Кровавый Король (СИ) - Кэйтр Элизабет. Страница 48

Эсфирь возвращает королю самодовольную усмешку.

Зрачки Видара опасно расширяются. Он ненавидел её настолько сильно, насколько другие были не в силах полюбить.

— Не спокойной ночи!

Он резко отходит, читая в глазах манящее: «Нет. Останься, прошу, останься».

Видар слегка трясёт головой, залпом опустошая содержимое бокала. Это лишь очередное наваждение.

Очередное наваждение. Ни больше, ни меньше. Отголосок вчерашней ночи — лишь дурное совпадение. Но её глаза, дыхание, наглое выражение лица, ресницы, дерзко разрезающие воздух — всё это невымываемое. Он помнил. Помнил блеск глаз, каждую эмоцию. Помнил и хотел забыть.

Видар задумчиво смотрит перед собой. Тронный зал пока ещё пустовал, и оказалось, что это единственное место, в котором он мог спрятаться.

Внезапно чьи-то тяжёлые руки падают на плечи. Видар резко поднимается, выворачивая руку, другой — тянется к метательным ножам, что прятались в голенище начищенных сапог, но те исчезли. Фигура выворачивается из хватки короля, делая шаг назад, довольно поигрывая королевскими клинками.

— Ты расслабился, — спокойно резюмирует пришедший, бросая в Видара украденное.

— Фай! — сверкает взглядом Видар.

Он поочередно ловит клинки и возвращает их на место, одёргивая лощеный камзол глубокого изумрудного цвета с благородными золотистыми вставками, а затем делает несколько шагов в сторону гостя.

— Я думал, ты тут подох со скуки, — мерцает коньячными глазами.

Они сначала бьют друг друга по предплечьям, делают рукопожатие хваткой под локоть и только потом обнимаются.

— Скорее, от одиночества, — широко улыбается Видар. — Где Изи?

— Выносит всем мозги с подбором платья на Посвящение. Честное слово, мне плохо от неё.

Файялл Лунарис собственной персоной ярко улыбался, на густой русой бороде хаотично поселились несколько заплетенных косичек на манер варваров. А вот на голове не наблюдалось ни волосинки, вместо них — переплетались невообразимые татуировки в виде ветвей с шипами и всевозможными рунами, а под ними — шрамы — последствия плена у Мясников в Холодной войне.

— Смотрю, ты не сильно парился с костюмом, — хмыкает Видар, оглядывая простенький камзол, расстёгнутый на несколько пуговиц. — Застегнись, скоро начнётся очередное представление.

— Помню, помню! «В строгости — сила!», — с хрипотцой смеётся Фай. — Как эта твоямалварка? Мы с Из слышали много историй, пока собирали сведения об Узурпаторах.

— Держи себя и Изи в руках, Фай. Здесь её братья.

Файялл удивленно изгибает брови, на левой — жили три глубоких шрама от когтей зверя. Получил он их в схватке с лесным гулем[1] в Междумирье будучи неопытным пацанёнком.

— Значит, слухи правда! У Верховной есть любящая семья, — буквально выплёвывает Фай. — А почему? Хранит их сладкие тела для особого жертвоприношения?

— Полегче. Король Пятой Тэрры нам не враг, не стоит его провоцировать такими заявлениями.

— Верно, ноона… Пытавшая не провинившихся, якобы «неугодных»! Спалившая несколько деревень на границах и…

— Довольно! — пресекает друга Видар. — С сегодняшнего дня наша земля — её дом. И, к тому же, Баш ослеплён ей. Или был ослеплён. Не знаю, по крайней мере, больше не пищит от восторга.

— Наш Баш? — Гневное изумление заставило лицо Файя неестественно скорчиться. — Изекиль свернёт шею твоей новой… игрушке.

— Видимо, эта битва будет легендарной, — тяжело выдыхает Видар.

Файялл сокрушенно кивает.

— Только не говори, что она войдёт в круг Поверенных!

— Ей придётся быть подле меня, а, следовательно, и рядом с вами, — бесстрастно пожимает плечами Видар. — Скоро начнётся церемония, советую поторопить Изи.

⸶ ⸙ ⸷

Спустя четверть часа в тронном зале нельзя было продохнуть. Повсюду толпились знатные альвы. Видару с периодичностью в пять минут представляли гостей.

Так на его землю, в попытке поглазеть на чудо, ступили и воздушные сильфы в лице герцога Тропы Ливней — Таттиуса Цтира в сопровождении нескольких придворных дам короля; прибыл и король Второй Тэрры — Ойген Навир в окружении водных духов-никсов. В стороне смиренно стояли братья Эсфирь и Королева-консорт Пятой Тэрры — Адель Александрия Бэриморт. Братья — в своём типичном виде — король Брайтон наглухо застёгнутый, а его младший брат — с точностью наоборот. Адель же блистала шиком малварских тканей, камней и яркими васильковыми глазами. Всем троим было некомфортно от пытливых взглядов альвов. Всадник Войны прибыл в гордом одиночестве и им же упивался в одном из углов Лазуритовой залы. Говорить о том, насколько каждый присутствующий тушевался под мертвенным взглядом и вовсе не приходится. Герцогиня Кристайн весело щебетала о каких-то модных новинках этого сезона, искоса поглядывая на прибывших Поверенных Видара — Файялла и Изекиль Лунарис в компании генерала Себастьяна. Герцогиня всегда холодно относилась к этой «девке», что называли «госпожой» только потому, что она отличалась от альвиек ярко-выраженным собственным мнением и не гналась за сердцем короля.

Изекиль же презрительно оглядывала всех цепкими фиолетовыми радужками, в частности тех, кто смотрел на её друга влюблёнными взглядами. Короткие волосы, цвета вымывшейся из белой футболки крови, едва ли касались ключиц. В волосах не болталось никаких украшений, равно, как и в заостренных ушах. Платье максимально удобное для… побега и драки, нежели для бала: нежно-молочного цвета, со множеством разрезов и оголенных участков кожи. Больше всего в образе привлекала левая кисть. Вернее, её отсутствие. Вместо неё — хрустальный протез со вкраплениями лучистых изумрудов. Стараниями Видара он двигался так естественно, словно всю жизнь рука была такой. Благодаря целительной магии короля не находилось даже мест крепления — всё надёжно замаскировано.

Генерал Себастьян весело перекидывается очередной остротой с Файяллом. Видар дёргает уголком губы, понимая насколько его друзья стараются удержаться от ненормативной лексики, громкого смеха и небрежно расстёгнутых камзолов.

— Господин Всадник, я очень рад, что Вы всё-таки почтили нас появлением!

Видар, наконец, добирается до Всадника.

— Как же я мог пропустить, господин Видар! Ведь сегодня заключится Великий Союз. Далее по величине только свадьба.

— Надеюсь, что это будет не Верховная, — самодовольно усмехается Видар. — Не люблю своенравных, — добавляет он, видя удивленный взгляд старика.

— Должен признать, что вашему общему могуществу теперь нет равных в Тэррах.

— Нам стоит чего-то опасаться?

— Отнюдь нет. Мы надеемся, что Вашими руками будет вершиться… справедливость. Насколько это возможно в мире нежити.

— Так уж сложилось, что справедливость — зло худшее, чем смертные грехи.

Всадник Войны хрипло смеётся в ответ.

— Вы всегда нравились мне, Ваше Величество. Больше остальных королей. У многих в предпочтении Малварма, но не у меня. У Вас не раздутое самомнение, мой мальчик. И здоровые амбиции. А продолжение Вашего эксперимента с людскими душами, должен признать, меня впечатляет. И заставляет гордиться.

— Благодарю Вас, Господин Всадник, за пристальное внимание, — король чуть склоняет голову. — Это маленький мир, в ещё меньшей Галактике. Ваше внимание мне льстит, равно так же, как, наверное, льстит и Верховной.

— Рад, что настолько старое существо, как я, ещё не разучилось радовать братьев меньших! — Война хитро скалится, не ведясь на провокацию короля, что по сравнению с ним бактерия — ни больше, ни меньше. Но довольно-таки сообразительная альвийская бактерия Древней Крови. — Если кому и сеять разруху в этой Вселенной, то своё предпочтение я отдаю Вам, мой дорогой Видар Гидеон Тейт. Только потому, что, повторюсь, я сторонник Ваших идей.

— Отдыхайте, Господин Всадник. Моя Тэрра — Ваша Тэрра!

Видар учтиво кланяется Войне, медленно подходя к первой ступени пьедестала. Если что и уяснил король Первой Тэрры, так это, что пути Хаоса испещряемы смутой. И смуту эту должен нести он, а не Генерал Узурпаторов.