем опытный наездник. Как несправедливо, что дамам не подобает ездить на жеребцах, потому что такую лошадь, как эта, Меган желала бы всей душой. Она уже начала лихорадочно обдумывать, как уговорить отца ее купить. Он никогда ни в чем ей не отказывал – безусловно, в разумных пределах. Но она сама тут же отказалась от этой мысли, уверенная, что владелец этого животного ни за какие деньги с ним не расстанется. Во всяком случае, она бы не рассталась.

Даже не заметив, что Тайлер остановил экипаж, она, не отрывая глаз, любовалась великолепным конем, который стоял теперь прямо перед ней. Меган даже привстала, намереваясь подойти поближе, но Тиффани, рассмеявшись, прошептала ей на ухо: «Веди себя прилично», напоминая о том, что леди никогда не станет подходить, чтобы рассмотреть чью-то лошадь, без приглашения ее владельца. Чтобы получить это самое приглашение, девушка повернулась к человеку, который держал поводья красавца-вороного… и тут же забыла о коне.