Кровавый Король (СИ) - Кэйтр Элизабет. Страница 64

Идти друг на друга кровопролитной войной ведьмы не смели — боялись Верховную. Даже под пытками королей, доказывая им свою верность, не смели поднять руки на своих. Так бассаамские короли сформировали специальный отряд Охотников на ведьм, а государственных чародеек начали клеймить, чтобы их ненароком не убили. С тех пор ведьме, случайно заплутавшей на территории огненных духов, стоило быть в разы осмотрительней, а лучше — аккуратной настолько, что вообще не появляться в здешних местах.

Эсфирь знала, что истреблённая деревня близ леса — дело рук сговора между Узурпаторами и королём Третьей Тэрры. Только толку от обычного знания мало, нужно вникнуть в суть.

Чем дальше заходила ведьма, тем воздух становился резче. Проникая в лёгкие, он старался расщепить их изнутри. Солнечный диск, тем временем, скрывался за сухой копной деревьев. Стоило ему и вовсе спрятаться, как лес озарился оттенками красных и оранжевых цветов.

Эсфирь замирает в забвении, одурманенная красотой природы. Светилась каждая прожилка дерева, каждое волокно на травинке. Казалось, что лес пестрит неоновыми красками осени.

Она аккуратно касается ствола дерева, позволяя светящемуся напылению оставить след на маленькой ладошке и подушечках пальцев. По ладони прошла волна вибрации — лес делился с ней переживаниями.

Резкий свист доносится до Эсфирь, она молниеносно оборачивается на звук, заметив краем глаза пролетевший мимо наконечник стрелы. Та попала прямо в светящийся прожилок дерева, где секундой ранее находилась её голова.

— Только я отвернулся, как ты снова завела себе поклонника!

До отвращения знакомый наглый тон пропитывает окрестность.

Эсфирь сначала фокусирует взгляд на никчёмном короле, желая окатить его потоком горячего воздуха за такие шутки. Но затем разъярённая ведьма замечает лучника, чья стрела выбрала её мишенью. Отчаянный недотёпа снова берёт ведьму на прицел. Видар же гаденько ухмылялся практически позади салама, лениво привалившись к стволу дерева, отчего правый рукав изумрудного камзола уже сверкал оранжевой пудрой.

Лучник слегка переводит голову на Видара, продолжая держать на прицеле ведьму и при этом — в поле зрения короля. В глазах слабым огнём мерцает паника.

— Если двинешься, я убью её, — рычит тот, следя попеременно то за ведьмой, то за королём.

— Сделаешь мне одолжение, а то я, видишь ли, хотел того же, — на правой щеке Видара появляются несколько ямочек от едкой усмешки.

Эсфирь медленно поднимает руки, заметив наконечник на стреле. Терновник. Терновником начали пользоваться Охотники, когда раскрыли его свойства — обездвижить ведьму на несколько часов, а то и суток: всё зависело от силы.

Самонадеянный салам не состоял на счету армии Третьей Тэрры. А, значит, перед ней стоял Охотник — проклинающий не только Старожилов, но и самих ведьм.

— Сколько тебе обещали за её голову? — Он явно не признаёт короля другой Тэрры, посчитав его за очередного Охотника. — Здесь за ведьм поднимают хорошие суммы.

— О, я из личного интереса, — участливо поджимает губы Видар. — К слову, на ней ты по-настоящему разбогатеешь. Это Верховная. Думаю, что терновник для неё всё равно, что щекотка. Обездвижит, конечно, на некоторое время, а дальше что?

— Раз такой умный, то почему же до сих пор не поймал её?

В глазах парня загорелась жажда наживы. Надо же, ему дали наводку на целую Верховную! Он станет живой легендой.

— Я пока с ней в догонялки играю, — пожимает плечами Видар.

— Придурок, — тихо фыркает Эсфирь, закатывая глаза.

Она ждала, пока Охотник отпустит тетиву. Выжидала, когда сможет устроить ему эффектную смерть.

Видар лениво отталкивается от дерева. По мере приближения к саламу — засовывает руки в карманы.

— Подожди. Ваши камзолы…

Лучник только сейчас сопоставляет цвета, а затем в глаза бросаются чёрные пуговицы с переплетёнными ветвями. Рядом с ним стоял не просто альв.

— Ага, но ты не отвлекайся. Стреляй, — хмыкает Видар, он сначала облизывает губы, а затем ярко улыбается, демонстрируя верхний ряд зубов с остро-выраженными клыками. — Ну, же… Наполни свою душу ещё большей темнотой.

— Это же… Ваша невеста…

— Да, нет, ей по ошибке выдали камзол. Давай-давай, не отвлекайся от дела, а то ей уже скучно. Любовь моя, напомни, что ты творила с нежитью? Только во всех красках!

— Как-как ты меня назвал?! — взгляд Эсфирь полыхает салемскими кострами.

— Молчи, ведьма! — приглушённый рык исходит от Охотника. — Гори в пекле!

Он отпускает тетиву, стрела влетает с поразительным послушанием и скоростью, но как только Эсфирь хотела начать своё шоу — та зависает в воздухе в нескольких метрах от сердца. Чёрная дымчатая рука, тянувшаяся призрачной лентой от короля, крепко сжимает стрелу с наконечником из терновника.

Лицо Охотника постепенно синело от удушья. Несколько таких же рук обвили шею и тело.

— Тебе нужно было целиться в голову. У неё нет сердца, — Видар удовлетворённо скалится, продолжая держать руки в карманах.

Стрела перед лицом Эсфирь с лёгкостью разламывается пополам.

— Как ты это делаешь? — ошарашенно хлопает глазами она.

— Лишь контролирую его душу, — пожимает плечами король.

Обломки стрелы и лучник падают на землю, а чёрные руки превращаются в дымчатое облако. Видар блаженно прикрывает глаза, наслаждаясь тем, как дым окутывает его, проникая внутрь. Он высовывает руки из карманов, растирая ладони.

— Это была душа нежити? То есть, ты можешь придавать им форму? И что ты делаешь с ними потом?

— Слишком много вопросов, инсанис. Но я отвечу на них, если ты ответишь на два моих.

— Вот как, — усмехается ведьма, проходя мимо Охотника.

Трава плавно прикрывает его тело, обволакивая каждую часть до тех пор, пока он не проваливается под землю.

— Что ты здесь забыла? Мне казалось, тебя предупредили об опасности леса.

Куда важнее — что здесь забыл он?

— Ходила по грибы. Самая большая опасность для любой нежити в лесу — это ведьма.

Уголки губ Видара дёргаются против его воли. До чего же она всё-таки забавна в изумительных попытках быть независимой и стервозной.

— Полагаю, ты без ответов.

— Ладно, хорошо. Я искала Старожилов. — Подкусывает губу Эсфирь, наблюдая за тем, как брови Видара дёргаются. — Теперь ты.

— Я могу придавать душам только одну форму, ту, которую ты видела сейчас. Чем больше душ, тем эпичнее смотрится, — хмыкает Видар, всё ещё думая о цели её визита.

— Про Старожилов я тебе всё равно не отвечу, выбери другой вопрос, — Эффи скрещивает руки на груди, оглядывая его камзол.

Она недовольно щурит нос, а затем едва ли шевелит губами и щелкает пальцами — светящихся пятен как не бывало.

— Решила так задобрить меня? — усмехается король. — Какая ты бываешь покладистая, когда тебе что-то нужно… Почему ты первая не убила его?

— Люблю, когда перед смертью умирающий видит шоу, — опасно дёргает уголком губы она. — Я думала, мой почерк тебе знаком. Что потом делаешь с душами?

— Подпитываю ими Тэрру. Я уже говорил, что мы не пользуемся тёмной магией. Лишь магией душ. Взболтнёшь кому-нибудь — посинеешь, — обыденно добавляет Видар, разворачиваясь в сторону лагеря.

— И только? Подпитываешь только Тэрру?

Эсфирь нагоняет его, подстраиваясь под быстрый шаг. Демонов король будто бы и не замечал поваленных деревьев и кустов, двигаясь так грациозно, словно исполнял альвийский вальс.

— Я — Целитель, инсанис. Души подпитывают меня, я — Тэрру. Без меня она погибнет. Двигайся быстрее.

— Мне нужны Отшельники, — упрямо заявляет Эффи.

В ответ лицо Видара озаряет очередная усмешка.

Вокруг него светились деревья, создавая ему ещё более зловещий облик, ещё более… притягательный. Яркие глаза выделялись на фоне всеобщей красноты, на линию скул падала тень, делая их в разы острее. Эсфирь изо всех сил старалась остановить частое дыхание и биение сердца. Всё снова катилось к демону. Её душа требовала его. Целиком. Полностью. Немедленно. Наплевав на разум, примирившись с сердцем. В этой войне у Эсфирь остался лишь один помощник. Разум. Но и тот постепенно сдавался.