Нормальных семей не бывает - Коупленд Дуглас. Страница 16

— Могу поспорить, что последний раз ты танцевал со своими дружками-жлобами в колледже, — сказал Уэйд, яростно нажимая кнопки. — Наверное, вы все были голые и натирали друг друга кремом для бритья.

— Уэйд... — сказала Дженет.

По телевизору звучала быстрая, ритмичная мелодия.

— О, да это же моя любимая. Эй, пап, присоединяйся, повеселимся вместе.

Уэйд принялся отплясывать на неуклюжий подростковый манер, сопровождая свой танец импровизированными словами: Что за неженка этот Драммонд Тед. Не тора ли отдать его в балет? А то ему не нравится с нами, он больше любит голый плясать с мужиками.

Уэйд видел расширившиеся, едва не выскочившие из орбит глаза Брайана. Отлично — это значило, что Тед дошел до точки и не остановится даже перед убийством. Он ринулся на Уэйда, который уже привык быстрыми нырками уходить от отцовских свингов. Уэйд с воплем «неженка, неженка» запрыгнул на кушетку, и Тед устремился за ним, перевернув диван и исторгнув (вполне предсказуемый) пронзительный крик у Дженет:

— Эй ты, неженка, тебе меня не поймать...

В этот момент погас свет, и Уэйду показалось, будто дом получил дубинкой по голове. Ночь была темная, дождливая, и никто ничего не видел. Подвернувший лодыжку Тед вскрикнул: «А, блин», — а Уэйд выбежал с победным кличем. Но хотя победа осталась за ним, он знал, что ему придется прятаться где-нибудь еще час или около того, пока Тед не остынет. Он ощупью добрался до подвальной двери и спустился по ступенькам, наткнувшись на Сару, стоявшую со свечой в руках возле распределительного щита. Увидев Уэйда, она включила свет.

Несколько часов спустя Тед утихомирился и пошел спать. Уэйд в компании Дженет и Сары смотрел новости.

— Вам с папой надо развестись, — сказал он.

— Уэйд! Не смей так говорить. Так или иначе тебе не стоит постоянно дразнить отца. Ему завтра говорить речь, а у него всю ногу разнесло.

— Ха! Подумаешь, трагедия.

В новостях рассказывали об инфляции и Джеральде Форде.

— Так все-таки — зачем ты вообще за него вышла?

— Уэйд, перестань.

— Нет, я хочу знать. Арифметику мы уже проходили: поскольку я родился через тринадцать месяцев после вашей свадьбы, то у тебя не то чтобы не было выбора.

— Сама не разберусь. Нет, я не знаю. Он был американец. Он изучал топливные ракетные системы, а это в то время считалось таким сексуальным. Он собирался взять нас на Луну.

— И?

— А потом... потом он начал проектировать нефтепроводы, и мы переехали на Запад, и Луна потерялась где-то по дороге, и я не могу поверить, что рассказываю все это своему собственному сыну.

— Ты всегда сама себя останавливаешь, как только начинаешь говорить что-нибудь по делу.

— Знаю, знаю.

— Выходит, у тебя есть целый тайный мир, про который никто не знает?

— Уэйд! Боже мой, даже Хелена не была такой проницательной.

— Вам надо развестись. Он тебя не заслуживает.

Уэйд не упомянул, что неделей раньше он промотал уроки в школе — ходил покупать запрещенные фейерверки и шутихи на бульвар Лонсдейл и видел, как отец обедает со своей секретаршей в немецком ресторане.

— Уэйд, этот человек — твой отец. Уважай его хотя бы немного.

Уэйд подметил, что мать не отвергла его предложение о разводе.

— Знаешь, что папа ответил, когда я у него спросил, почему он на тебе женился?

Сопротивление было бесполезно; Дженет сделала вид, что ее это не касается.

— Ну и что же?

— Не хочу тебе говорить.

— Уэйд!

— Ладно, ладно. Он ответил, что ты ему понравилась, потому что он никогда не мог догадаться, о чем ты думаешь.

— Так и сказал?

— Именно так.

— Правда?

— Да.

Уэйд понял, что его матери страшно нравится быть загадочной.

11

На следующее утро Ники позвонила Дженет — та уже получила комнату в полное свое распоряжение. Она сладострастно нежилась в постели, оттягивая носки, крутя ступнями и наслаждаясь ласковым прикосновением простыней.

— Как ваш стоматит?

— Сегодня получше.

— Поздравляю. Знаете что? Я тут скоро с ума сойду в этом «Мусипуси». Местечко вроде морга. Тед уехал в Диснейуорлд с остальными. А я как подумаю про этот Диснейуорлд, меня прямо воротит.

— Может... — начала Дженет, — съездим куда-нибудь, пообедаем вместе?

— Да, я бы не против. Я за вами заеду на машине Теда. Как насчет Ее Святейшества — тоже пригласим?

Бет рвало в ванной.

— Ее с утра подташнивает, так что вряд ли это удачная мысль. — Дженет помолчала. — Надо бы позвонить Пшш.

— Чего ради?

— Ради галочки. Она может оказаться матерью моего внука.

— Не знаю... у меня от нее мозги набекрень. И потом это ее имя...

Дженет позвонила в номер Пшш.

— Пшш, это Дженет. Ты уже сегодня ела?

— Нет, — почти беззвучно ответила Пшш.

— Мы с Ники собираемся куда-нибудь выпить по чашечке кофе. Подкрась глазки, накинь что-нибудь чистое — я буду ждать внизу через полчаса. Успеешь?

— Я не крашусь.

— Но все равно — поедешь с нами?

Молчание.

— Да.

Щелк.

Через полчаса Дженет уже сидела в машине Ники возле главного входа, где народ так и сновал, как на Пенсильванском вокзале. На Дженет были плотно облегающие черные очки в стиле рок-звезд и голливудских агентов семидесятых и молодежный костюм. По внешнему виду я могла бы сойти за двадцатипятилетнего продавца бакалейного магазина в Сент-Поле, Миннесота.

— Гвендолин будет?

— Гвендолин?

— Пшш так глупо звучит.

— Легка на помине.

Пшш запрыгнула на заднее сиденье, что-то бодро промурлыкав в качестве приветствия.

— На самом деле у меня сегодня отличное настроение, — сказала Пшш, — так что извините, если я не слишком вежлива.

— Ну и что новенького? — спросила Ники.

— Брайан уговаривал поехать с ним в Маусвенцим. Просто умолял. Противно смотреть.

— Парковщик такой красавец, — поспешила сменить пластинку Дженет.

— Ерунда. Просто вы слишком озабоченная. Вот и все, — ответила Ники.

— Наконец-то! Хоть кто-то сказал, что я не бесполое существо!

Тронулись. Дженет смотрела на мелькавший за окном пейзаж.

— Сегодня больше никаких насовских затей? — спросила Ники.

— Нет. Полная свобода.

— Хм.

Машина застряла на светофоре, со всех сторон стиснутая трейлерами и белыми и красными прокатными колымагами.

— А Сара у вас толковая, верно? — подала голос Пшш.

— Верно.

— И пробивная?

Дженет задумалась.

— Мне кажется, что, даже если ты космонавт, тебе приходится в той или иной степени сталкиваться с предательством и ударами ниже пояса. Подумать хотя бы о сотнях людей, которые не прошли отбора для полета на шаттле. — Дженет впала в привычный ей назидательный тон. — Но знаешь, они выбирают космонавтов за уравновешенность, как собачники собак, так что космонавты — это что-то вроде космических ньюфаундлендов.

— Вы думаете, они выбрали Сару только из-за ее увечья? — спросила Пшш.

— Ты — единственный человек, который говорит это вслух, — ответила Дженет.

— Вполне естественный вопрос.

Согласна. Я так устала от людей, которые обо всем молчат. Это напоминает мне то время, когда я росла. Молчание душит.

— Так как это было? — спросила Ники.

— Что как?

— Ну, с Сарой. Почему у нее нет руки и так далее. Дженет сконцентрировалась, чтобы дать точный ответ.

— Когда я росла, мне все твердили, что я должна хорошо себя вести и хорошо выглядеть. Так что мои понятия о собственных достоинствах основывались на моей внешности и моих манерах. Мне даже кажется, я никого по-настоящему не знала за всю мою молодость. А потом я ходила с Сарой по магазинам или сидела на площадке, где люди видели, что у нее нет руки, и за единый миг, как при вспышке, я по их реакциям видела их насквозь — добрые они, или злые, или глупые, или какие-нибудь еще. Я долго даже понять не могла, что именно мне открылось. Вся эта новая информация обрушилась на меня помимо моей воли. Я этого не хотела! И все же этой информации было не избежать. Я постаралась не обращать на нее внимания и ничем ни с кем не делилась. Вопреки тому, что сейчас говорят, шестидесятые были очень, очень отсталым временем.